Тони Санчес - Я был драгдилером Rolling Stones

Через пять лет его это совершенно перестало интересовать.

— По-моему, это нельзя назвать хорошим фильмом, — вот и все, что он сказал.

Ямайка оказалась еще более идиллически-прекрасной, чем они ее себе представляли: реки, текущие сквозь пальмовые джунгли, гремящие на перекатах и впадающие в океан — голубой, как глаза Марианны. Белоснежный песок. Почти все время светило солнце и стояла жара, но каждые несколько дней налетали внезапные сильные грозы, что делало жизнь разнообразнее. Они приехали сюда записываться на студии Байрона Ли «Динамик Саунд». Был ноябрь — самое время спастись от европейского холода.

Все было бы хорошо, но Кита что-то раздражало в Мике, мешая полностью отдаться сочинению песен и записи.

— Вот, Кит, — однажды вечером сказал Мик, когда они сидели у бассейна в отеле «Терра Нова», потягивая пиво «Ред Страйп» и наблюдая за светло-вишневым закатом, — прочитай-ка и скажи, что ты обо всем этом думаешь? — И он протянул ему мятый конверт.

Письмо было от ученика колдуна, жившего в Калифорнии, Пространно, но достаточно прямо автор излагал причины, по которым Джаггер был следующей рок-звездой, которой предопределено умереть. Несмотря на явную абсурдность, эти зловещие выводы настроения вовсе не поднимали; говорилось, что все рок-звезды, которым было предопределено умереть, имели в своих именах буквы I и J — например, Брайан Джонс, Дженис Джоплин, Джимми Хендрикс и Джим Моррисон. Более того, порядок смертей определялся формулой, из которой выходило, что вторая буква в имени следующего покойника должна быть I, а его фамилия должна начинаться на J. Кроме того, существовала картина, написанная в семнадцатом веке голландцем Франсом Хальсом, который сам был известным колдуном. Картина называлась «Веселый лютнист» — и этот лютнист был как две капли воды похож на Джаггера.

Калифорниец как-то совместил все эти совпадения и вычислил точную дату смерти Джаггера.

— Но он пишет, что ты должен умереть завтра, — сказал Кит, тыча пальцем в письмо. — И какого хрена ты собираешься предпринять?

— Буду сидеть в комнате, я думаю. Это по-любому полная фигня, но я не хочу испытывать удачу, плавая там или еще как.

— Да, конечно, — серьезно отозвался Кит. — А я скажу охранникам, чтобы были настороже и никого к тебе не подпускали.

Пока они работали над альбомом «Goat's Head Soup», неприятностей хватало. Французы грозились потребовать их экстрадиции — из-за наркотиков, которые Кит употреблял в «Нелькоте». Джаггер, Билл и Мик Тейлор полетели во Францию, чтобы подтвердить свои показания.

Снова начались трения между Бьянкой и Анитой, притом такие, что Анита и Кит были вынуждены какое-то время жить отдельно. Они сняли бунгало Томми Стила — на холме, с видом на Катлэсс-Бей. Кит был очарован островитянами — их ножами и оружием, их ганджей и гипнотизирующей музыкой регги, которая звучала из каждой сделанной из гофрированного железа халупы. Он помог начинающему ямайскому певцу Джимми Клиффу получить главную роль в фильме «The Harder They Come» («Чем хуже они с нами обращаются…»), который имел международный успех. Кит и Анита были в восторге от Боба Марли и его друзей-растаманов. Растафари были странной ямайской религиозной сектой, которая поклонялась Расу Тафари — Хайле Селассие, Иудейскому Льву. «Однажды, — говорили они, — мы вернемся на родину, в его страну — Эфиопию». Пока же они все больше погрязали в нищете и бедности, куря ганджу и заплетая волосы во впечатляющие и страшноватые на вид дрэды. Не удивительно, что соотечественники их ненавидели, но в то же время слегка побаивались.

На Рождество вся группа полетела в Лондон, хотя Аните так здесь понравилось, что она не хотела улетать.

— Я поселилась бы тут навсегда, — призналась она Киту.

— Может быть, мы так и сделаем, — ответил он. — Да, может, так и сделаем.

Для Мика и Бьянки Рождества не получилось. 23 декабря 1972 года в Никарагуа произошло землетрясение, погибло шесть тысяч человек, были разрушены коммуникации и прервана связь с окружающим миром. Бьянка была в истерике, увидев новости по телевизору на Чейн-Уолк.

— О нет, Мик, нет, — кричала она. — Моя мама и вся моя семья там. Они, наверно, все погибли.

Джаггер и его помощники пытались выяснить, что с семьей Бьянки, но все было без толку.

— Нужно туда лететь, — сказал он ей успокаивающе. — Не волнуйся, скорее всего, с ними все в порядке.

Прямым рейсом долететь в Манагуа было невозможно.

Мик нанял частный самолет и приказал одному из своих работников купить как можно больше сыворотки против брюшного тифа и других необходимых медикаментов.

Бьянка плакала, когда они ехали из аэропорта в Манагуа. Везде были руины, как будто какой-то злобный великан стер с лица земли мир ее детства. Вместо изысканных особняков испанского колониального стиля вокруг теперь вздымались груды кирпичей и мусора. Джаггер, одетый в неуместно яркую американскую бейсболку, был подавлен. С другой стороны, здесь никому не было до него дела — редкий шанс почувствовать вкус нормальной жизни, который он перестал ощущать после того, как стал известным.

Они нашли маму Бьянки, сеньору Мациас, потрясенную, но невредимую. Тихо всхлипывая, она рассказала, что сумела выбраться из завала. Ей очень повезло. Посмотрите, сколько погибло хороших людей.

— Им так нужны деньги, — прошептала Бьянка Мику. — Многим деньги спасут жизнь.

— Не волнуйся, — успокоил ее Мик, — денег я им найду.

18 января «Роллинг Стоунз» играли в Лос-Анджелесе.

Билеты стоили дороже, чем на любой рок-концерт, но распроданы были полностью. Было собрано больше 250 000 фунтов, и все они были пожертвованы никарагуанцам.

Японский экономический прорыв превратил эту страну в крупнейший рынок аудиозаписей после Америки, однако «Роллинг Стоунз» там еще не были. Для покорения страны восходящей иены решили, что группа сыграет подряд пять концертов на крупнейшем стадионе в Токио. Машина рекламы пришла в действие, и на Ямайку хлынули толпы японских журналистов, чтобы взять у музыкантов интервью и сделать снимки. Было продано уже 55 тысяч билетов, но вдруг японское правительство объявило, что отказывает во въездной визе Майклу Филипу Джаггеру, так как он был ранее судим за хранение гашиша. И, несмотря на протесты адвокатов и журналистов, ничего с этим поделать не удалось. В Австралии тоже были распроданы билеты на шесть концертов, когда Министерство по делам иммиграции объявило, что одному из музыкантов группы въездная виза выдана не будет.

— Я не могу в это поверить, — возмущался Джаггер. — Какой-то дурацкий условный срок за гашиш, и теперь я не могу попасть в половину стран мира. Можно подумать, я бостонский маньяк или еще кто.