Александр Половец - БП. Между прошлым и будущим. Книга 2

Перед самым отъездом Баскина мы просидели несколько часов с включенным магнитофоном — просто вспоминали. Потом я начал работать с записями и… спустя какое-то время обнаружил, что пишу по памяти, а магнитофон включаю, когда нужно разобрать какие-то малоизвестные мне имена нынешних коллег Баскина, чтобы не переврать их правильное написание. Почти уверен: будь сам он здесь, он непременно затребовал бы текст и, вполне возможно, что от этих заметок, подготовленных уже было к печати, мало что сохранилось бы. Как возможно и то, что он выбрал бы для публикации какие-то другие эпизоды, другие детали своей истории.

— «Когда нельзя, но очень хочется — то можно…» Перед отъездом из России ситуация казалась довольно безнадежной: даже думалось — с театром все кончено. В Италии тоже говорили — в Голливуде масса безработных актеров, шансов практически нет никаких. Да и здесь, в Америке, часто слышишь — вы, советские актеры, счастливцы: закончили театральный институт — получили направление на работу — талантливы вы или не очень, но куском хлеба всегда будете обеспечены. А на Западе огромная конкуренция. Здесь не требуют никаких дипломов — любой человек может попробовать себя. И поэтому количество тех, кто называет себя артистом, невероятно велико.

Друзья писали из Америки: забудь, научись какому-нибудь ремеслу, актерство — это химера, здесь оно не кормит… Помнишь, когда мы пересекали советскую границу, — кто же из нас не думал: лишь бы на волю, а там готов хоть вагоны грузить! И я тоже так думал…

Но когда пересекаешь границу, когда оказываешься здесь — вагоны грузить почему-то не хочется. А хочется ходить в белой рубашке и ездить на красивой машине. И все-таки, хотя вся информация выглядела довольно безнадежно, какая-то капля надежды у меня всегда оставалась.

Во всяком случае, у меня не было ни минуты сомнения, что пробовать я буду. Я понимал, что у меня нет языка. Но я тогда и предположить не мог, что даже сама система получения работы в американском кино совершенно не похожа на российскую. Ну, например, существуют такие институции, как агентства — практически это посредники между актером и режиссером, который сам не работает с актерской картотекой, подбирая подходящего актера на данную роль, но обращается за этим к агенту.

Поначалу я полагал, что любой агент, к которому обращается актер, должен быть только счастлив — ведь он, представляя большее число актеров, получает возможность больше заработать! А между тем, выяснилось, что в Лос-Анджелес ежедневно и со всего света съезжаются тысячи и тысячи молоденьких юношей и девушек в надежде стать кинозвездами. И многие из них думают, что достаточно появиться на одной из голливудских улиц, как к ним тут же подбежит режиссер и воскликнет: «Вот ты-то нам нужна!» (…или нужен). Но не подбегают.

И вдруг оказывается, что ты не очень здесь и нужен. Хотя иногда подходят люди и говорят: «Ты нужна!» Но оказывается, что это не режиссеры. Или — не очень нужна. Или нужна, но ненадолго… А вот чтобы тобою занялся агент, нужно с ним встретиться, то есть попасть к нему на прием. И если тебя не знают, ты, в лучшем случае, попадешь к секретарю, который пообещает передать агенту твои фотографии и «резюме». И после этого обычно… ничего не происходит. Так было и со мной — до тех пор, пока в одном агентстве секретарь, действительно, вручила мои фотографии агенту и тот вышел ко мне в приемную.

ОТСТУПЛЕНИЕ,

знакомящее читателя с биографией Баскина до того, как он перебрался в Голливуд.

— Актерскую профессию я получил в Москве на факультете эстрадно-разговорного жанра в Государственном училище эстрадно-циркового искусства. Окончил его и был распределен на работу в Государственный эстрадный оркестр под управлением Л.Утесова, где проработал примерно год. У нас был номер, который назывался «Мюзик-холл» — мы вчетвером делали скетчи, клоунадки, пели, дурачились… Это был 71-й год, и конферансье у нас был тогда еще никому не известный Гена Хазанов. Все вроде бы складывалось здорово. Но, хотя я и люблю путешествовать, постоянная жизнь на колесах стала надоедать.

У меня еще со времени окончания училища было два приглашения от театров — Московского театра миниатюр и Театра юного зрителя, но условия распределения не позволяли их принять.

А спустя год мне удалось это сделать, и я стал работать в Театре миниатюр — причем, сразу вошел в репертуар театра и был занят почти во всех его постановках. Одновременно снимался в небольших ролях в кино и довольно часто на телевидении — туда меня почему-то особо любили приглашать для участия в детских передачах… О фильмах: с особым теплом я сегодня вспоминаю работу с замечательным режиссером и необыкновенно милым человеком Алексеем Кореневым — он ставил «Большую перемену» и «Три дня в Москве», в которых играл и я. Кстати, дочка Коренева, Леночка, известная актриса, сейчас живет в Нью-Йорке и, по-моему, вполне счастлива.

Помню, я задал Баскину вопрос:

— Итак, в России твоя актерская карьера складывалась благополучно. Как же мы объясним нашим читателям причины отъезда?

— Ну, разве в одной карьере дело! Вот, к примеру, наш друг Савелий Крамаров — в России был настоящим «суперстар». А я всегда понимал, что даже если мне удастся достичь той же степени популярности, что досталась ему, когда его имя в афише собирало полные стадионы зрителей, — я, так же, как и он, все равно буду себя чувствовать несвободным — ни в работе, ни в обыденной жизни. Ну и потом мне действительно хотелось попробовать себя на «свободном рынке», когда все зависит главным образом от того, на что ты способен. Я в себя верил…

Через какое-то время после встречи с первым агентом… мне предложили встретиться с известнейшим комиком и кинорежиссером Джином Уайлдером, который готовился к съемкам картины «Самый великий любовник мира». Наша встреча продолжалась примерно час, в течение которого я старался делать вид, что прекрасно понимаю, о чем он мне рассказывает и о чем расспрашивает меня. Хотя понимал я, честно говоря, не больше десятой доли сказанного…

Поначалу речь шла о довольно большой роли — менеджера гостиницы; но, как бы удачно я ни пытался скрыть свое скудное знание английского, собеседник мой все понял; короче говоря, этой роли я не получил, но мне предложили другую, маленькую роль. Это был всего один день работы, но очень для меня памятный. Представляешь — всего через шесть месяцев после моего приезда в Америку я оказываюсь на съемочной площадке в Голливуде, да еще в экзотическом костюме арабского шейха!

Запомнились мне эти съемки еще и тем, что я тогда познакомился с игравшей в этом же фильме актрисой Павлой Устиновой, дочкой известнейшего американского актера Питера Устинова. А когда фильм вышел на экраны, голливудская «Варайети» в рецензии упомянула мое имя, что было чрезвычайно приятно: газета эта весьма престижна и быть ею отмеченным после первых же съемок — это чрезвычайно много.