Лев Лурье - Без Москвы

Фамилию Зальцмана, наркома танковой промышленности в годы войны, вы не найдете в Большой советской энциклопедии. Однако именно благодаря ему существовал легендарный Танкоград, обеспечивавший изготовление и бесперебойное поступление на фронт танков и танковых дизелей. Но орденоносца, героя-тыловика ждали все тяготы послевоенных репрессий.

В середине 1970-х годов один мой приятель оказался на Механическом заводе в Московском районе Ленинграда. Он преподавал историю и пришел вербовать учеников в Школу рабочей молодежи. Во время его разговора с рабочими выскочил какой-то пожилой человек и страшным голосом с еврейским акцентом начал кричать: «Вы отвлекаете рабочих, надо выполнять производственные планы!» Приятель спросил: «А кто это такой?» Ему сказали: «Это Зальцман». И тут мой приятель сообразил, что это король танков, бывший нарком танковой промышленности, бывший директор Кировского завода, легендарный Исаак Зальцман. Он заканчивал свой трудовой путь на никому не известном маленьком заводе.

15 сентября 1916 года впервые в истории танки использовались англичанами в сражении на реке Сомма. Отныне все ведущие мировые державы должны были развивать этот новый вид оружия. Советский Союз не исключение. На заводе «Красный путиловец» уже в 1924 году осваивалось производство тракторов – наиболее близкой к танкам мирной техники, а в феврале 1932 года заводу было поручено изготовление танка Т-26, принятого на вооружение Красной армией.

В 1933 году на «Красный путиловец» пришел устраиваться выпускник Одесского политехнического института, молодой специалист Исаак Зальцман. Определили его мастером в ремонтный цех, довольно быстро он обратил на себя внимание невероятной энергией и инженерной сметкой. Он стал заместителем начальника важного Турбинного цеха, потом – главным инженером, а с 1938 года Зальцман – директор Кировского завода, главного оборонного предприятия страны.

Исаак Зальцман

Зальцман продвигался по служебной лестнице, а в мире в это время происходили события, которые ставили перед производством Кировского завода новые задачи. В 1936 году началась Гражданская война в Испании, и здесь проходили боевое испытание советские танки.

Легкие танки Т-26 и БТ-5 в боях с франкистами показали полное превосходство над машинами противника. Но выяснилось, что их броня легко пробивается противотанковой артиллерией.

Специалистам Кировского завода была поручена работа над многобашенным танком «Сергей Миронович Киров». По собственной инициативе Конструкторское бюро, которым в тесном контакте с Зальцманом руководил конструктор Жорес Котин, создало танк «Клим Ворошилов» – знаменитый КВ. Во время войны с Финляндией Зальцман и Котин выезжали на боевые позиции, чтобы своими глазами увидеть, как их танки проламывают укрепления линии Маннергейма. По итогам боев первенство осталось за КВ, и он был принят на вооружение. На его позднейшей модификации – КВ-2 – установлено столь мощное оружие, что даже танкисты пугались отдачи.

Руководство Советского Союза не сомневалось в превосходстве своего танкового вооружения, и для этого были все основания. Когда 22 июня 1941 года немецкие войска перешли границу СССР, они обнаружили, что снаряды их полевой артиллерии неспособны пробить броню советских тяжелых танков. Начальник Генерального штаба сухопутных войск Германии генерал-полковник Франц Гальдер этому преимуществу русских просто не поверил.

Немцы не знали ни про Т-34, ни про КВ, поэтому появление таких машин для них было шоком. Их спасло только то, что экипажи были не совсем подготовлены. А также не хватало солярки, снарядов.

Советские войска стремительно отступали, оставляя на полях сражения вооружение и боеприпасы. К концу 1941 года из 20 000 советских танков предвоенного времени осталось всего 1300 машин. Армия была фактически разоружена. Производство новых танков стало условием выживания.

Кировский завод в сентябре 1941 года по существу находился на линии фронта. Хотя передовая проходила в четырех километрах к югу, прямо на территории завода уже была построена оборонительная линия. Все цеха были заминированы, так как было понятно, что завод могут в любой момент занять немцы. Тем не менее, предприятие работало и выпускало танки КВ, которые шли прямо на фронт. Работать было возможно, потому что, хотя немцы и обстреливали завод, делали они это с каким-то идиотским педантизмом – в одно и то же время. Поэтому можно было организовывать работу так, чтобы риск подвергнуться артиллерийскому обстрелу был минимальным. Зальцман продолжал руководить заводом в самое тяжелое для Ленинграда время и, вероятно, оставался бы в блокированном городе, если бы не звонок от Сталина.

Сборка танков КВ-1 на Ленинградском Кировском заводе. 1941 год

Танкоград. Боевая машина сходит с конвейера. 1942 год

Сталин высоко оценил заслуги «кировцев» и поручил Зальцману организовать производство танков в Челябинске. Зальцман немедленно вылетел. Вслед за директором на Урал переправили кадровых рабочих Кировского завода, и Сталин приказал присвоить челябинскому производству привычное для ленинградцев имя Кирова. Однако в военное время это предприятие чаще называли Танкоградом.

Леонид Зальцман, сын Исаака Зальцмана: «В первое время было много оборудования установлено просто на территории, без корпусов. Люди работали под открытым небом».

Татьяна Штанько, дочь Исаака Зальцмана: «Я помню землянки неподалеку от нашего дома. На заводе работало 75 тысяч человек, а жило здесь 300 тысяч, учитывая семьи».

Рабочая смена длилась по 11 часов, люди трудились без выходных и отпусков. Сам Зальцман даже ночью находился на заводе. Не справившихся с заданием начальников цехов увольняли и ставили работать у станка. Во время обсуждений важных вопросов директор завода клал на стол пистолет, грозя провинившимся расстрелом. Впрочем, все знали, что пистолет этот ни разу не выстрелил. В работе Зальцмана строжайшая взыскательность сочеталась с бережным отношением к рабочим.

Леонид Зальцман, сын Исаака Зальцмана: «Когда собирались ветераны, они вспоминали, что во время войны на заводе было много совсем молодых людей, стоящих у станка. Они трудились по 10 и по 12 часов и физически еле это выдерживали. Тогда отец ввел специальные пайки для молодых людей, они назывались УДП. Люди шутливо называли их: “Умрешь днем позже”».