Ирина Озерова - Память о мечте (сборник)

кто идет сюда
ты ли это
но никто
сюда не приходит и не может
прорвать
препятствий
и не я ли не ты ли жестоки
в этот час
против нас самих
соглашаемся
первый идущий
возвестит нам истину в слове
снимет маску и тяжесть плоти
этот холод
с тупым пристрастьем нас терзающий
уничтожая
и последний приют защиты
пядь земли между наших пальцев
пядь земли
и я неизменный но другой
меня не ищи ты

буря
брызги стекла
мятеж
клочья смеха
техцветье флага распростертого
безвозвратно над ликующим кликом дроздов
волны сотканы
из пурпурной
вечно-чистой голубизны
о приподнятая земля продолжающая вздыматься
смута
исступленье дыханья
в стоне моря
облученье
властью вещей
неизменней земли лучистой
невещественнее волны

слово
дитя в миллионах оттенков значенья
перебежит перепрыгнет
огонь
обжигающий только поленья
то обрушится искрами то вознесется как факел
даже в пепле оставшемся
тот же угасший огонь
сам себя пожирающий
в самосожженье
в душной толще грядущего
в легких обломках значенья
зачинается это дитя
зачинаемся мы
зачинается слово лишь в слове
живое мгновенье

на острие
рождающихся жестов
всегда
блестящий мир
все то о чем молчим или кричим
рука
несет другой руке навстречу
и отдает и принимает дар
деяния в себе вмещают слово
сиюминутное
оно победоносно
оно идет
тропинкою судьбы притягивая все перспективы
их незапятнанность
и раскрывает значение мгновенья в продвиженьи
тропинкою судьбы
значенье каждой вещи
значенье нас самих

мужчина спящий сном спокойным это
и смысл согласия и суть рассвета
и женщина которая паря танцует
над землей и с ней заря
мужчина или женщина
интимно
с землей соединяют небеса
как радуга
в интимности всеобщность
ни ты ни я а воплощенье всех
в обширной истине
любые люди
любвеобильны
люди проникают
и проникаются
подобно нам
мы отраженье их
их робость радость
их край земли
одна из многих радуг

извечно
здесь меня никто не ждал никто ко мне
конечно
не выходит
извечно возникаю одиноко
но
я не знаю из каких глубин
какого будущего
а в словах моих лишь плоть
которую терзают
когти
но раны никакой
или стенанья
или смятенья в горле но пространство
вторгается
в какое-то лицо
из вечности

поля
дрожат от предвкушенья жатвы
рокочущим снопам
набухшим зернам слов
свершение
суля
из вековых глубин исторгнутым волнам
из тьмы
словесной к строчкам-жемчугам
венкам словосплетенья
речь обрести
веля
стирают немоту
мой путь и снег и пламя
и распластавшая пожар
земля

почему
земля
обречена то прошлому то будущему
и я оцеплен со всех сторон
погружаюсь наивно во тьму времен
погружаюсь
опять выплываю
плыву
и в неведенье снова живу
чтобы скоростью молнии овладеть
и забыть замереть охладеть
орошенная мной
бесконечна земля
погребенная
под
а земля в самом деле прекрасна
погружаюсь в нее покидаю ее не напрасно
продолжаюсь и продолжаю

круговороты
все более нежные
на самой границе ветра
нервы
водорослей или кружева
сотканы щедро
все больше и больше
все шире
аллеи поля прилистники пламени прорастающего
островами растениями песками густыми волнами гнездами
глиняными
их теплым дымом песчаными гнездами их пухом незримым
галоп травы
знамена плюща
корни
крадущие берега
утонувшие в вечном тумане

меховые мосты моховые озера
заболонь
капля
за каплей
и кровь
каплет
заросли ежевики низкокрылые
к семени семя
заболонь
куст врастающий в куст
уголь тлеющих трав
брызги крови
а в скальных глубинах на вершинах колодцев заболонь
прорастающая в горизонт постепенно от дерева к дереву
следом новый прилив
все растенья вселенной

парусников гордых лемеха высекают молнию
в зигзаге видно очертание плеча
и роится
по вершинной воле
песенка мгновенная и абрис круглой словно яблоко груди
плавных бедер а по воле листьев песенка все звонче и живей
фраза к фразе
дополняет образ
теплых очертаний
живота где леса объединились вместе
где органный нарастает звук
вереска охапка светлячков
невод погружаемый все время
в волны золота
суровый лемех подтверждает нежность парусов

Их поступь не слышна ни на мгновение
и облик их скрывает сновидение

кустарник с перламутровыми иглами
и новорожденный незрячий свет
им колет пальцы те которых нет

носительницы воду принесли
источника иссякшего вдали

как те застывшие в молчанье капли
на кончиках нависших сталактитов
помедлив канут в жизнь мою в забвение.

Вода которую между ресниц коплю
и между букв слагающихся в имя
моей жены уснувшей

вода ладоней слившихся в объятии
здесь на опушке сна

вода на стеклах в окнах уснувшей комнаты
между раскатов бури.

Они с немым терпением идут по длинным улицам

мертвы пороги
завесы из иссушенной коры
стропила крыш леса без гнезд веселых

вода сгнивающая подо льдом поблекший образ.
На границе ветра утонет город остановит их

и губы приоткроются на миг
морской песок янтарь тысячелетний
глаза их где кончаются потоки
их щеки когда солнце пьет росу

и если льется дождь по их рукам груди

то создается замок на мгновенье.

Лишь на границе ветра пробужденье.

Круг горизонта как крыло в движенье
и синий жаворонок в миг полета.