Людвик Ковальский - Дневник бывшего коммуниста. Жизнь в четырех странах мира

1. Мистер Людвик, я никогда не думала, что смогу читать книгу «такого рода». В ней рассказывается об историческом периоде, который меня вообще не интересует. Меня привлекли Ваши фотографии, а не содержание. Но затем я начала читать, страницу за страницей, не отрываясь, до конца шестой главы. К сожалению, я не могу оценивать политические события 1950-х. Но я была под сильным впечатлением от того, что я прочитала. Я была искренне удивлена, озадачена и заинтригована.

Мне понравилась лаконичная простота Вашего изложения. Вы, вероятно, подошли очень требовательно к выбору записей из дневника. По моему мнению, Вы сделали это с большой чуткостью. Вам удалось взбудоражить мою спокойную жизнь. Я нахожусь в состоянии неожиданного волнения. Мне казалось, что я знала, что такое коммунизм – из дома, из школы и из моего окружения, в котором я выросла. Сейчас, читая ваши размышления о прошлом, я понимаю, как мало я знаю, или – как мало я хотела знать. Благодарю за то, что Вы помогли мне сделать это открытие! Мне было бы интересно узнать о событиях Вашей дальнейшей жизни.

2. Ранее Вы писали о маккартизме. Затронуло ли это Вас каким-либо образом? Вы приехали в США с другой стороны «Железного занавеса» и Вы были членом левой партии.

3. Я поражен человеческой абсурдностью, которая привела к слепой вере в примитивную идеологию. Как могли его родители, определенно интеллигентные люди, быть такими наивными и уехать в СССР. Об этой стране и условиях, которые там преобладали, было широко известно в Польше. Я не думаю, что у большинства нашей интеллигенции были такие же взгляды, как у его отца.

Другое наблюдение приводит меня к заключению, что у Вас совершенно отсутствовало независимое мышление. Как иначе объяснить, что Вы поддерживали культ личности, не будучи достаточно осведомленным человеком? Что еще Вам вдолбили в голову с самого раннего детства? И как понять, что образованный взрослый человек, не мог разобраться самостоятельно в том, что происходит, пока это не было разоблачено на Съезде советской коммунистической Партии?

Мистер Людвик, извините за мою откровенность. Ваше описание действительно шокирует. Моя бабушка была простой женщиной. Но непосредственный контакт с Советами (в 1939 году) был достаточным опытом для нее, чтобы сформировать мнение на всю жизнь. Она обычно говорила, что предпочтет поцеловать немца в задницу, чем русского в губы. Ее мудрость сформировалась жизненным опытом, а не хождением на собрания или чтением пропаганды.

Судьба Ваших дальних родственников тоже интересна. В противоположность тому, что пишут некоторые пользователи этого форума, они не стали жертвами поляков, сотрудничавших с немцами. Польские монашки спасли вашего двоюродного брата; его отец боролся в Армии Крайова. Это хорошие примеры нашей помощи.

4. В отличие от вас, я не удивлен. Человек, выросший в определенной среде и не имеющий возможности сопоставить свой собственный опыт с чем-нибудь другим, будет иметь только одну точку зрения. Это проникает в него настолько глубоко, что ограждает от поиска любых изменений. То же самое произошло с Людвиком.

Более непонятная личность – его мама. Она уехала из Польши взрослым человеком; она так сильно страдала в Советском Союзе после потери своего мужа. И затем, после возвращения в свою собственную страну, она упрямо продолжает верить в ту же самую идеологию. Как можно объяснить такое противоречие? Инерция…? Чувство пустоты…? Меня также удивило объяснение Людвика о причинах сохранения контактов с семьей из разлагающейся капиталистической Франции.

5. Я уверен, что все читатели книги Людвика придут к одному и тому же заключению: лучше быть профессором физики в богатых демократических Соединенных Штатах, чем простым тружеником в бедном тоталитарном Советском Союзе. Но к такому очевидному выводу можно придти и без прочтения этой книги.

Несомненный интерес представляет описание внутренних эмоций и мыслей человека, который имел возможность сравнить два мира – богатую западную систему и бедную коммунистическую (называйте ее социалистической, если хотите). Однако я думаю, что было бы гораздо интереснее, если бы автор уехал из сталинского СССР не во Францию и не в Соединенные Штаты, а, например, в Чили во время правления Пиночета. И имел бы возможность сравнить эти две страны. Заключение такой книги могло бы быть более сложным, чем простая констатация, что Соединенные Штаты более приятная страна, чем сталинская Россия.

6. Я могу понять Людвика, который вырос в этой системе. Но понять его маму? Она напомнила мне позорную историю товарища Василевской, которая тоже оправдывала убийство своего мужа борьбой с уклонистами (троцкизм и т. д.)

Этот тип рассуждений заставляет меня вспомнить о кошмарных культах, когда непогрешимый гуру заставляет совершать принудительные действия против своих собратьев. Он примитивно объясняет свою злобность таким же образом.

Подход европейских «интеллектуалов» не сильно отличался от этого. Они слепо поддерживали примитивные взгляды. Идеи, которые они продвигали вместо тех, которые основывались на политической экономии, были ничем иным, как своего рода отжившей религией.

Извините, ссылки запрещены

1. Мистер Людвик, со всем к Вам уважением… Вы никогда не были атеистом; Вы были коммунистом, и это была Ваша вера. Вы просто сменили одного Бога на другого. Под влиянием возраста, опыта или других событий… Я, конечно, прочитал Вашу книгу. Такие личные воспоминания бесценны.

2. Атеизм, к счастью, не равносилен коммунизму. Я прочитал Вашу книгу, очень интересно. Моя единственная «жалоба» – как и у другого читателя – что книга слишком короткая. Она определенно могла бы быть длиннее, учитывая так много охваченных лет.

3. Я согласен с предыдущим мнением. Заглавие книги убеждает, что содержание – не вымысел.

4. Эволюция от воинствующего коммунизма к активному антикоммунизму была типична для Польши. Фактически большинство наших лидеров оппозиции либо бывшие коммунисты, либо бывшие социалисты. Я знаю это, потому что вырос в такой среде.

Вопрос:Я читаю Вашу автобиографию. … Имеется ли в польском переводе Ваша первая книга?

Ответ:Нет. Первая книга существует только на английском языке. Ее название «Ад на Земле: Насилие и Террор Сталинского Режима». Гугл поможет Вам найти ссылку. События, описанные в этой книге, хорошо известны в Польше; вот почему я думаю, что ее перевод на польский не будет оправдан. В Америке, однако, книга служит очень полезной цели. Большинство молодых американцев оказываются абсолютно невежественными в вопросах советской истории. Это подтверждается моим собственным исследованием студентов университета (смотри Главу 4 моей первой книги).