Владимир Бойко - Подводная лодка «Камбала»

Разрез по всему правому борту подводной лодки для наглядности.

Центральный Пост.

Каюта командира подводной лодки.

Каюта офицерского состава.

Аккумуляторный отсек.

Койки подводников в аккумуляторном отсеке.

Торпедный отсек.

Машинный отсек.

Один из двухтактных керосиновых двигателей для надводного хода.

Пост управления электромоторами.

Электромотор с двойным коллектороми общим полем.

Второй керосиновый двигатель.

Манометр – глубиномер.

Кормовой отсек.

Винты подводной лодки.

Отсек подводной лодки.(на переборке висит индивидуальный спасательный аппарат подводника)

Неизвестный художник. Подводная лодка U1.

Силуэт подводной лодки U1.

Погоны офицерского состава подводной лодки «Камбала».

Погоны нижних чинов подводной лодки «Камбала».

Гибель подводной лодки «Камбала»

В мае 1908 года подводные лодки «Карп», «Карась» и «Камбала» в разобранном виде были перевезены по железной дороге из Либавы в Севастополь, где вместе с уже находившимися здесь подводными лодками «Судак» и «Лосось» образовали Отряд подводных лодок Черного моря. К концу лета лодки были собраны и приступили к практическим погружениям. Весной 1909 года начались дневные атаки на входящие на севастопольский рейд военные корабли, после чего заведующий отрядом стал посылать лодки в ночные атаки, которые командиры вели, оставаясь на палубе полупогруженной лодки.

Все просьбы вести ночные атаки под перископом не имели никакого успеха, так как командиры считали невозможным пользоваться им в темное время суток и не желали рисковать своими подводными лодками и людьми. Тогда заведующий отрядом капитан 2 ранга Н.М. Белкин 2-й пожелал лично проверить возможность этого и ночью 29 мая 1909 года пошел на «Камбале» для атаки возвращавшейся в Севастополь эскадры.

Выйдя в назначенный час, подводная лодка «Камбала» погрузилась по палубу; командир её остался наверху, чтобы с помощью переговорной трубы корректировать управление лодкой, находившееся в руках заведующего отрядом, стоящего у перископа.

Темная ночь окутала полупогруженную «Камбалу» с сиротливо прижавшимся к рубке командиром. Крупная зыбь разбивалась у его ног; вдали виднелись яркие судовые огни. Заведующий отрядом, стоя у перископа, давал указания рулевому. Вот уже показались темные силуэты кораблей, все ближе и ближе надвигались их мощные громады.

С помощью командира капитану 2 ранга Белкину удалось благополучно атаковать головной линейный корабль «Пантелеймон», но, пройдя на близком расстоянии по его борту, он почему-то бросился вдруг влево наперерез курсу эскадры, под нос второму линейному кораблю – «Ростиславу».

– Право! Право на борт! – в ужасе крикнул командир в переговорную трубу. К сожалению, на флоте сохранялся ещё старый порядок, когда команда относилась к румпелю руля, а не к стороне, куда нужно было повернуть корабль.

Таким образом, когда надо было повернуть влево, рулевому командовали «право» и «право на борт», а если нужно было ворочать вправо, то приказывали класть руль «лево» и «лево на борт». На коммерческих судах обычай этот был давно уничтожен, и рулевая проводка была сделана таким образом, что при команде «право» рулевой начинал вертеть штурвал вправо, и судно катилось вправо, если же штурвал вертели влево, то и корабль шел влево.

Только после гибели «Камбалы» рулевая проводка на всех военных судах была переделана по образцу коммерческого флота, и больше не могло быть никаких недоразумений. В данном же случае этот пережиток парусной эпохи сыграл роковую роль.

Видя неминуемое столкновение и желая отвести нос лодки вправо, командир отдал неверное приказание. Надо было скомандовать «лево на борт», и тогда нос «Камбалы» покатился бы вправо, и, быть может, столкновения удалось избежать. Теперь же подводная лодка попала прямо под таран «Ростислава», удар форштевня которого пришелся позади боевой рубки.