Александр Житинский - Дневник maccolita. Онлайн-дневники 2001–2012 гг.

И так далее.

Отрывки тут же зачитываются. Пять передач – романы готовы. Акунин, Донцова, Бушков, Маринина приходят в прямой эфир писать с ними по абзацу и просто поиграть в буриме. Азарт, темп, никакого занудства.

Ручаюсь, что эти романы можно тут же издавать стотысячным тиражом. Я вполне серьезно. Главное, они будут ничем не хуже.

Некоторые люди не умеют быть нормальными. Им кажется, что быть нормальным, адекватным человеком – стыдно и глупо. Поэтому они изобретают себе специальную манеру поведения, немыслимый имидж или просто становятся мелкими хамами, потому что отвечать, например, учтивостью на учтивость – это явное западло.

Про искусство я уже и не говорю. Гельманист Марат каждый день просвещает нас, что бездарные и очень скучные сумасшедшие нынешних салонов – это и есть современные Ван Гоги и Ренуары. Только они не всегда сумасшедшие. Мальчик Бананан aka Африка – очень расчетливый мальчик. Что не мешает ему быть полной бездарностью во всем, кроме продажи собственной бездарности.

Между тем в обстановке, когда все вокруг псевдосумасшедшие, быть нормальным – это и есть подлинная оригинальность. И прежде всего в человеческих отношениях. Сумасшествие, эпатаж, разнузданность уже не канают, потому что невыносимо скучны прежде всего.

А потом уже и глупы.

Где же я работал или не работал, но так, чтобы платили?

– с 1959-го по 1965-й студентом получал стипендию (чаще повышенную) в ДВПИ, МАИ, ЛПИ;

тогда же подрабатывал:

– на пушном аукционе 1 раз,

– репетитором математики 1 раз (нашло отраженив в «Глагол “инженер”»),

– убирал картошку раза 3;

– с 1965-го по 1968-й – получал стипендию аспиранта 78 р. в ЛПИ;

тогда же подрабатывал:

– вел научную тему с грузинами (нашло отражение там же),

– руководил дипломами раза 3 (нашло отражение в «Записках МНС»);

с 1968-го по 1972-й – младший научный сотрудник на кафедре в ЛПИ с зарплатой 105 р. (весь цикл «Записки МНС»)

тогда же:

– руководил студентами на картошке,

– ездил убирать сено («Сено-солома»),

– писал литературные передачи на радио,

– писал сценарии для ТВ («Страсти по Прометею»);

– с 1972-го по 1978-й – руководитель группы в ЛенЗНИИЭП с окладом 170 руб.

Группа состояла из девушки Маши, с которой был бурный роман, разрушивший семейную жизнь Маши и мою, отголоски чего можно видеть в повести «Снюсь», но это к делу не относится.

Подрабатывал:

– на ТВ сценариями;

– на «Леннаучфильме» тем же;

– начал печататься и, следовательно, получать гонорары в журналах и газетах: «Юность», «Студенческий меридиан», «Аврора», «Звезда» и издательствах, в основном «Советский писатель» и «Лениздат».

С 1978-го по 1992-й заработки исключительно литературные за книги, сценарии, статьи:

«Ленфильм», «Лентелефильм, «Мосфильм», «Беларусьфильм» и др.;

издательства Питера, Москвы, зарубежные за переведенные книжки.

С 1992-го по сей день заработки в основном связаны с издательской деятельностью в собственном издательстве и немного с кино.

Скучно получилось, но что есть.

Сегодня день рождения моей мамы Антонины Илларионовны Житинской (Балаклиец).

Ей исполнилось бы 92 года.

Десять лет назад она умерла.

Она родилась на Брянщине, в селе Людиново, но уже в раннем возрасте попала на Кубань. В семье было пять сестер и старший брат Степан. Но семья рано потеряла мать (даже не знаю, отчего она умерла), старшего брата в Гражданскую расстреляли (то ли красные, то ли белые, тоже неизвестно), а потом умер и мой дед, задолго до моего рождения. Его звали Илларион, вот все, что мне о нем известно. И сестры выживали там, на Кубани, в станице Петербургская (Петроградская, потом Ленинградская). Старшая сестра тетя Шура была за маму, следующей была тетя Нина, потом моя мать, и младшие тетя Таня и тетя Рая. Все они, кроме матери, прожили там всю жизнь, в этой станице.

А мама подалась на заработки и оказалась официанткой в столовой летного состава в г. Ейске, где отец был инструктором летной подготовки. Он ее катал на боевых самолетах. В результате в 1931 году родилась моя старшая сестра Ирина, которая умерла во младенчестве. А отец с матерью поженились.

В 1937 году отца арестовали, и мама два года была женой «врага народа». Но ждала отца и надеялась. В 1939 году отца освободили и он вернулся к ней. А в 1941 году родился я. Тут началась война, и мама со мной отправилась в эвакуацию на Волгу, под Куйбышевым, а отец сначала готовил летчиков в училище, а в 1943 году отправился воевать на Северный флот (он был морской летчик).

Когда война закончилась, перед отцом встал выбор – возвращаться в семью или остаться со своею «фронтовой женой», имени которой я не знаю, но которая тоже, по неясным слухам, родила от него. Мама знала эту историю. Отец вернулся к нам, нас было уже трое, потому что в 1944 году родился мой брат.

Потом мы уехали в Порт-Артур, дальше вернулись в Москву, и в 1949 году родилась моя младшая сестра Наташа.

Всю жизнь мама была с детьми, сначала с нами, потом с нашими детьми.

Говорят, что старший сын наследует ум отца и характер матери. Наверное, так оно и есть, потому что мама была очень понимающим людей человеком. Больше даже, чем отец. (Тут я как бы себя хвалю, но на самом деле хвалю маму.) Несмотря на то что у нее не было даже среднего образования, она разбиралась в людях и в жизни и была тем центром семьи, который нас объединял. Моя сестра унаследовала от нее это качество, мы с братом нет. В третьем поколении этой чертой – объединения – обладает моя старшая дочь Ольчик. В ней много от «Тоси-бабули», как называли мы ее в последние годы ее жизни.

Мир ее праху, я ей очень благодарен.

Я хочу поздравить вас с Новым годом, мои френды и юзеры, которые меня читают.

Я уже в том возрасте, когда каждый Новый год может быть последним, который мы проведем вместе.

Впрочем, всё в руках Господа Бога.

Мне хорошо с вами. Я вас люблю за то, что вы снисходите до общения с человеком другого поколения и других взглядов. За многие из них мне стыдно, но я ничего не могу сделать с собой, я привык быть честен со своими читателями.

Стыд – это самая стойкая человеческая эмоция. Можно забыть, как ты был счастлив, как любил и страдал, но мгновения стыда забыть невозможно. Они являются самым сильным стимулом творчества.

Мне было стыдно здесь не раз. И я прошу у всех прощения. Но эти мгновения могут породить что-то другое, что искупит вину и даст новую красоту жизни.