Владимир Джунковский - Воспоминания (1865–1904)

<���…> [452]

Командировка эта доставила мне большое удовлетворение, я сильно томился, ничего не делая. Ознакомившись со всеми имевшимися приказами и инструкциями, получив все нужные сведения по части устройства Смоленского, Вяземского продовольственных пунктов, я выехал на это совершенно новое для меня дело 22 ноября.

По возвращении из командировки 25 ноября я составил подробные отчеты, кои и представил великому князю при рапорте. Мне было очень приятно, что все, в общем, было в надлежащем порядке, за исключением этих деталей и упущений.

<���…> [453]

К 6-му декабря их высочества отправились в Петербург и взяли меня с собой. Очень был я рад увидать сестру и пожить с ней хоть несколько дней. В двадцатых числах переехали, как обычно, в Нескучное к большему неудовольствию нас, лиц свиты, – очень уж далеко было от центра города. Праздники встречали как всегда, была елка, 25-го утром приехал великий князь Павел Александрович, привез мне вести о моей сестре и посылку. Он успел отбыть елку у себя, рассказывал, в каком восторге были его дети, как все было хорошо устроено трудами моей сестры. Вечером 25-го в Нескучном для него зажгли елки вторично, накануне же мы, как всегда, менялись подарками друг с другом.

Я получил от великой княгини очень хорошие бронзовые часы в футляре с чудным звоном, от великой княгини запонки зеленой эмали с ландышами из бриллиантов, ручку для палки из орлеца, [454]гравюру Благовещения и картину сепией мадонну в золотой раме.

26-го хоронили профессора Захарьина, он скончался за два дня до Рождества, очень мне было его жаль, медицина в его лице потеряла очень много. При всех его странностях, я все же считал его за очень хорошего человека. Народу и венков на его похоронах была масса, но что поражало – это отсутствие студентов. Он был с ними очень строг и не либеральничал.

Москва начала веселиться, всюду были вечера, я получал все время приглашения, но так как ездить из Нескучного было трудно, я мало где бывал. 29 был благотворительный спектакль у Тучковых, на котором мне нельзя было не быть, я поехал, тем более что в этот день был бал у Тютчевых, на котором я непременно хотел быть, т. к. очень любил эту гостеприимную семью, особенно милейшего и благороднейшего Ивана Федоровича. На бал я приехал довольно поздно, все были исключительно хорошие знакомые, я танцевал и оставался до самого конца, проведя время очень приятно.

31-го, вечером, провели, как всегда, тихо в Нескучном, и за молебном встретили новый 1898 год.

Начало 1898 года прожил, как всегда, в Нескучном; после Крещения их высочества переехали в генерал-губернаторский дом, и жизнь потекла по своему обычному руслу. В конце января в Москву на несколько дней приехали Баттенбергские – принц Франц Иосиф с женой Анной, рожденной княжной Черногорской. Это была младшая дочь князя Николая Черногорского, воспитывалась она так же, как и ее сестры Любица, Милица, Стана, Мария и Елена в Смольном институте. Старшая из них, Любица, вышла по окончании Смольного, замуж за князя Карагеоргиевича и умерла в родах в 1890 году, Милица вышла замуж за великого князя Петра Николаевича, Стана за князя Георгия Максимилиановича, Мария умерла в институте от тифа в восьмидесятых годах, Елена в 1896 году вышла замуж за принца Неаполитанского, в настоящее время короля Италии.

Из всех сестер Анна была самой скромной и наименее красивой, я знал ее по Петербургу, встречаясь с ней на придворных балах и у некоторых частных лиц. Вышла она замуж в 1897 году за родного брата принца Батенбергского – мужа принцессы Виктории – сестры императрицы и Елизаветы Феодоровны.

Они должны были приехать в Москву совершенно запросто, хотели даже остановиться в гостинице, и княгиня Анастасия Николаевна просила меня, через мою сестру, оказать им содействие к осмотру достопримечательностей Москвы. Я доложил об этом великому князю и великой княгине, которые пригласили Батенбергских остановиться у них, и великая княгиня сама поехала на вокзал их встретить. Я сопровождал ее высочество. С вокзала проехали в генерал-губернаторский дом, где им отвели помещение; в час дня был завтрак у их высочеств, после чего великая княгиня предложила молодым Батенбергским проехаться в санях по городу. Великая княгиня села в одни сани с принцессой, в других санях принц со мной. Мы объехали все лучшие места Москвы, совершив чудную прогулку; на обратном пути заехали в Кремль, где осмотрели соборы и патриаршую ризницу.

В шестом часу вернулись, пили чай, а вечером великая княгиня повезла их в театр смотреть Тино ди Лоренцо. [455]Я в театр не ездил. В 12 часов ночи они вернулись, и в генерал-губернаторском доме состоялся ужин.

Весь следующий день ушел на осмотр достопримечательностей Москвы. Великая княгиня уже не ездила с ними, и мне одному пришлось сопровождать их и давать им объяснения. Начали мы с Третьяковской галереи, осмотр коей занял все время до завтрака. В час дня завтракали у их высочеств, после чего опять выехали, осматривали Оружейную палату, Кремлевский дворец, храм Спасителя. В шестом часу вернулись к чаю. Принц и принцесса, по-видимому, были в восторге от всего виденного. Принц каждую вещь осматривал с поразительным интересом, расспрашивая малейшие детали о каждой из них, при этом он выказал себя далеко не профаном. Вечером великая княгиня поехала с ними в Большой театр, где давали «Пиковую даму». На следующий день они выехали в Севастополь, оставив очень приятное впечатление от своего посещения.

В Москве в это время сезон был в полном разгаре, обеды, вечера сменялись один за другим. У великого князя еженедельно по четвергам бывали балы, на которых я по обыкновению дирижировал.

11-го же февраля был любительский спектакль, устроенный великой княгиней в большом белом зале генерал-губернаторского дома. Давали французскую пьесу «Les romanesques» Ростана и русскую «Лилию» Доде. [456]Затем еще сцену из оперы «Песнь торжествующей любви». [457]

Спектакль удался вполне, особенно французская пьеса была сыграна великолепно.

На масляной неделе скончался митрополит Сергий, так что пришлось проводить большую часть времени на панихидах и похоронах. Кончина митрополита Сергия была большой потерей для церкви. В начале марта я ездил в Петербург и был очень рад провести с сестрой две недели. Великий пост прошел тихо, было приятно отдохнуть от вечеров и выездов. Пасха была ранняя – в первых числах апреля, мы ее встретили, как всегда, в Успенском соборе за чудным богослужением. К обедне поспели в генерал-губернаторский дом, по окончании обедни разгавливались у их высочеств.

На третий день Пасхи во всех императорских театрах состоялись благотворительные спектакли в пользу Иверской общины, ставшей мне родной после моей командировки с отрядом ее сестер на греко-турецкую войну. Все хлопоты по этим спектаклям я взял на себя и потому был очень занят всеми подготовлениями к этим спектаклям. В Большом театре давали «Жизнь за царя», в Малом – «Марию Стюарт». Сбор был полный, билеты брались нарасхват, так что Иверская община получила чистыми около 5000 рублей.