Томас Пейн - Права человека

Следует отметить также, что все известные религии в той части, в какой они касаются человека, основаны на единстве людей как единых по роду своему. На небе, в аду или где бы предположительно ни существовал человек впоследствии, различают лишь между хорошим и дурным. Мало того, даже созданные правительствами законы вынуждены склоняться к этому принципу, проводя различие между преступлениями, а не между лицами.

Это одна из величайших истин, а также и одно из главнейших преимуществ, которые надлежит оберегать. Рассматривая человека под этим углом зрения и приучая его подобным же образом смотреть на себя, она устанавливает все его неотъемлемые обязанности, будь то по отношению к своему творцу или к творению, частицей коего он является; лишь забывая о своем происхождении, или, употребляя более изысканное выражение, — о своем рождении и семье, он сбивается с пути.

Немалым пороком существующих государств во всех частях Европы является то, что человек как таковой отброшен на огромное расстояние от своего создателя, а образовавшаяся искусственно пустота заполнена множеством преград или своего рода застав, которые ему приходится преодолевать.

Приведу перечень преград, воздвигнутых мистером Берком между человеком и его создателем. Выступая в роли глашатая, он заявляет: «Мы боимся бога, с благоговением взираем на королей, с любовью па парламенты, с сознанием своего долга — на судей, с почтением на священников и с уважением на знать». Мистер Берк забыл добавить сюда «рыцарство». Забыл он также и о св. Петре.

Долг человека — это вовсе не чаща застав, сквозь которую ему приходится пробираться, предъявляя всякий раз пропуск. Он прост, ясен и состоит всего из двух пунктов: его долг перед богом, который должен чувствовать каждый, и перед своим ближним, с которым он должен обращаться так, как ему хотелось бы, чтобы обращались с ним. Если облеченные властью будут поступать хорошо, их будут уважать, если же они будут поступать плохо — их станут презирать; что же касается тех, кто, не будучи облечен никакой властью, самовольно присваивает ее, то до них людям разумным нет никакого дела.

До сих пор мы касались только, да и то отчасти, естественных прав человека. Сейчас нам предстоит рассмотреть гражданские права человека и показать, как одни вытекают из других. Человек вступил в общество не затем, чтобы стать хуже, чем он был до этого, или иметь меньше прав, чем прежде, а затем, чтобы лучше обеспечить эти права. В основе всех его гражданских прав лежат права естественные. Но чтобы точнее провести это различие, необходимо указать на отличительные особенности естественных и гражданских прав.

Разницу между ними можно объяснить в нескольких словах. Естественные права суть те, которые принадлежат человеку по праву его существования. Сюда относятся все интеллектуальные права, или права духа, а равно и право личности добиваться своего благоденствия и счастья, поскольку это не ущемляет естественных прав других. Гражданские права суть те, что принадлежат человеку как члену общества.

В основу каждого гражданского права положено право естественное, существующее в индивиде, однако воспользоваться этим правом не всегда в его личных силах. Сюда относятся все права, касающиеся безопасности и защиты.

На основании настоящего краткого обозрения будет легко провести различие между классом естественных прав, которые человек сохраняет после вступления в общество, и теми, которые он передает в общий фонд как член общества.

Сохраняемые им естественные права суть все те, способность осуществления которых столь же совершенна в отдельном человеке, как и само право. К этому классу, как упоминалось выше, принадлежат все интеллектуальные права, или права духа; стало быть, к ним относится и религия.

Несохраняемые естественные права суть все те, осуществление которых не вполне во власти человека, хотя само право присуще ему от природы. Он просто не может ими воспользоваться. Человек, например, наделен от природы правом быть судьей в собственном деле; и поскольку речь идет о праве духа, он им никогда не поступается; но что ему за польза судить, если у него нет силы исправлять? По этой причине он отдает свое право обществу, частью которого он является, и отдает силе общества предпочтение перед своей собственной силой. Общество ничего не дарит ему. Каждый человек — собственник в своем обществе и по праву пользуется его капиталом.

Из этих посылок вытекает два или три несомненных вывода:

Первое: что каждое гражданское право вырастает из права естественного или, иными словами, получено в обмен на какое-то естественное право.

Второе: что гражданская власть, рассматриваемая как таковая, представляется соединением того класса естественных прав, которые личность не в силах осуществить самостоятельно и которые тем самым бесполезны для нее, но, будучи собраны воедино, становятся полезны всем.

Третье: что власть, полученная от соединения естественных прав, не могущих быть осуществленными отдельной личностью, нельзя использовать для посягательства на естественные права, сохраняемые личностью, чья способность их осуществлять столь же совершенна, как и само право.

Таким образом мы проследили в немногих словах развитие человека от естественной личности до члена общества и показали, или пытались показать, характер сохраняемых прав и тех, которые обмениваются на права гражданские. Приложим теперь эти принципы к правительствам.

Обозрев мир, мы легко отличим правительства, возникшие из недр общества или из общественного договора, от тех, которые не возникли подобным образом; но чтобы внести большую ясность, недостижимую при беглом обзоре, следует остановиться на нескольких источниках, из которых правительства возникают и на которые они опираются.

Все эти источники можно объединить под тремя рубриками: первое — суеверие; второе — сила; третье — общие интересы общества и общие права человека.

Первое было господством духовенства, второе — господством завоевателей и третье — разума.

Когда горстка ловких людей уверяла, что через посредство оракулов она обращается с божеством столь же фамильярно, как в наши дни люди эти взбираются по черным лестницам европейских дворов, весь мир находился в полной власти суеверия. Запрашивали оракулов, и то, что они вещали, становилось законом; такого рода правление существовало столько, сколько держалось это суеверие.

Вслед затем возникла раса завоевателей, чья власть, подобно власти Вильгельма Завоевателя, опиралась на силу, и меч принял имя скипетра. Созданные таким образом правительства существуют до тех пор, пока существует поддерживающая их сила; но не желая пренебрегать никакими средствами, они присовокупили к силе обман и воздвигли кумир, который назвали божественным правом; впоследствии, в подражание папе, притязающему на власть духовную и светскую, и противно основателю христианской религии кумир этот принял иное обличье, именуемое государственной церковью. К ключам святого Петра присоединились ключи казначейства, а изумленная и обманутая толпа обоготворила эту выдумку.