Владимир Гаков - Вечный поборник

Короче, Муркока-писателя.

С самых первых произведений он приступил к созданию совершенно беспрецедентной суперсерии, охватывающей, по замыслу автора, все его произведения. Для этого, правда, пришлось разработать концепцию Мультивселенной (термин позаимствован, вероятно, у современника и соотечественника – видного английского прозаика Джона Каупера Повиса, также отдавшего дань фантастике).

В Мультивселенной равно сосуществуют различные параллельные миры, постоянно пересекаясь друг с другом – причем, так сказать, без оглядки на жанр! Конкретный роман может быть написан в манере «твердой» научной фантастики, фэнтези, романа абсурда и даже реалистической прозы; а герои – при всем богатстве нарисованных образов сводимые к считанным типам – свободно мигрировать из книги в книгу, в итоге образуя богатое полифоническое целое (чему нимало способствовало и частое переписывание автором ранних произведений).

«Все мои книги связаны между собой, – подтверждает он, – посредством продолжающихся образов, ситуаций, отдельных сцен, – потому что все мои книги, в сущности, посвящены исследованию одних и тех же тем. Методы исследования разнятся: метафизика, метафора, а то и просто реалистическое описание; но объект исследования – один и тот же. Некоторые из книг – более сложные и амбициозные, другие вышли попроще. Даже мои музыкальные записи организованы в единое целое. Я не смог бы работать в иной манере».

Самым плодовитым оказался творческий выход Муркока в «героической фэнтези», что подтвердила и присужденная ему в 1967 году Британская премия фэнтези «за общий вклад в развитие жанра». «На протяжении целой декады, – пишут известные английские специалисты Малколм Эдвардс и Роберт Холдсток, – казалось, по крайней мере, в Великобритании, что все огромное пространство фэнтези заполонил собой один человек. Им был Майкл Муркок, а его теснящиеся на полках книжных магазинов романы наводили на кошмарную мысль о том, что этим изданиям удалось найти способ размножаться в неволе» [6] Перу Муркока принадлежит и критическая работа, посвященная жанру фэнтези, – «Волшебство и дикий роман: исследование эпоса фэнтези» (1987). .

Муркок не скрывал, что писал сериалы фэнтези, в основном, из-за денег. Что поделаешь, оригинальность и радикализм на западном книжном рынке хотя и находят своего читателя, но особенных денег еще никому не приносили; так было и с серьезной научной фантастикой Муркока (к которой я еще вернусь). Однако, по крайней мере, два обстоятельства выгодно отличают его конвейерное творчество от продукции большинства таких же плодовитых многостаночников.

Во-первых, деньги он делал не для себя, а для своего детища – журнала. Сам Муркок, как натура широкая, анархичная, «ренессансная», к деньгам всегда относился с эстетским высокомерием. Чего не скажешь об авторах журнала, рекламодателях, дилерах, кредиторах...

А во-вторых, даже сериалы фэнтези – что может сравниться с ними по схематичности и жесткому следованию формуле! – у Муркока получались какие-то не такие. Внешне привычные и незамысловатые, но явно что-то скрывающие на втором, третьем – и сколько там еще предусмотрено? – планах. Стоит только присмотреться к его героям: в отличие от лишенных рефлексии и сомнений (а вместе с ними и мозгов) суперменов Берроуза (того Берроуза – Эдгара Райса), Хоуарда и других основоположников «героической фэнтези», «герои» Муркока в большей мере – жертвы. Собственной раздвоенности, одиночества, одержимости темными страстями, фобиями и прочими явно не-суперменскими качествами. Короче, они – люди безо всяких приставок «супер».

Писатель как-то обронил в интервью, что ему хочется создавать фэнтези для взрослых, сохраняя по-прежнему удобные, наработанные другими времена и места действия. И если ареалы (дворцы, замки, подземелья) он легко заимствовал у столь любимых в детстве Берроуза и Хоуарда, то психологию, драматические конфликты («заговоренные замки мысли», по его собственному определению) – навевало ему чтение иных писателей. В первую очередь, «готиков», а из более поздних авторов – Мервина Пика.

При этом надо еще уточнить, что Муркок имеет в виду, говоря о фэнтези для взрослых.

Подобную задачу ставили перед собой многие, но в результате получались те же детские сказки для читателей, давно выросших из коротких штанишек, но сознательно или не-осознанно желавших оставаться детьми. «Писатель, просто переиначивший бесхитростные сны и грезы детства, не добавляя к ним ни капли из того, что уже известно его взрослому мозгу, – просто несостоявшийся художник, если не сказать хуже».

Вынеся столь суровый и безаппеляционный приговор, Муркок в собственных произведениях действовал иначе. Пытался взглянуть на донельзя трафаретный и наивный мир «героической фэнтези», словно призванной высветить все стыдные подростковые комплексы, – глазами человека умудренного. В частности, оставляя за собой право и ухмыляться откуда-то со стороны над только что написанным...

Им создано несколько сериалов, что вполне в традициях жанра. Новизна же состоит в том, что Муркок все их объединил в некую суперсерию, причем, не сюжетно, а скорее – философски, идеологически. Создав миф о Вечном Поборнике [7] В оригинале – слово Champion, имеющее много значений: «борец», «победитель», «атлет», «чемпион». «Чемпионом» сквозной герой Муркока значится и в большинстве текстов на русском. Однако слишком «спортивный» оттенок снижает ту роль, которую отводит Муркок герою: он не на беговой дорожке состязается с Хаосом, а ведет священную борьбу, от результата которой зависят жизни людей, мировой порядок, состояние всей Мультивселенной. .

Все его произведения (включая и научно-фантастические, о которых речь пойжет позже) строятся вокруг некоего центрального образа, героя-сверхчеловека, которого Муркок в одном романе назвал Вечным Поборником, – да так и привилось. Основная его задача – всемерно противодействовать Хаосу и утверждать Порядок, причем первое описано Муркоком, анархистом «со стажем», разумеется, с куда большим блеском, нежели второе. О том, каков будет тот самый Порядок после окончательной победы добра, читателю предстоит догадываться...

Писатель, кажется, не очень над этим задумвался, потому что не скрывает, что долгие годы находился под ярким впечатлением от древнего учения – зороастризма (и более позднего манихейства), с его центральной идеей вечной и непрекращающейся – и оттого как бы философски «бесперспективной» – борьбы двух начал, высших космических сил – Ормазда и Арихмана [8] Хотя в одном интервью Муркок называет себя «колеблющимся атеистом с глубоко умеренным религиозным чувством». . Несомненно, именно зороастризм привел Муркока к собственному мифу о Вечном Поборнике. В каждой из конкретных реальностей, управляемых богами Хаоса, он принимает различные облики, в зависимости от того, что за конкретной вселенной и какая именно его инкарнация понадобится...