Владимир Гаков - Тени на снегу

Мы ведь не просто разглядываем затейливую иллюстрацию к ученым тезисам. Напротив, как раз их-то постигаешь только в результате эмоционального сопереживания, лишь в процессе чтения увлекательной истории о бесконечно чуждом, но писательским же талантом – максимально приближенном, мире.

Три оппозиции в нем представляются главными, три уровня, на которых «работает» авторская диалектика.

Экумена (как символ Центра) – Гетен (неслучайно помещенная автором на периферию обитаемого мира). Кархайд – Оргорейн. Дженли Аи – Эстравен.

Приглядимся к ним повнимательнее; однако прежде не забыть бы еще об одной взаимопритягивающей полярности...

«Еще в детстве... я узнал, что суть вся кого воображения – правда.»

Очень трудно вывести творчество Урсулы Ле Гуин из фактов ее жизни. Хотя сказала же она в другом своем романе: «Где быль, а где сказка, где одна истина, а где другая?»...

Мне уже приходилось в общих чертах прикоснуться к биографии писательницы, так что повторы, очевидно, неизбежны. Но чем больше я узнаю о ней, тем меньше нахожу ответов на сакраментальный вопрос – откуда все это?

Редкая трезвость ума сочетаются у нее с душевной утонченностью, капитальная проработка деталей при конструировании научно-фантастического «пространства-времени» – с завидной легкостью пера. С одной стороны, это солидность ученого-аналитика, с другой – более привычные в «женской» прозе (оставим пока кавычки, ибо и тут все непросто: удивительная, исчезающе-старомодная «европейская» женственность – и прорывающийся, напористо-агрессивный, очень меня лично раздражающий американский феминизм) эмоции, обнаженный нерв; а бесстрастный разбор историка вдруг сменяет какое-то буйное мифотворчество...

Она постоянно изобретает новые миры, сознательно обрывая пуповину, связывающую ее фантазии с окружающей реальностью. Потому в ее книгах так трудно представить себе действительные пространственно-временные координаты описываемых событий; более это напоминает сказочные «давным-давно» и «за морями, за горами»... Но и выдуманные истории, как и вся ее собственная, собираемая от книги к книге История Будущего, может неуловимо быстро повернуться к читателю совершенно непредсказуемой гранью, напомнив – и часто весьма некстати (тем, кто ищет в фантастике наркотик забвения!) – о мире, в коем он живет.

Так что и само творчество Ле Гуин пронизано оппозициями; правда, они на диво гармонично уживаются друг с другом.

Ничего такого не встретится на ее жизненном пути.

Никаких голодных, изнуряющих лет самосозидания, минула писательницу и ожесточенная «мартин-иденская» борьба за признание. Наоборот – культурная, интеллигентная семья, отличное образование, первые успехи в выбранной профессии (романская филология), во всех отношениях удавшаяся женская судьба. И главная любовь, и главный успех – Литература, поначалу ворвавшаяся в жизнь девочки всепоглощающей страстью к чтению.

В литературе она быстро нашла свою тему (хотя перепробовала за тридцать лет много всего), в считанные годы преодолев путь от дебютанта до мастера, автора по крайней мере одного бесспорного шедевра современной научной фантастики. Романа «Левая рука Тьмы»...

Но все по порядку. Написав «культурная, интеллигентная семья», я отдал дань штампу, фактически не сказав ничего. Замечательная была семья, впору было мечтать будущему писателю! Девичья фамилия Урсулы – Крёбер – пользовалась уважением в мире американской гуманитарной науки. Отец, Альфред Луис Крёбер известен как крупнейший антрополог, этнограф, лингвист, один из зачинателей того, что нынче именуется культурологией. Мать не только помогала ему в его научных начинаниях, но обладала и несомненным литературным даром, переложив для массового читателя причудливый мир фольклора коренных американцев. Достаточно открыть изданную у нас книгу Теодоры Крёбер «Иши в двух мирах», чтобы понять, откуда будущая Урсула Ле Гуин унаследовала писательские гены.

И про «отличное образование» все верно. Колледж в Редклиффе и степень магистра в престижном Колумбийском университете, потом поездка на стипендию Фулбрайта в Париж... А там – неожиданность, все смешавшая в жизни молодого филолога (хотя что это за неожиданность – любовь в Париже!): встреча, роман и скорый брак с историком Шарлем Ле Гуином.

И, в общем, все. Последние три десятилетия писательница ведет достаточно оседлую жизнь в кругу семьи (у нее трое детей) на Западном побережье, в Портленде, штат Орегон. Живет, как большинство состоятельных американцев, в пригороде, в добротном деревянном доме – снаружи совсем «деревенском» (в нашем понимании), утопающем в зелени, а внутри, наоборот, набитом совершенно нетипичной (опять-таки, для наших изб) бытовой электроникой, без которой американцы не мыслят себе жизни.

Биографические данные для автора американской science fiction тоже явно «нетипичные»; другие писатели, с совершенно иной судьбой составляли основной отряд этой литературы. Очевидно, и творчество писательницы должно бы разительно отличаться от всего, к чему привык местный «фэн»: побольше общей гуманитарной культуры, поменьше сюжетной «бойкости».

Так оно и было. Но Урсула Ле Гуин рано проявила характер, заставив массового читателя (и коллег) принять ее такой, какая есть. То, что ей это удалось, подтвердили премии, после «Левой руки Тьмы» посыпавшиеся золотым дождем!

Первый же опубликованный рассказ «Апрель в Париже»(1962) сразу привлек внимание к ее имени.

Однако вот что любопытно. Несомненный мастер новеллы (в чем читатель этого сборника может убедиться сам), Ле Гуин сочиняла их все время как бы между делом. Лишь в середине 70-х годов, когда вышли два сборника «всего короткого», что было ею написано – «Двенадцать румбов ветра»(1975) и «Орсинийские рассказы»(1976); десятилетие спустя к ним прибавились сборники «Окружение Розы» и «Бизоньи девчонки, выходите вечерком» – читатели и критики с некоторым изумлением обнаружили «великого неизвестного рассказчика». При том, что львиную долю всех своих премий писательница получила именно за рассказы!

Но к началу 80-х эту сторону ее творчества можно было рассматривать лишь как изящную оправу для истинных драгоценных камней – романов; тем более, что многие рассказы их продолжали, дополняли или неожиданно оттеняли. Как, например, новелла «Король с планеты Зима», в которой, по собственному признанию автора, высказано не договоренное в романе...

Первые три романа – «Мир Роканнона»(1966), «Планета изгнания»(1966) и «Город иллюзий»(1967) – вместе с «Левой рукой Тьмы» составили «тетралогию» о Лиге Миров, или Экумене. На самом деле, объединение их чисто условное, хотя в произведениях Ле Гуин часто мелькают знакомые имена, упоминания об «исторических событиях» и эпизодах из других произведений (прием, немедленно вызывающий сравнение с творчеством братьев Стругацких; кстати, некоторые их книги, выходившие в США, Урсула Ле Гуин рецензировала – и очень уважительно). По сути же – все эти книги написаны об одном.