Станислав Борзых - Тотальность иллюзии

В следующей главе, посвящённой современному миру, я детально обрисую изменения, произошедшие за последнее время, но пока отмечу такой момент. Функционирование соглашения отчасти определяется количеством, качеством и предсказуемостью контактов с другими, соседними или отдалёнными, группами людей. Должно быть ясно, что слишком отличающиеся договоры неизбежно вызовут вопросы, потому что станет понятным, что жить можно и иначе и что нынешние способы взаимодействия, прямо сказать, с трудом верифицируются. По сути, всегда обнажается одно и то же – тот факт, что нормы условны. Поэтому идеально стабильный социум – это изолированная человеческая популяция, что, собственно, и доказывается этнографией и антропологией. Хотя при этом, разумеется, нельзя исключать и прочих, уже указанных факторов оптимальности.

Как бы то ни было, но важно даже не то, каковы отношения – конфликтные или мирные – с другими коллективами, но то, что они вообще существуют. Осведомлённость о чужом образе жизни всегда губительна для своего собственного. И чем меньше мы знаем о посторонних, тем, по большому счёту, лучше. Кстати, это верно даже и в наших, плотно населённых обществах. На этой не самой весёлой ноте, мне теперь предстоит обратиться к тому, что уже неоднократно, но только вскользь упоминалось, а именно – к целям договора.

Социальный договор для чего-то существует. Отчасти его бытие определяется причинами, работающими на автоматическом уровне. Люди нуждаются друг в друге, чтобы выжить, а потому некоторым образом упорядочивают взаимодействия между собой. В силу того, что последние часто представляют собой бесконечные повторы, создаются предпосылки для превращения их в рутинные практики с неизбежным в таких случаях кодированием. Собственно говоря, оно и становится тем фундаментом, на котором покоится всякое соглашение. Однако подобного объяснения всё-таки недостаточно. Человек не может быть обрисован исключительно в родовых терминах. Нередко он ведёт себя вполне разумно, а, значит, преследует какие-то цели. То же самое касается и общества в целом – по крайней мере, отдельные стороны его функционирования можно понять только в рамках намерений, а не бессознательных влечений и устремлений.

Сразу же хочу оговориться о том, что я рассматриваю цели, выполняемые в рамках жизнедеятельности человеческих популяций, не как именно специальные. Нет смысла в том, чтобы подходить к поставленной задаче в том духе, что некое количество людей собирается вместе и обсуждает перспективы совместного бытия. Ничего подобного, разумеется, наблюдать нельзя. Должно быть ясно, что какого-то отдельного органа по выработке коллективных решений также не существует. Коротко говоря, цели намеренно не ставятся. Но что же тогда имеет место быть?

В реальности происходит приблизительно следующее. Вследствие динамического характера любое общество сталкивается в своём функционировании с рядом задач, решение которых критично для его выживания. Поступки отдельных людей в данном случае – худшее решение из-за того, что индивиды не способны осознать проблемы как таковые, а потому действуют в атмосфере пелены неведения, что, естественно, может только усугубить положение. Чтобы ничего подобного не случилось, необходимы рамки, которые бы направляли поведение человека в какое-то русло. Последнее, вообще говоря, и есть основная цель социума. Правила создают поле игры, а, значит, отчасти предопределяют результат. Договор в данном смысле стремится к некоторым исходам, но не ко всем возможным.

Нужно отметить, что и в этом разделе я буду говорить не столько об отдельных людях, сколько об обществе в целом. Желания и потребности первых не всегда совпадают с таковыми у второго. На самом деле они часто входят в противоречия, которые, однако, редко всплывают на поверхность. Многие благоглупости, которые совершает человек – вынужденные, но не намеренные. Вследствие того, что мы усваиваем определённые нормы, они диктуют нам как себя вести, и наши действия оттого бывают словно бы неадекватными. Конечно, это не так. По крайней мере, в границах группы всё или подавляющая часть этого всего имеет смысл.

Обычно не принято сразу выкладывать карты на стол и сообщать основную интригу произведения в самом начале. Но здесь я отступлю от этого правила для того, чтобы дальнейшее повествование стало более понятным. По моему глубокому убеждению, основным интересом общества является его собственное выживание, все прочие цели – лишь дополнение к главному нарративу. Ниже я попытаюсь продемонстрировать свою правоту и, надеюсь, вы согласитесь со мной. Однако в реальности не так уж и важно, насколько я близок к истине. Так или иначе, мы все находимся в гигантской игре, где нормы давно заданы и где законы жанра давно прописаны. Исходы – это часть самого действия.

И снова для того чтобы последующий текст выглядел более или менее логичным, я озвучу ряд задач, которые необходимо решить в рамках данного раздела. Прежде всего, нужно выяснить, какое поведение индивида позволяет обществу самосохраниться. Вообще возможны ли такие поступки, которые подвергали бы социум опасности распада? Вторая. Какие методы и способы используются для того, чтобы получить от человека необходимое? Коротко говоря – чем и как его создают? Третья. Насколько продолжительно воздействие на отдельного представителя группы? Тянется ли оно всю его жизнь или только какой-то её промежуток? И последняя, уже отчасти озвученная выше. Свободны ли мы в том, чтобы стать самими собой, или же всё то, что нас составляет, есть продукт влияния со стороны окружающих?

Для того чтобы дальнейшее повествование выглядело понятным, нам надо определиться с самим термином «сохранение». Что вообще значит «сохраниться»? На данный вопрос не так легко ответить, как может показаться на первый взгляд. Если, скажем, сегодня с утра я увидел себя в зеркале и узнал, следует ли из этого то, что я остался прежним? И да, и нет. Я прекрасно знаю, что в моём организме постоянно происходят процессы метаболизма, и потому нынче я, очевидно, другой по сравнению с прошлым, пусть даже и не столь отдалённым. С другой стороны, общие черты ничуть не изменились или претерпели не очень заметную трансформацию, которой я пренебрегаю. Проблема в таком случае переходит на уровень масштаба. Если он велик – всё стабильно, если нет – динамично.

Общество не есть некое застывшее скопление людей – кто-то умирает, кто-то рождается, связи рвутся и налаживаются, и в этом, по большому счёту, и заключается смысл социального бытия. Таким образом, группа – это всегда процесс. Однако последний сам по себе может быть как ровным, так и рваным. По сути, мы должны вписать понятие «сохранения» в определённые рамки, внутри которых изменения не важны, а снаружи – критичны. Но где поставить границы, и каким способом определяется диапазон?