Станислав Борзых - Тотальность иллюзии

Люди могут взаимодействовать между собой самыми разными способами. По понятным причинам не все они допустимы с точки зрения сохранения единства. Поэтому какая-то их часть отсекается в силу их негативного влияния на группу. Но даже после этого вычитания остаётся многое из того, что на самом деле не наблюдается. Общество продолжает отсеивать некоторые акты как не соответствующие поставленным целям. Например, мы в состоянии пришивать индивидов друг к другу, что интенсифицирует их контакты, однако этого не происходит. Почему?

Сложно сказать наверняка. С одной стороны, это не очень практично, но ведь можно придумать и другие способы повышения плотности общения, которые также не рассматриваются даже как потенциальные. С другой стороны, по-видимому, группа реализует наиболее, если это будет корректно, удобные приёмы коммуникации. Человеческое тело в таком случае диктует ряд условий, в рамках которых и создаётся более или менее оптимальная система. Кроме того серьёзный вклад в данный процесс вносит опыт – что-то отсеивается, а иное сохраняется по результатам практического испытания.

Но вопрос всё-таки остаётся – что же такое «сохранение», точнее, откуда берётся наличный диапазон? Я уже перечислял условия, в которые помещается культура и которые отчасти определяют её конечный вид. Те же самые факторы влияют и на широту или охват того, что будет рассматриваться как стабильное состояние. Если общество не покидает данных рамок – его положение оценивается как нормальное, если выходит за них – оно становится неудовлетворительным.

Как бы то ни было, но сохранение – понятие условное, в том смысле, что социум сам решает, каким ему быть. Во всяком конкретном случае диапазон свой. И, тем не менее, он всегда присутствует и незримо определяет поведение людей, в него заключённых. Отсюда должно быть понятно, что цели общества не обязательно совпадают с таковыми у индивидов. Впрочем, между ними наблюдаются и определённые параллели.

Группа, пусть и не являясь в полном смысле этого слова живой, состоит из живых существ. Поэтому её качества и характеристики отчасти напоминают те, что есть у людей. Общество хочет выжить, а также реализовать те цели, которое оно перед собой ставит. Я не желаю тут впадать в крайность приравнивания социума к человеку, но всё же замечу, что отдельные сходства присутствуют. Но есть также и различия. Наши бренные тела подвержены гниению и распаду, что вряд ли относится к коллективу. Конечно, если исчезнут все его члены, он также канет в Лету, но просто так ничего подобного не происходит – остаются соседи или преобразованная среда. Но бывает и обратная ситуация, когда целое растворяется, как в случае с Римской империей, а её представители ещё какое-то время наслаждались своим бытием. Не пытаясь описать все возможные исходы, я лишь укажу, что сохранение – весьма динамичный и неоднозначный процесс, а не банальная прямая линия.

Но что, в таком случае, обязан делать, а чего, соответственно, не совершать индивид для того, чтобы общество осталось в поставленном им самим рамках? Очевидно, что должное поведение не присутствует в наших головах в сознательном виде. Если бы мы точно знали, как надо поступать, не факт, что мы бы реализовали это на практике. Всегда есть люди, которые мечтают о коренных преобразованиях, и им было бы крайне просто нечто подобное сотворить при наличии у них достоверных сведений. Кроме того нарочитость всегда слишком заметна, а потому наигранна и ложна, что лишний раз свидетельствует в пользу нашего неведения. Но что за ним скрывается?

В процессе своей социализации каждый человек на неявном уровне усваивает ряд техник, которые в последствие позволят ему стать полноправным членом соответствующего коллектива. Эти, с позволения сказать, паттерны нацелены на то, чтобы сохранить или, выражаясь точнее, удержать общество в заданных рамках. Вспоминая то, что было перечислено выше, мы все лишаемся возможности даже выдумать непозволительное поведение, т.е. полностью укладываемся в чётко определённое прокрустово ложе. На поверхности этому способствует изобретение так называемых асоциальных сфер, которые в действительности никак не граничат с угрожающими целостности всей группы поступками.

Приведу один пример. Попытайтесь выдумать новое, ещё не существующее слово. Сделать это крайне сложно, особенно в зрелом возрасте. Скажем, давайте обозначим «стол» как-то иначе, не данными буквами и их сочетанием. Предположим, это будет «брамда» 8. В каждом языке, разумеется, оно вызовет разные реакции, но вопрос состоит даже не в этом, а в том, способны ли мы изменить наименования всех вещей, а также процессов, явлений и т.д. Подозреваю, что найдётся не так много людей, которые нечто подобное всё-таки осуществят, и, скорее всего, они окажутся профессиональными лингвистами. Подавляющее большинство остальных просто капитулируют перед такой задачей. Им, по сути, нечего сказать. И это связано не с их интеллектуальным потенциалом, а с уже усвоенными механизмами навешивания ярлыков. Ну, как, в самом деле, стол может быть «брамдой»? Это же чушь собачья!

То же самое касается и всего прочего. Так, например, понравившимся девушкам не дарят туалетную бумагу, хотя она, вообще говоря, им бы пригодилась. Но это выглядело бы как-то нелепо, но, вообще говоря, не всюду. И если подобные иллюстрации ещё хоть как-то возможны, то те, что я имею в виду, вообще не представимы. Как я уже неоднократно замечал, но по разным поводам, мы все находимся в клетке социализации, считая, кстати сказать, её весьма комфортной. Это-то и позволяет обществу выживать.

Однако я здесь немного перегибаю. Есть ещё вопрос о том, существуют ли тлетворные для коллектива поступки или действия? И на него имеется вполне точный утвердительный ответ. Социум – это, по своей сущности, постоянный процесс обновления принятых когда-то практик. Если восстановления по каким-то причинам не происходит, то ему грозит распад, особенно, разумеется, в случае продолжительного несоблюдения правил игры. Подобное можно наблюдать во времена революций, которые кардинальным образом меняют сложившееся положение вещей. Конечно, после них сохраняются отдельные элементы прошлого, но бывает и так, что узнать новое общество уже нельзя, и остаётся только констатировать возникновение другой группы.

Несмотря на то, что коллектив обладает внушительной властью над своими членами, он, тем не менее, сильно зависит от них. То, насколько точно и выверено поведение людей, определяет весь процесс. Если же индивиды начнут взаимодействовать друг с другом не так, как это было принято, то велика вероятность появления нового общества, а с ним и свежих практик коммуникации.