Владимир Колганов - Феномен ДБ

Однако «то, что хочется» – это дорогого стоит! Не каждому удаётся опубликовать такой роман, приходится подстраиваться под конъюнктуру. У Быкова это получилось: видимо, удалось убедить издателя, что роман вовсе не о вражде варягов и хазар, но исключительно и только посвящён любовной лирике [38]:

«"ЖД" ведь <���…> главным образом о любви. Это история одной пары, но в четырёх разных вариациях. Каждый ведь на протяжении любовного романа бывает то стариком, то ребёнком, то отцом, то разведчиком, то солдатом-отпускником».

Увы, солдатом-отпускником мне так и не случилось побывать – хватило месяца подготовки в лагерях под Псковом перед сдачей госэкзамена на вузовской военной кафедре. Быков в этом вопросе гораздо компетентнее, ему и карты в руки. Вот и ребёнком он относительно недавно побывал, успел и стать отцом, не исключено даже, что иногда чувствует себя разведчиком во вражеском тылу – надеюсь, воображения на это хватит. Возможно, компетентен он и в том, что касается любви варягов и хазар. То ли любви, то ли вражды – это уж как кому понравится.

Но вот совершенно неожиданное для меня признание автора в интервью для «Собеседника» [39]:

«Это антисемитско–русофобский роман. Его главная концепция сводится к тому, что два племени – русское и еврейское – по очереди покоряют Россию, и ни те, ни другие не являются коренным населением. А коренное население – это несчастные люди, умеющие только работать. <���…> Довольно грустное произведение. В итоге коренное население умирает, а после большой войны остаются лишь два человека – русский и еврей, с них-то и начинается новая Россия».

И снова возникает мысль о двойниках. Двое выживших в войне – уж не осколки ли это самого Быкова? Сгорел в огне войны Быков-публицист, умер от ран незадачливый поэт-сатирик. Даже если всё не так, у нас остаётся слабая надежда, что в авторской интерпретации романа обнаружим некий смысл. Однако анализ суждений Дмитрия Быкова по «национальному вопросу» оставлю для другой главы. Здесь же снова предоставлю слово критику, на этот раз Марку Фомичу Амусину – возможно, он что-то разъяснит по этой теме [40]:

«“ЖД”, похоже, писался с сознательным расчетом на скандал, на мощную пиар-волну, которая подняла бы это сочинение на вершину читательского спроса. <���…> Проза Быкова здесь обладает полузабытой прелестью повествовательной и изобразительной нормальности – без капканов и лабиринтов. При всей фантасмагоричности содержания, картины рельефны и живы, мысли и поступки персонажей достоверны (хотя перед нами отнюдь не психологический роман), метафоры и прочие тропы – на местах и при деле, чернушность, даже в показательно гротескных эпизодах, не зашкаливает».

Здесь обращают на себя два утверждения, содержащихся в рецензии. Во-первых, предположение, что Быков рассчитывал на мощную пиар-волну – однако волны, насколько я могу судить, не получилось. А во-вторых, сделанный критиком вывод, будто «ЖД» – отнюдь не психологический роман, но в то же время обладает некой прелестью. В сущности, два этих утверждения следует свести к одному: талантливый журналист вполне способен разобраться кое в чём, затем не менее талантливо это описать, всё в совокупности обозвав романом. А всякие там прибамбасы вроде психологии – этим пусть занимаются другие, если по наивности считают, что современному читателю всё это «в кайф».

Иное мнение высказал Павел Басинский [34]:

«"ЖД" – вещь, на мой взгляд, совершенно провальная. Псевдощедринская фантасмагория на тему борьбы «евреев» и «русопятов» (будем называть вещи своими именами, хотя у Быкова они на скорую нитку зашифрованы) лично мне ничего нового не сказала об этой известной культурной парадигме, зато много не самого лестного сказала о самом авторе. Во-первых. Дурновкусием несёт от жанра – поэма. Если это шутка, то не смешно. Если это всерьёз – то по́шло. Во-вторых. Провокационность названия романа остаётся на совести автора. В чём провокация – понятно. Зачем она нужна – непонятно. Кого Быков хочет этим разозлить (напугать, рассмешить и т.д.)? В-третьих. Быкова, очевидно, сильно обидели во время службы в рядах Советской армии. По-человечески можно ему посочувствовать. Но читать садомазохистские страницы о внутриармейских неуставных отношениях – неприятно, потому что в них нет ни боли, ни весёлой злости, а есть лишь какая-то запоздалая тоскливая ярость».

Как я уже писал, в армии мне не довелось служить. Поэтому, и впрямь, надо Быкову как-то посочувствовать. Хотя убеждён, в моём сочувствии он нисколько не нуждается – своими романами и стихами Быков уже отомстил всем своим врагам. Если же не всем, то времени у него ещё достаточно. Снова повторю ранее высказанную мысль: если нет вдохновения, на помощь писателю приходит злость. Проблема в том, что злость нужна лишь для того, чтобы дать новые силы вдохновению творца. Когда же злость остаётся чуть ли не в единственном числе, из этого вряд ли что-нибудь хорошее получится.

Вот и тележурналист Владимир Соловьёв как-то, под настроение, довольно резко заявил [41]:

«Дима Быков блистательно начинал, а с годами превратился в графоманствующего мизантропа».

Это конечно перебор – нельзя же все последние романы Быкова объяснять только мизантропией. Вот, скажем, «Икс», – это вполне корректная по отношению к автору «Тихого Дона» версия создания романа. Суть её в том, что контуженный белогвардеец всё начисто забыл. Забыл и то, что написал замечательный роман. И если бы не психиатр Владимир Бехтерев – в романе он назван как-то по-другому – писатель так бы и остался при своём неведении. Но вот оказывается, что лучше бы не знал…

Кстати, и тут в некотором роде раздвоение личности, два осколка, каждому из которых удобнее существовать отдельно от другого – бывший белогвардеец и удачливый писатель. Пожалуй, Быкову я тоже пожелал бы разобраться со своими ипостасями – выбросить ненужное и сосредоточиться на самом главном. Но вот на чём, это самому ему решать.

Не исключено, что главное для Быкова – забота о культуре. Помнится, как-то он сказал, что если пригласят в правительство, не прочь занять пост министра всей нашей культуры. Само собой, не для того, чтобы тиражировать свои романы – тиражей и без того хватает, – но чтобы поспособствовать духовному возрождению отечества. Впрочем, уточню – возможно, министром Быков согласится быть, но только не при этой власти. В чём причина? Похоже, виноваты люди, и в частности, автор «Околоноля» (по мнению сведущих людей, это Владислав Сурков, тогдашний замглавы администрации президента), позволивший себе заимствовать что-то, в частности, из наследия Пелевина [42]:

«Не скажу, чтобы мне было обидно за Пелевина. <���…> Но товарищи дорогие! Про хазар, контролирующих весь юг России, мне даже напоминать неловко. Всё из той же книги под названием «ЖД», следы знакомства с которой щедро раскиданы по пространству «Околоноля». Как невыносимо, когда холодные, самовлюбленные, абсолютно полые люди примазываются к мировой культуре. От снобизма, оказывается, не так далеко и до фашизма!»