Вадим Трубников - Крах «Операции Полония» 1980–1981 гг.

Итак, к осени 1980 г. у КОС — КОР уже был подробно разработанный и, без сомнения, не раз прокатанный в Вашингтоне сценарий возможного хода событий. В свете этих данных совершенно очевидно, что было бы упрощением «спрямлять», как иногда это проскальзывает в отдельных публикациях, анализирующих польские события 1980–1981 гг., ход этих событий. Подчас дело представляется так, что коскоровцы и их ставленники в «Солидарности» сразу же взяли курс на немедленный захват власти. Это не так.

Начиная с летних месяцев 1980 г. антисоциалистическая оппозиция приступила к выполнению основных целей первого этапа.

Резкое сокращение производства, лавина инфляции, снижение уровня жизни всех категорий тружеников не заставили себя долго ждать. Но как раз в этом и состояла главная цель «забастовочного терроризма», развязанного лидерами «Солидарности». Растущие хаос и анархия в социально-экономической жизни страны должны были, по замыслам организаторов этого хаоса и анархии, подорвать веру масс в социализм, «доказать» несостоятельность социалистической системы и неспособность народной власти к управлению. То есть создать благоприятные условия для перехода ко второму этапу — разрушению экономических и политических структур социалистического государства и постепенной их замене собственным «антигосударством».

К сентябрю 1981 г. «забастовочный терроризм» уже в полной мере принёс свои чудовищные плоды. Выпуск продукции в ведущих отраслях экономики сократился в среднем на 15 процентов, тогда как фонд зарплаты на 26 процентов увеличился. Товарный дефицит, серьёзно нарушивший уже летом 1980 г. устойчивость экономики, в результате вырванных у правительства в декабре «прибавок» к зарплате к июню 1981 г. возрос почти в 4 раза и приблизился к гигантской цифре — 400 млрд. злотых. 35–40 процентов всех денежных средств, находившихся в руках у населения, не было обеспечено товарами. Правительство было вынуждено ввести карточную систему на основные продукты питания и многие промышленные товары первой необходимости.

Каждый день серьёзно усугублял положение. Если в начале 1981 г. для восстановления равновесия на товарном рынке цены на продовольственные товары, по расчётам правительственных экспертов, нужно было поднять в среднем на 66 процентов, то в июле того же года для этого понадобилось бы повышение, равное 110 процентам.

Здесь следует, хотя бы коротко, остановиться ещё на одной дестабилизирующей акции, предпринятой антисоциалистическими лидерами. В марте 1981 г. ими была создана своя база в польской деревне — «Солидарность» крестьян-единоличников [80]. В программу этого объединения, инициатором которого был, разумеется, КОС — КОР, вошли в качестве основных два требования: продажа «крепким хозяйствам» государственных земель и допущение «свободных цен». Сельская «Солидарность» организовала бойкот государственных закупок сельскохозяйственных продуктов, ещё более обострив уже к лету 1981 г. продовольственное положение в городах.

В чем же ещё преуспели примерно за год — с августа 1980 г. — «организаторы хаоса»?

В апреле 1981 г. на базе подпольных «студенческих комитетов солидарности» (крайне экстремистского толка), созданных в 1977–1978 гг., в Кракове состоялся учредительный съезд «независимого союза студентов», объединившего примерно 70–80 тыс. (15–20 процентов) учащихся вузов. Съезд заявил, что в связи с тем, что «Солидарность» становится «все более умеренной» (?!), она нуждается в «подталкивании» со стороны «радикальных элементов». Добавим здесь, что постепенно почти полный контроль над этой группировкой перешёл к «Конфедерации независимой Польши». При подготовке к контрреволюционному путчу в конце 1981 г. «независимому союзу студентов» отводилась, как мы увидим, весьма важная роль. «Конфедерации независимой Польши» удалось также внедриться во многие легальные и нелегальные организации, прежде всего в Силезии, где под её крыло перешли многие структуры «Солидарности».

К лету 1981 г. коскоровцы подчинили своему влиянию многие творческие союзы, и прежде всего союз журналистов и союз писателей. На ряде крупных промышленных предприятий с помощью шантажа и прямого давления их руководители были заменены «своими людьми».

Контрреволюционным вожакам удалось активизировать ревизионистские элементы в ПОРП. Как говорил позже, в 1982 г., член Политбюро, секретарь ЦК ПОРП К. Барчиковский, «под давлением антисоциалистической оппозиции в партии возникли центробежные силы. Особенно были опасны правые, ревизионистские силы, так называемые «горизонтальные структуры», которые пытались консолидироваться в устойчивую фракцию». Они упорно внедряли в сознание членов ПОРП капитулянтскую идею о «трёх силах» на политической арене страны (ПОРП, «Солидарность», церковь), между которыми необходимо-де достигнуть соглашения и превратить их в ходе «борьбы за обновлённый социализм» из оппонентов в партнёров. Идейные и политические шатания явственно проявились также и в Демократической, и в Объединённой крестьянской партиях.

Под флагом «Солидарности» контрреволюцией был создан достаточно мощный идеологический аппарат. Тираж центрального органа «Солидарности» — еженедельника того же названия — достиг 500 тыс. экземпляров. Выходили и другие легальные и нелегальные издания. Еженедельно из Варшавы «Солидарностью» рассылалось 650 магнитофонных кассет с 90-минутной программой, которая транслировалась через заводские радиоузлы. Широкий размах приняли антиправительственные демонстрации чисто политической окраски, подчас переходящие в серьёзные беспорядки.

В целом вплоть до середины лета 1981 г. ПОРП и другие социалистические силы находились в обороне, допуская серьёзные и постоянные уступки контрреволюционным силам [81].

Как видим, дестабилизирующая деятельность антисоциалистических сил, выступавших под легальной вывеской «Солидарности», на первом этапе намеченной ими программы принесла свои немалые «плоды» как в экономической, так и в политической сферах.

Но означает ли это, что контрреволюция добилась всего, чего хотела? Разумеется, нет.

Коскоровские стратеги всячески стремились к тому, чтобы в ПОРП возобладало «реформистское направление», т. е. курс на примирение и соглашение с контрреволюцией. Но, несмотря на то что в партии весьма отчётливо проявились признаки фракционности и к моменту IX Чрезвычайного съезда (июль 1981 г.) в ней действовали активные сторонники «Солидарности», расколоть ПОРП не удалось.

Однако надежды на победу в «Солидарности» «здорового крыла» и на возможность соглашения с ним ещё оставались. Полностью взвешенные и чёткие суждения о сущности «Солидарности» возобладали среди польских коммунистов лишь после того, как «профобъединение» в сентябре — октябре 1981 г. провело свой съезд, обнаруживший окончательно «кто есть кто». Как писала «Трибуна люду» в июле 1983 г., «во время IX съезда партия хорошо знала, чего не надо делать, но ещё мало знала, что следует делать».