Вадим Трубников - Крах «Операции Полония» 1980–1981 гг.

Последнюю точку в этом «диалоге» поставил «умеренный», заместитель председателя «Солидарности» Б. Лис: «Давайте спросим, какой программе мы хотим отдать предпочтение — радикальной, а следовательно, нереальной или действительно реальной?.. Если бы вы решились сейчас на захват власти, — сказал он с угрозой, — то нам пришлось бы принять предупредительные меры».

В конце концов «дуэль» закончилась победой «прагматиков». Бунт был усмирён. Профессионалы одержали верх над дилетантами.

Между обеими фракциями экстремистского руководства «Солидарности» возник своеобразный «модус вивенди», специфические отношения сотрудничества (общность целей) и борьбы (средства их достижения) . Однако при лидирующем влиянии «умеренных». Это объяснялось тем, что главные рычаги воздействия на ситуацию находились в руках коскоровцев. Но не все. Поэтому партнёры нуждались друг в друге — хотя и не в равной мере.

Сущность и механизм взаимодействия обеих фракций были чётко раскрыты в серии статей, опубликованных в феврале 1983 г. в газете «Жолнеж вольности»: «Будущие историки точно установят конкретные детали того, кто и как руководил «Солидарностью», — писала газета. — Однако уже сейчас можно сказать, что, как только «Солидарность», хотя бы отчасти, начинала возвращаться к вопросам, имеющим касательство к профсоюзным функциям, сразу же на поверхность всплывал кто-нибудь из главных политических игроков — Куронь, Модзелевский или Михник. Эту тройку объединяло одно — захват власти в стране. И моментально «Солидарность» под руководством Рулевского, Гвязды, Буяка, Яворского, Юрчика, Розплоховского, Пальки [93]и им подобных возвращалась на путь политической борьбы. В то время, когда Рулевский, Юрчик, Палька ещё искали пути к свержению власти, Модзелевского такая проблема не волновала: он уже знал, как это должно быть сделано. Но у него не было тех сотен тысяч сторонников, без которых планы могли остаться на бумаге. Рулевский, Юрчик, Палька и другие имели более прямое влияние на массы и потому были нужны Модзелевскому. Так радикалы, — заключает газета, — работали на политическую мафию КОС — КОР. Конечно, нельзя сделать вывод, что эти радикальные руководители «Солидарности» были просто безвольным орудием в руках КОС — КОР. Гвязду, Яворского, Пальку, Розплоховского, Рулевского и других объединял с КОС — КОР антикоммунизм в самой остервенелой форме».

В последний день работы съезд принял программу «профобъединения», представлявшую собой, вместе с десятком постановлений по частным вопросам, по сути дела детально разработанный план поэтапной ликвидации социалистического общественного и государственного строя. За программу «умеренных» проголосовали 75 процентов делегатов, 14 процентов воздержались, 11 процентов особенно воинственных «радикалов» голосовали против. Таков был итог закулисных маневров основной идеологической и политической силы, ядра польской контрреволюции — КОС — КОР [94].

Однако многих ввела в заблуждение внешняя сдержанность фракции «умеренных». Такое заблуждение было усугублено целым потоком публикаций на страницах ряда польских газет и журналов. Их авторы либо не хотели видеть, либо просто замазывали контрреволюционную нацеленность решений съезда «Солидарности». Вот некоторые такие оценки:

«Программа, принятая съездом «Солидарности», по-прежнему умеренна и не должна ослеплять некоторых лиц».

«На съезде «Солидарности» победил прагматизм. Из этого вытекает важный вывод: путь к соглашению не закрыт. «Солидарностью» будут по-прежнему руководить люди, которые ещё не понимают (?!) как политических, так и экономических обусловленностей, но хорошо ориентируются в общественных настроениях».

«Программа «Солидарности» — это не контрреволюционный документ, а лишь отражение протеста людей труда, выступающих против неправильного функционирования общественно-политической системы социализма в Польше».

В передачах центрального польского телевидения также зачастую говорилось о «конструктивном характере» принятой «профобъединением» программы. Положительно оценивалась даже деятельность Куроня, который-де «дал отпор экстремистам», стремившимся свергнуть социализм. Так под бойким журналистским пером этот злейший враг социализма превращался чуть ли не в… главного его защитника [95].

К сожалению, не смогли разобраться в ситуации, сложившейся на съезде «Солидарности», и представители некоторых прогрессивных профсоюзов и даже ряда коммунистических партий Запада, усмотревшие в действиях фракции «Солидарности», руководимой КОС — КОР, «умеренную позицию диалога и поисков согласия во имя процесса обновления социализма». Эта линия, по их мнению, столкнулась на съезде «с крайними позициями («радикалов».—В. Т.), обусловленными давлением США и проникновением в одно из звеньев «Солидарности» ставленников американцев». Подобные оценки ставили все с ног на голову, фактически поддерживая как раз прямую креатуру ЦРУ — «умеренных».

Большинство польских коммунистов, подавляющая часть зарубежных коммунистических и рабочих партий не разделяли подобных иллюзорных представлений о расстановке сил в руководстве «Солидарности». Уже после окончания первого, сентябрьского тура съезда «профобъединения» Политбюро ЦК ПОРП выступило 17 сентября 1981 г. со специальным заявлением, в котором однозначно оценило линию съезда. Политбюро призвало все социалистические силы выступить против политического авантюризма, против попыток уничтожить социалистическое государство. «Обстановка стала опасной, — говорилось в документе ПОРП, — возрастает контрреволюционная угроза государству, которое является общественным благом всех поляков. Для своей защиты государство использует такие средства, каких будет требовать положение» [96].

Становилось все более очевидным, что процесс политической конфронтации вплотную подошёл к своей критической черте, что антисоциалистические силы, сплотившиеся на съезде, приготовились к фронтальному наступлению на социализм под открыто реставраторскими идеологическими и политическими штандартами. Коскоровцам и направляемым ими группам в руководстве «профобъединения» удалось овладеть положением в стане контрреволюции и нацелить её на развёртывание повсеместной «позиционной войны» — вплоть до полного блокирования всей деятельности правительства. Цель этой «холодной» гражданской войны была сформулирована в программных документах съезда: шаг за шагом заменять институты социалистического государства «плюралистической (читай: буржуазной) системой», кое-как прикрытой фиговым листком «рабочего самоуправления».