Вадим Трубников - Крах «Операции Полония» 1980–1981 гг.

Отнесясь к ним с самого начала «серьёзно и с уважением», как подчеркнуло 2 сентября 1983 г. Политбюро ЦК ПОРП, «народная власть и сегодня продолжает линию на реализацию всего того, что в этих общественных соглашениях отвечает потребностям, чаяниям и ожиданиям всех граждан Польши».

В представленных с этой целью уставных документах «Солидарность», заметим здесь сразу, декларировала признание «руководящей роли ПОРП в обществе», обязалась соблюдать все положения Конституции и заявила, что не намерена становиться политической партией. После этого 10 ноября 1980 г. она была признана в качестве законного юридического лица.

Портрет «богобоязненного» Валенсы можно дополнить, к примеру, отрывком из интервью, данного им другому западногерманскому журналу — «Штерн» (март 1981 г.). Отвечая на вопрос, почему его тяготит «ноша вождя», он без стеснения признался: «Я не имею теперь права промочить горло или провести время с девушкой без того, чтобы люди не сказали: «Ему сельтерская, что ли, в голову ударила». Следует, однако, сказать, что мужчины всегда остаются мужчинами, даже если занимаются политикой. Мужчины, конечно, не ангелы, ну и что?..»

Ошибочное смешение двух разных вещей: массового состава «Солидарности», состоявшей в низовых звеньях из трудящихся, и антинародного, антисоциалистического характера деятельности подавляющей части её руководства всех ступеней, начиная с заводских организаций, привело и некоторые прогрессивные круги, даже коммунистов, в ряде стран Запада к совершенно неверному суждению о «Солидарности» как о «народной социалистической силе», «главной пружине социалистического обновления Польши». Многие и теперь, несмотря на обнажившийся «каркас» этого «рабочего профсоюза», упорно придерживаются своей первоначальной трактовки. К сожалению, легенду о «Солидарности» как о «силе социалистического обновления» до сих пор пытаются гальванизировать и в некоторых польских кругах. Совсем недавно, в январе 1985 г., на страницах одного уважаемого варшавского еженедельника выступил профессор А. Тымовский, который утверждает, что «самой большой исторической заслугой этого профобъединения является то, что оно изменило направление политической линии, выдвинутой VIII съездом ПОРП». Но ошибочный курс, принятый VIII съездом, был пересмотрен самими польскими коммунистами. Что касается вожаков «Солидарности», то они, как известно, были заинтересованы не в исправлении допущенных ПОРП ошибок, а в их усугублении. Так что если «профобъединение» и имело «большие заслуги», то не перед социализмом, а перед его врагами.

«Я лично являюсь учеником КОР», — со всей подобающей адепту скромностью сообщал председатель «Солидарности» в интервью японской газете «Асахи» в сентябре 1981 г. Ещё раньше, в апреле того же года, в интервью, взятом у него американским агентством Юнайтед Пресс Интернэшнл, Валенса засвидетельствовал, что именно «КОР заложил прочные основы «Солидарности», но сейчас мы стали даже лучше своих учителей». Последнее его замечание далеко от действительности: Он как был, так и остался тем же «лейтенантом» при коскоровских генералах. И если волей подлинных организаторов антипольского заговора этот человек — ничем не примечательный, заурядный, не прочитавший в своей жизни, по его собственному признанию (в интервью итальянской журналистке О. Фаллачи), ни одной книжки, — был вознесён на пьедестал не только всепольской, но всемирной известности, то только потому, что по внешним приметам своей биографии («из рабочих», «ревностный католик» и т. д.) он очень подходил для того, чтобы стать символом «рабочей революции в католической стране». Цитирование «лейтенанта» Валенсы в этой книге объясняется только тем, что председатель «самоуправляемого профсоюза» был по должности достаточно громким рупором для своих генералов, которые, как уже говорилось, занимали в «Солидарности» внешне неприметные должности.

Запад в этот период для поддержания действий «Солидарности резко усилил своё финансово-экономическое давление на ПНР. Осенью 1980 г. правительство ПНР обратилось к США с просьбой о предоставлении чрезвычайной финансовой помощи, в основном для закупки фуражного зерна, в размере 3 млрд. дол. О настроениях и планах в «коридорах власти» США поведал 15 ноября 1980 г. корреспондент ЮПИ в своём сообщении из Вашингтона. В администрации не склонны, передавал он, торопиться с помощью, «пока польское правительство не докажет, что завоевания в отношении свободных профсоюзов, которые были достигнуты в результате августовских забастовок, полностью гарантированы». В случае отказа пойти на политические уступки внутренним оппозиционным силам Белый дом планировал нажать на ахиллесову пяту Польши — критическую необеспеченность ПНР кормами. «Ведь польская аграрная экономика, — разъяснили корреспонденту в официальных кругах Вашингтона, — построена на выкармливании скота в основном импортным зерном. Если урегулирование не будет найдено, то придётся забивать скот, который является основным аграрным активом Польши».

Католическая церковь, которая поддержала создание «Солидарности», полагая возможным поставить её под своё влияние — для расширения, как выразилась одна католическая газета, «жизненного пространства церкви», вскоре убедилась, что «профобъединением» заправляют люди, которые хотят прикрыться авторитетом церкви для форсирования процессов дестабилизации и контрреволюционного взрыва. Епископат призывал к осторожности и постепенности в изменениях и не одобрял «забастовочного терроризма». Он стремился к достижению политических изменений прежде всего путём растущего «общественного давления» на социалистическое государство. Кардинал Вышиньский неоднократно призывал паству «работать добросовестно и с чувством гражданской ответственности»; на встрече с руководителями «Солидарности» он говорил им, что «не следует увлекаться амбициями чисто политической направленности». «Помните, — настаивал он, — что первейшей вашей целью является реализация профессионально-социальных задач». Более того, заместитель секретаря польского епископата аббат А. Оршулик в декабре 1980 г. даже обвинил оппозиционные организации, прежде всего КОС — КОР, в «безответственном поведении, которое ставит под угрозу суверенитет страны», и осудил коскоровцев за публичные призывы «к свержению конституционной системы». Первая «чёрная кошка» пробежала между церковью и коскоровцами. Куронь и другие «архитекторы» контрреволюционного взрыва прекрасно поняли, что костёл не будет послушным исполнителем их планов и что он имеет собственную цель — быть арбитром между антисоциалистической оппозицией и социалистическим государством. И уже в № 1–2 за 1981 г. парижская «Культура» выступила с резким выпадом в адрес кардинала Вышиньского: «Политика примаса и его окружения наносит ущерб авторитету костёла, угрожает вызвать глубокие разногласия и в обществе (читай: в лагере антисоциалистических сил. — В. Т.), и в самом костёле… Нельзя действовать против общественных инициатив. Костёл не может и не должен что-то решать за общество».