Джон Бэррон - КГБ. Работа советских секретных агентов

Некоторые из партизан начали работать, чтобы заработать для движения и одновременно придать себе респектабельность. Один из самых жестоких из них, Алежандро Лопез Мурилло открыл женский салон косметики в Мексико-Сити. Мысль была хорошая. Полиции не придет в голову искать террористов среди парикмахеров или клиенток-женщин. Не придет ей также в голову искать в косметических салонах оружие и взрывчатку.

Первое ограбление было назначено на конец ноября, с точным применением всех военных приемов, которым они обучались в Северной Корее. Лопез, работавший ранее в Банко де Комерцио в Морелиа, назвал предполагаемую цель. Он вспомнил, что три раза в месяц банк посылает курьера автобусом внести в центральный банк в Мексико-Сити американские доллары. С разрешения Гомеза заговорщики решили устроить курьеру засаду.

Четверо партизан поехали в Морелиа, чтобы посмотреть на курьера, худого пожилого человека. Одна из них, товарищ Хильда, осталась в Морелиа, чтобы следить за автовокзалом автобусной компании "Три звезды". В ночь на 18 декабря она позвонила в Мексико-Сити и доложила, что курьер выехал автобусом, прибывающим в столицу в шесть часов утра.

В Мексико-Сити в 4 часа утра трое партизан остановили такси. Они оглушили водителя ударом пистолета, связали, всунули в рот кляп и в бессознательном состоянии бросили в машину. Незадолго до шести они подъехали к автобусной станции, где их ждали Браво и еще два члена отряда.

Когда курьер вышел из автобуса, шестеро партизан увидели, что его сопровождал молодой человек, которого они приняли за полицейского сыщика. Они быстро повалили обоих мужчин на землю, схватили сумку курьера, сели в украденное такси и исчезли. Браво торопливо открыл сумку, раздал всем охапки долларов и засунул несколько пачек себе в карманы. Бросив машину, партизаны спаслись бегством. На конспиративной квартире Браво подсчитал взятые им деньги — почти 30 000 долларов. Только лишь вечером, когда вышли вечерние газеты, он узнал, что всего было украдено 84 000 долларов.

На полученные от Гомеза деньги Браво купил легковой автомобиль "фольксваген" и грузовик фирмы "Датсун". Гомез послал также человека на американскую границу купить парики для маскировки и портативные приемопередатчики. Оставшиеся деньги предназначались для покупки оружия и оперативные расходы.

В то время, как его люди занимались планированием других ограблений и обучали все больше и больше новобранцев, Гомез наметил первое нападение партизан на июль 1971 года. Он задумал подложить и взорвать бомбы одновременно в пятнадцати аэропортах, гостиницах, ресторанах и общественных зданиях во всей Мексике.

Эти взрывы должны были оповестить о существовании Мовимиен-то де Акцион Революционариа и осаде мексиканского правительства Каждый последующий взрыв, ограбление и убийство должны были вызвать как можно большее потрясение и огласку при минимуме риска. Продолжающийся и усиливающийся террор вначале в одной части страны, потом в другой должен был создать растущее впечатление о непобедимости партизан и бессилии правительства защитить своих граждан. Создание такой атмосферы предполагало привлечение к движению крайних группировок и оппортунистов, стремящихся обеспечить свое будущее, присоединившись к победителю. А жестокостями против полиции и государственных чиновников партизаны надеялись спровоцировать правительство к принятию репрессивных мер, что оттолкнуло бы от него многих граждан и привело бы их в ряды МАР.

Движение должно было набирать также силы в мексиканских горах, где на территории целых не отмеченных на карте районов находили всегда укрытие бандиты и дезертиры. Предполагалось вначале, что только небольшие группы будут оставлять горы, чтобы подрывать железные дороги, мосты, силовые линии и заводы. Со временем организованные батальоны должны были спускаться с гор, нападать на военные отряды и грабить целые города.

Эта тактика террора должна была сопровождаться непрестанной психологической борьбой. Будучи в Москве, Гомез научился понимать, что большинство событий важны не сами по себе, а по тому, как они воспринимаются. Преподаваемая стратегия требовала создания отдела пропаганды для "образования" масс и особенно журналистов, главной темой которых будет неизбежность победы партизан над "несправедливостями" мексиканского общества и правительства. Каждая попытка правительства защищаться от партизан будет расценена как доказательство его репрессивной, тоталитарной сущности. Будут выбраны и приглашены некоторые сочувствующие иностранные корреспонденты, чтобы брать мелодраматические интервью, показывающие романтику революции, идеализм молодых людей, повиновавшихся зову совести взять в руки оружие. Все это время КГБ, с помощью своих распространенных по всему миру источников, будет исподтишка навязывать мнение, что массы поднялись против еще одного вырождающегося латино-американского правительства.

Однако никто, ни в Мексике, ни в Москве, не смог предвидеть случайной встречи, прошедшей в феврале 1971 года. Пожилой констебль шел в направлении своего дома, который находился в маленькой горной деревушке, на расстоянии пятидесяти километров от Джала-пы. Путь был длинным, и он частенько останавливался отдохнуть в заброшенной хижине на полпути к дому. Как-то вечером, приближаясь туда, он услышал в ней голоса. Заглянув внутрь, он увидел четырех юношей, один из которых чертил на грифельной доске какую-то диаграмму. Больше из любопытства, чем из подозрения, он сказал: "Добрый вечер, друзья. Что это вы чертите?"

"Не твое чертово дело, старик, — презрительно ответил один из них. — Убирайся отсюда".

"Минутку, — сказал констебль. — Я офицер полиции, и вам надлежит отвечать на мой вопрос".

"Убирайся или мы изобьем тебя так, что тошно станет!" — закричал молодой человек.

Едва только двое из них стали приближаться к нему, констебль выхватил свой револьвер. "Я предупреждаю вас, я стреляю метко, — сказал он. — Берите доску и шагом марш".

Констебль привел всех четырех в полицейский участок. Там эта диаграмма была загадкой для всех, и если бы юноши дали хоть какое-то объяснение, их, вне всякого сомнения, отпустили бы на свободу. Но их наглый отказ сказать что-либо вообще побудил полицию позвонить в Мексико-Сити.

На следующее утро приехал некто. Он сказал о себе лишь, что он — полковник. Он сразу понял, что на доске была диаграмма вышек электрической передачи — вышек, намеченных для разрушения. Полковник, отлично владевший искусством допроса, выудил вскоре все, что юноши знали, хотя это было не так уж много. Они рассказали, что товарищ Антонио убедил их стать "партизанскими бойцами", чтобы они могли "бороться за Мексику". Он сказал им, что вернется через месяц и проинформирует их о дальнейшем обучении. Они должны были учиться стрелять и делать бомбы. Один из юношей вспомнил, что товарищ Антонио упомянул как-то Мовимиенто де Акцион Революционариа. Другой думал, что их будут обучать где-то в Джалале. Начались поиски укрытия МАР в Джалале.