Джон Бэррон - КГБ. Работа советских секретных агентов

В конечном итоге сотрудник КГБ убедил американца стать его "партнером" по продаже технических сведений. "После этого было уже легко предъявлять Колумбу все новые и новые требования — требовать, в буквальном смысле слова, секретную информацию от него… Поскольку офицер разведки "получал" деньги, то он и оставался все время главным членом фирмы и давал задания Колумбу. Создание "фирмы" придало отношениям сотрудника разведки и агента дух "партнерства" и облегчило укрепление связей Колумба с с советской иностранной разведкой".

Учебник предупреждает, что американским службам безопасности известны приемы КГБ, и они используют свои собственные изощренные методы для нанесения встречных ударов. Он рассматривает как проблему "сравнительно быструю реакцию органов контрразведки США на индивидуальные изменения в методах и подходах, используемых сотрудниками советской разведки".

Чтобы избежать опасность, которую представляет собой ФБР, как служба контрразведки, КГБ все увеличивает свои попытки в вербовке американцев вне Соединенных Штатов. Учебник ссылается на директиву КГБ, недвусмысленно приказывающую вербовку американцев за границей. В ней выражается мнение, что лучшими кандидатами являются студенты университетов за рубежом.

"Как правило, американские студенты, учащиеся в Латинской Америке, нуждаются в деньгах. Большинство студентов — из среднего класса США. Часто пособия, получаемые за службу в армии, или ограниченная помощь родственников являются их единственным источником существования. Мировоззрение этой категории людей гораздо либеральнее. Они сочувствуют местным националистическим настроениям и иногда осуждают влияние монополий на экономику и внешнюю политику США, а также колониальную политику США по отношению к латино-американским странам. Материальное положение американских студентов, их убеждения и общий рабочий климат содействуют нашей работе. Тот факт, что некоторые из студентов готовятся поступить на правительственную службу (в некоторых случаях можно посоветовать им искать работу в этом направлении), говорит о том, что студенты могут явиться базой для создания будущих агентурных сетей для проникновения в правительственные учреждения США".

В целом, учебник признает, что число американцев, которых КГБ надеется привлечь идеологически, сравнительно невелико теперь. Это не всегда было так. Большинство важных советских агентов, мужчин и женщин, разоблаченных до 60-х годов в Америке и Европе, руководствовались идеологическими мотивами. В коммунизме они видели средство, с помощью которого можно преодолеть крупные экономические и общественные проблемы, осаждавшие Запад во время застоя 30-х годов. Но на сегодняшний день, коммунизм, по крайней мере, того рода, каким представляет его Советский Союз, не кажется особо привлекательным с идеологической точки зрения. Не следует забывать, что в Соединенных Штатах, как и в других западных странах, всегда есть явно неуменыпающееся по численности ядро коммунистов и советских сторонников, готовых стерпеть, объяснить и извинить любую советскую агрессию или провал. Они полезны КГБ в деле пропаганды и подрывных операций, и некоторые из них все еще, возможно, занимают важные посты. Но в общем, они обладают маленьким потенциалом в качестве шпионов, поскольку службам контрразведки известно об их существовании и их не подпускают к ответственным должностям.

В результате проведенного в армии США анализа мотиваций американских военных, обвиненных в измене в 60-е годы, было сделано заключение, что ни один из них не действовал, исходя из стремления поддержать коммунизм или Советский Союз. Каждый искал в шпионаже средство спасения от материальных затруднений, возникших из-за различных проступков, излишеств в брачной или половой жизни, алкоголизма и просто обыкновенной жадности. Вот почему КГБ так сильно подчеркивает важность вербовки американцев, основываясь на их личных слабостях.

Такие люди, безусловно, лишь жалкие отбросы общества. Однако КГБ обладает способностью создавать из самых убогих людей смертоносные орудия шпионажа. В следующей главе приводится история, великолепно иллюстрирующая использование КГБ этого искусства. Это дело представляет собой исторический случай шпионажа КГБ против Соединенных Штатов, подробности о котором держались до сих пор в секрете.

В одном из дальних углов парижского аэропорта Орли стояло низкое квадратное бетонное здание, обнесенное колючей проволокой. Во всей Европе не было более жизненно важного для Соединенных Штатов сооружения, и вооруженные часовые круглосуточно охраняли его.

Два или три раза в неделю в это маленькое здание приезжали из Вашингтона военные курьеры с кожаными сумками, прикованными наручниками к их рукам. В самом здании сверхсекретные документы, привезенные в этих сумках, просматривались и прятались в массивный стальной сейф, защищенный стальной решеткой. Документы эти оставались в сейфе до тех пор, пока не приезжали другие вооруженные курьеры, чтобы доставить их по месту назначения во Франции, Германии и Великобритании.

Здание называлось Курьерским Центром Вооруженных Сил. Проходящие через него документы могли раскрыть основные военные планы Запада, шифровальные системы, по которым передавались особо секретные донесения, показать сильные и слабые места Соединенных Штатов. Для Советского Союза это были секреты, за которые стоило заплатить любую цену.

КГБ давно наблюдал за курьерским центром. Но он всегда казался манящим, обманчивым и недостижимым миражем. КГБ, так же как и Соединенным Штатам, было известно, что проникнуть в Центр с его сейфом невозможно. Тем не менее КГБ все время искал того невероятного шанса, давшего бы ему возможность проникнуть туда и раздобыть сокровища сейфа.

2 октября 1964 года сержант Роберт Ли Джонсон напрасно умолял секретаря в приемной военного госпиталя имени Уолтера Рида в Вашингтоне: "Мадам, послушайте, необходимо что-то сделать сегодня", — повторил он уже в третий раз.

"Мне очень жаль, сержант, — решительно ответила секретарь. — Психиатр сможет принять госпожу Джонсон не раньше вторника. Поскольку положение не критическое, почему бы ей не подождать несколько дней?"

Будучи не в состоянии раскрыть перед ней всю сущность и глубину своего отчаяния, Джонсон не знал, что ей ответить. Пересекая автомобильную стоянку госпиталя, Джонсон содрогнулся при виде ожидавшей его в машине жены-австрийки. Хедвик Пипек Джонсон в свои сорок один год мало что сохранила от красоты, впервые привлекшей его шестнадцать лет тому назад, когда она была гибкой венской девушкой. У нее было одутловатое, болезненного цвета лицо, когда-то голубые глаза стали блеклыми и водянистыми, некогда изящная фигура обросла жиром. Она смотрела на него со злой и хитрой ухмылкой, предвещавшей еще одну безумную вспышку. Она началась, как только машина двинулась по Небраска авеню по направлению к их дому в Александрии, Вирджиния.