Юрий Поляков - В зоне риска. Интервью 2014-2020

– Когда в Москве происходят выступления оппозиции, патриотическая общественность в тревоге начинает задаваться вопросом: а не начало ли это российского майдана? А вы как думаете: возможен ли майдан в России? И если да, то насколько велика угроза того, что он победит?

– Если социальное расслоение, отчуждение между кучкой богатеев, не чувствующих исторической связи с Родиной (об этом мой сборник «Перелётная элита») и основным населением продолжится, то возможны любые эксцессы. Майдан на площади Сахарова – ерунда. Майдан в головах – вот это в самом деле проблема. И эта опасность, по-моему, не осознаётся в должной мере. Недавние выборы – серьёзный звонок на перемену. Говорю это вам как доверенное лицо кандидата в президенты.

– Вы в своё время критично относились к последнему периоду существования СССР, очень сильно не любили и критиковали партийную номенклатуру. Сейчас вы жалеете, что СССР распался. Вас никогда не упрекали в том, что и вы своими произведениями внесли вклад в распад Союза?

– Упрекали. Но с таким же успехом можно упрекать Куприна, что он своим «Поединком» развалил царскую армию, а Бунина и Чехова в том, что они своими сельскими повестями развязали крестьянскую войну. Честный реалист пишет прежде всего о том, что ему не нравится в современном обществе. А сладкоголосых авторов не читали ни при советской власти, ни сейчас. Да, набравшись личного и исторического опыта, я стал во многом иначе относиться к советской эпохе. Об этом мой новый роман «Весёлая жизнь, или Секс в СССР». Но сравните повесть «Человек из ресторана» и роман «Лето Господне» Ивана Шмелёва. Трудно поверить, что их написал один и тот же человек с интервалом в тридцать лет. А тем не менее это так… Очевидно, что мои первые, «разоблачительные», повести были использованы в подготовке общественного сознания к разрушению СССР и свертыванию социалистического проекта. Вины я не чувствую, но как написал Твардовский: «и всё же, всё же, всё же…»

– Вы несколько раз были доверенным лицом Владимира Путина на президентских выборах. Какое место, по вашему мнению, он занимает в истории России? В чём его значение? Если вы с ним обсуждали ваши книги, не говорил ли он вам, какие из них ему нравятся?

– Путин спас страну от развала после ельцинского кошмара. Восстановил Россию в качестве субъекта мировой политики. Это очень много! Книги мои я ему дарил и не однократно, но своего мнения он не высказывал. Приглашал на премьеры, обещал прийти, но так и не собрался. Владимир Владимирович вообще сдержан в оценке произведений искусства, видимо, понимая, что в душе художника мания величия соседствует с отчаяньем бессмысленности творчества…

В начале октября в Екатеринбурге прошёл 30-й фестиваль неигрового кино «Россия», председателем жюри которого стал известный прозаик, драматург, общественный деятель Юрий Поляков. 1 ноября во МХАТе имени Горького стартует его авторский театральный фестиваль «Смотрины» – с премьерным показом спектакля «36 часов из жизни одинокого человека». В книжные магазины уже поступила новая книга писателя «Весёлая жизнь, или Секс в СССР», а в Сети не стихает дискуссия о его резонансном сборнике «Желание быть русским».

Культура: Фестиваль «Россия» – старейший в стране, открытый ещё при советской власти. Как оцениваете смотр, какие ленты хотели бы отметить?

Поляков:Некоторые фильмы произвели на меня сильное впечатление. Это «Комбриг» Валерия Тимощенко, рассказывавший о жизни и смерти героя Луганского сопротивления Алексея Мозгового. Картина Владимира Самородова и Марины Труш «Не уходи отсюда», посвящённая хранителям национальной памяти. «Реанимация» Станислава Ставинова: о буднях врачей, спасающих детские жизни. Все эти работы были отмечены премиями и дипломами. Широко представлены на фестивале ленты о спорте, о тяжёлом труде тех, кто на разрыв аорты хочет «выше, дальше, быстрее». Я не в первый раз возглавляю жюри и должен отметить: фестиваль стараниями Союза кинематографистов и оргкомитета чётко организован. Уровень допущенных к конкурсу картин радовал своим профессионализмом. Часто высказывалось удивление, что документальные фильмы-лауреаты почти никогда не показывают потом на ТВ. «Неформат», говорят. Ага, формат у них – когда скромная няня с высшим образованием в восемнадцатый раз влюбляется в многодетного одинокого олигарха без вредных привычек…

Культура: Неигровое кино действительно не очень популярно в прокате, даже на фильм «Акварель» пошли немногие, хотя он очень эстетский: и Сокурову посвящён, и рецензиями отмечен в профильной прессе .

Поляков:Вы думаете, посвящение Сокурову – это достоинство? Не уверен… Как бы это объяснить… Я запомнил рассказ Никиты Михалкова. Он однажды спросил отца, зачем тот участвовал в исключении Бориса Пастернака из Союза писателей. А мудрый Сергей Владимирович, с которым мне, кстати, посчастливилось близко общаться, ответил сыну так: «Боря правила игры знал…» Мне не хватало картин, авторы которых или не знают, или не хотят знать «правила игры». Вот, к примеру, милая и небесталанная работа «Обстоятельства времени и места» Дмитрия Кабакова – о семье таджиков, мыкающих своё гастарбайтерское горе в элитных подмосковных Жаворонках. Сочувствую. Сам не могу долго жить на чужбине. Но хочу спросить: а где же фильмы про русских, никуда не уезжавших, но оказавшихся людьми второго сорта в бывших советских республиках, строящих ныне национальную государственность? Почему нет лент о тех же русских, вернувшихся на землю своих предков и столкнувшихся с высокомерием чиновников и с таким российским законодательством, которым тараканов морить, а не соотечественников привечать. Где такие фильмы? Их нет, так как авторы знают правила.

Да, сейчас документальное кино не пользуется той популярностью, как в годы «перестройки», когда кинотеатры конная милиция охраняла. А если плюнуть на «правила игры», если снять цикл «Россия без вранья» или «Русские без родины»? Может, опять зрители станут ломиться? Мы незаметно снова накопили столько табуированных тем и персон, что скоро ничем не будем отличаться от советского ТВ, если не считать нынешний широкий доступ публики к генитальным секретам знаменитостей. Но не всех…

Культура: Вы возглавляете Национальную ассоциацию драматургов, созданную, кажется, год назад. Правильно ли её позиционируют как патриотическую оппозицию СТД с его «Золотой маской»?

Поляков:А вы считаете, СТД и «Золотой маске» необходима патриотическая оппозиция? Там разве антипатриоты и врагоугодники засели? Не думаю. Речь о другом. Сочинением пьес я занимаюсь больше четверти века. Но лишь в прошлом году с группой единомышленников мы озаботились тем, что, оказывается, в нашем богоспасаемом отечестве нет ни одного профессионального объединения драматургов. Все давно уже объединились, даже, говорят, гильдия «Кушать подано!» имеется, а союза тех, кто создаёт литературную основу спектаклей, не было. Не так давно на заседании Общественного совета по культуре Думы я спросил министерское руководство: «Скажите, а вот когда будут проводить Год музыки, композиторов тоже не включат в оргкомитет?» «Что значит – «тоже»? – нахмурилось начальство. Не смог мне ответить, почему в оргкомитете Года театра нет драматургов, и председатель СТД Александр Калягин. Ведь бред же! Возможно, разобщённые драматурги и сами в чём-то виноваты, но теперь, после создания Национальной ассоциации драматургов (НАД), подобные казусы, надеюсь, остались в прошлом. А что касается позиционирования… Некоторые СМИ восприняли нашу Ассоциацию как консервативно-патриотическое объединение и сразу же противопоставили либерально-экспериментальной «Золотой маске». Вряд ли такая бинарная оппозиция корректна, ведь из той же «Золотой маски» вышел один из самых православных и патриотически настроенных современных театральных деятелей Эдуард Бояков, возглавивший, к всеобщему изумлению, ныне МХАТ имени Горького. Наши различия в другом: для «Золотой маски» в театральном искусстве важнее всего «как», а для нас – «что». В нынешнем театре вообще мало хорошей литературы, настоящего слова, а с современной отечественной репертуарной пьесой – просто беда. Новая драма с её чердаками и подвалами, с читками на три голоса тут не в счёт, это как, простите, пикантная татуировка на девичьей ягодице, радующая только избранных. Осознавая проблему, НАД объединила усилия с «Театральным агентом», возглавляемым Викторией Сладковской, и мы провели в прошлом году первый конкурс современной пьесы «Автора – на сцену!». Поступило около 300 работ. Темы и стилистика весьма разнообразны. Общим является желание вернуть современную драматургию широкому зрителю. Жюри отобрало «золотую десятку», причём каждый победитель получил сертификат на полмиллиона рублей, которые переводятся на счёт театра, решившего поставить пьесу. Согласитесь, для многих рачительных директоров – это стимул. Сейчас заканчивается второй сезон «Автора – на сцену!». Число соискателей выросло, подведение итогов в декабре.