Алексей Иванов - Быть Ивановым. Пятнадцать лет диалога с читателями

Любая социальная группа имеет свою манеру речи. Для таких групп надо составлять словари. По словарям получится понять способ говорения, и тогда уже можно самому придумывать речь персонажей

Скажите, пожалуйста, а как вы боретесь с писательским затыком? Когда сидишь перед экраном и ни словом не можешь продвинуться вперёд? Как будто перед тобой — невидимая стена. И отчаяние накатывает (мысли: «этому тексту никогда не будет конца, он ужасен и переписать надо всё с первого слова»), и понимания, куда двигаться из тупика, тоже нет. Уверен — поправьте, если не так, — с вами такое случалось. И вообще, сложно ли вам было написать первый роман (из опубликованных)?

Мой первый роман — из опубликованных — это фантастический роман «Корабли и Галактика», я написал его в 1990 или 1991 году. Первая повесть — из опубликованных — «Охота на „Большую Медведицу“», я написал её в 1987 году. В том возрасте воображение било ключом, но это непрофессионально, как, впрочем, непрофессионален и «затык».

А «затыков» у меня никогда не бывало (бывало, что просто лень). Я никогда не сажусь работать, рассчитывая всё придумать перед экраном (ну или перед печатной машинкой, как я писал в 90-е). Я всегда всё придумываю заранее и пока не придумаю — не сажусь. Придумывать — отдельная работа; обычно я отправляюсь гулять, хожу и размышляю. Иной раз, выходя из дома, и сам не верю, что смогу что-то придумать, но такого никогда не случалось.

Я не пишу стихийно, куда вывернет случай. Я всегда разрабатываю всё заранее, начинаю общим планом всех событий и поэтапно перехожу к более высокому «разрешению» на каждом отдельном «участке». Поэтому, придумывая, я всегда знаю, с какой ситуации я начинаю и к какой ситуации должен прийти. Когда строго и точно сформулирую для себя, что имею на старте и что хочу получить на финише, придумывать уже легче, потому что не расходуюсь напрасно. Как говорится, правильно заданный вопрос — половина ответа.

В общем, если хотите работать профессионально, придумайте для себя технологию работы, которая вам органична. Не полагайтесь на вдохновение. Это как в отношении с людьми: не полагайтесь на эмоции, это непродуктивно.

Вы часто употребляете выражение «профессиональный писатель». Что вы в него вкладываете? Ведь в культуре достаточно личностей, к которым сложно применить данное словосочетание (например, потому что писательство не было способом заработка или проф. деятельности), а вот тексты и смыслы, созданные ими, живут и значительно обогатили мировую сокровищницу (например, Кафка). И напротив, некоторых современных авторов сложно не отнести к категории профессионалов, а вот произведения их, увы, будут недолговечны.

Выражение «профессиональный писатель» я использую сугубо утилитарно: это писатель, который зарабатывает только своими книгами. И не более того. В этом смысле профессиональными писателями являются и Фёдор Достоевский, и Стивен Кинг, и Эдвард Радзинский, и Дарья Донцова. А вот Франц Кафка — нет. К такому определению я обращаюсь тогда, когда надо развенчать какой-либо миф о писательской работе — вроде мифа о вдохновении, без которого нельзя садиться за письменный стол.

Самое «волшебное» в писательской работе — найти (или придумать) факт, из которого ты «извлечёшь» роман, то есть «зерно», из которого вырастет дерево со всеми его корнями, ветвями и листьями. Не всякое событие может быть «зерном», у события должен иметься потенциал. Например, в случае «Ненастья» таким «зерном» была история про захват афганцами двух жилых домов. Найдёшь подобный факт — и дальше начинается «разархивирование» его, то есть «придумывание».

Описать его достаточно сложно. Лично я воображаю себе мир, в котором будут происходить события, кручу его туда-сюда, и в этом процессе по ассоциациям с фактом-«зерном» рождаются какие-то смутные образы, зачаточные и несвязные сюжетные коллизии, острые реплики, интересные идеи, возможные повороты истории. Из всего этого нагромождения я оставляю только самое лучшее.

Эти лучшие придумки я группирую по темам. Например, в «Ненастье» было пять тем: эпопея с ограблением, Афган, Лихолетов, Танюша и «Коминтерн». Темы разбиваю на эпизоды и начинаю логически увязывать их друг с другом в стройную систему. На этом этапе воображение уже структурировано конкретными задачами. Результат — общая и приблизительная схема произведения.

Дальше уже обдумываю целенаправленно по фрагментам, то есть формулирую вопрос и придумываю ответ. Это уже план произведения, синопсис.

А дальше уже можно писать.

Произведение рождается не в хаотичном приступе бурного вдохновения. Писатель разрабатывает для себя технологию придумывания, а вдохновение может творить чудеса уже только внутри этой технологии

Как вы считаете, какие действия может сделать молодой автор, чтобы опубликовать свой исторический роман и получить известность и деньги (не считая вариантов издания за свой счёт)? У меня есть только варианты: отправить роман в литературные журналы, отправить в книжные издательства, отправить на литературные конкурсы (этот вариант кажется сомнительным). Есть ещё вариант: собрать деньги на издание на сайте краудфандинга, но потом всё равно придётся как-то заключать договор с сетями книжных магазинов, чтобы роман продавать. Можете дать практический совет, как добиться публикации?

Примерно на эти вопросы уже отвечала мой продюсер Юлия Зайцева в недавнем интервью. Если хотите, поищите его. Там внятно объяснено, как устроены отношения писателя и издателя.

От себя могу сказать: не издавайте за свой счёт или по краудфандингу. Это убьёт книгу. Она должна продаваться в сетях, а путь туда — только через издательство.

Известности не добиться никакими деньгами и никакими ухищрениями. Известность — производное от произведения. Но произведение при этом всё равно может быть слабым или дурным.

Про уровень заработков с конкретными цифрами писала Юлия Зайцева.

«Самотёк» вряд ли прочитают в издательстве. Толстые журналы публикуют преимущественно своих авторов, вряд ли вас допустят в круг избранных.

Семинары и разные конкурсы — дело чуть более реальное (я знаю тех писателей, которые вышли из конкурсов, причём, видимо, честно), но лично я, например, всюду провалился, и мне они не помогли.

Самый реальный путь — пробиться в издательство лично, упросить какого-нибудь редактора прочесть ваше произведение. Или какого-нибудь писателя, который авторитетен (я — нет, я никого не смог продвинуть). Для такого упрашивания сначала приготовьте синопсис своего произведения — пересказ на две трети страницы — и предлагайте сперва его, а не весь текст.