Гюнтер Штайн - Путешествие по стране Руставели

— Ну как, страшно? — насмешливо шепчет Элисо.

Я бросаюсь в темноту, и мне удается ухватить ее за локоть. Не знаю, страх ли это за нее или раздражение, вызванное ее насмешками, но я резким рывком поднимаю ее к себе наверх, подальше от опасных ступенек.

Лунным серебром светится Мтквари. Мы видим ее, когда подходим к окну портика. Редкая полоска леса — у подножия гор и неуклюжие высокие кустарники на берегу отбрасывают узкие тени на жемчужно-серую землю. Из сверкающих вод реки то там, то здесь поднимаются необычные фигуры — всадники в черных папахах и женщины в белом. Они собираются в группы, кажется, весело переговариваются…

— Сейчас они выстраиваются к торжественному шествию, — говорит Элисо…

— И они выходят… сюда, к городским воротам Вардзии! — добавляю я, заразившись ее грезами.

Она еле заметно качает головой, ее волосы спадают с висков и закрывают лицо.

— Нет, там внизу их уже ждут паланкины, стоят оседланные кони, они двинутся в поле.

— Для чего?

— Там в честь Руставели, который недавно завершил свою поэму, состоится большой турнир.

— Турнир? А Тамара тоже там будет?

Элисо замолкает, смотрит на долину, а потом рассказывает мне легенду о турнире в честь поэта…

"Это был прекрасный солнечный день. Самые меткие рыцари Грузии, самые смелые воины, лучшие всадники, музыканты и поэты собрались на этот турнир.

В окружении блестящей свиты, кавалеров и дам царица Тамара восседала под дорогим, расшитым золотом балдахином, установленным на возвышенном месте.

Начались соревнования по джигитовке, метанию копья, были проведены поединки, а музыканты состязались на самых различных инструментах. Героем дня был Руставели. Не только потому, что турнир был организован в его честь, а и потому, что он оказался самым метким стрелком, самым ловким наездником и самым лучшим музыкантом.

Победителей ожидали почетные призы: кинжалы и сабли с богато украшенными ножнами, бархатные одежды и другие дары. Затем царица объявила: "Тот, кто захочет завоевать последний, самый дорогой почетный приз — золотой венец, должен пронзить стрелой яблоко, которое я собственной рукой буду держать над своей головой".

После того как герольды объявили об этом, среди народа послышался ропот: царица не должна подвергать себя такой опасности, неметко пущенная стрела может ранить ее или даже убить, а это принесет народу неописуемое несчастье.

Самые ловкие стрелки из лука, посоветовавшись между собой, подошли к царице и на коленях стали просить ее о том, чтобы она отменила состязание; на тот случай, если оно не будет отменено, они заранее просят прощения за то, что не смогут решиться принять в нем участие. "Ни у кого из нас не дрогнет рука, если ты, повелительница, дашь указание лишить самого себя жизни. Твоя же кровь, пролитая даже по воле случая, навлекла бы вечное проклятие на нас и наших детей. Поэтому мы просим тебя, повелительница, отврати от себя и от нас роковую опасность, отмени страшную затею!" — так они говорили с царицей.

Улыбаясь, Тамара ответила: "С дерзкой затеей это состязание не имеет ничего общего, нет здесь и ничего опасного. Тот, кто понимает задачу правильно и действительно настроен решительно, тот решит ее легко".

И все же рыцари настойчиво просили ее отказаться. Тут вышел вперед Руставели и сказал: "Повелительница, возьми яблоко в руку, я проткну его моей стрелой".

Двумя пальцами Тамара взяла яблоко и подняла его над головой. Все возмутились. Неужели Шота намерен стрелять?! Но он вытащил из колчана стрелу и, к всеобщему удивлению, встал перед повелительницей. Левой рукой он взял яблоко, а правой пронзил его стрелой. Тут все поняли, что Тамара задала им загадку, а Руставели ее ловко и быстро решил.

"Победил Руставели! — воскликнула царица. — Золотой венец принадлежит ему! Мои верные рыцари, я ведь вам говорила, что в этом состязании нет никакой опасности. Я поставила только условие: пронзить яблоко, но не сказала, и этого вы не заметили, с какого расстояния".

Собственноручно Тамара одела на голову поэта венец и оказала ему милость, разрешив поцеловать себе руку".

Рассказывая мне эту народную легенду, Элисо не изменяет позы. По-прежнему ее взгляд устремлен на долину, где теперь стало заметно больше света от перемещающейся по небосводу луны.

Величественно катит через долину свои воды Мтквари…

Мы делимся начатой пачкой печенья, которую я нахожу в кармане своих брюк.

На шоссе, на другом берегу, по которому мы приехали — когда это только было? — сегменты лучей фар автомобиля прощупывают темные утесы. Совсем далеко справа над одним из укрывшихся в садах крестьянских домов курится тонкий столб дыма.

…Народ окружил своего поэта многочисленными сказаниями и легендами, подобно тому как греки — Гомера. При этом народ создал легенды не только вокруг самого Шота, но и вокруг главных героев его поэмы. Особенно вокруг рыцаря Тариэла и его возлюбленной Нестан-Даред-жан. Многие строфы эпоса, иногда с совершенно различной мелодией, стали народными песнями, которые поют еще и сегодня.

Задумавшись, я через некоторое время говорю:

— Поэту, которого так любит его народ, можно позавидовать.

Шум и шорох реки сопровождает наш ночной разговор в долине. Когда бледная мгла неба начинает принимать сиреневую окраску и постепенно насыщается нежно-розовым цветом, Элисо вскакивает.

— А знаете, — восклицает она с блеском в глазах, — если уж у нас нечего есть, то почему мы должны еще и умирать от жажды! Пойдемте, поищем колодец! Ведь становится светло, может быть, теперь мы его найдем!

При слове "колодец" я вздрагиваю, невольно вспоминая колодец, в который я чуть было не провалился сегодня ночью. Пригнувшись, следую за Элисо через проходы. Вскоре мы входим на рыночную площадь Вардзии — высокое большое помещение, половину которого занимает огромный резервуар. Из отверстия в стене, булькая, течет сверкающая вода.

Взбегаем по ступенькам, ведущим к резервуару. С жадностью склоняемся над водой, черпаем ее пригоршнями и пьем…

— А теперь пойдемте! — Элисо соскакивает со стенки колодца. — Если мы нашли рынок, то теперь попадем и к городским воротам. Строгую ключницу ваш друг за это время наверняка нашел. Может быть, он уже со страхом ждет вас. Вы ведь могли умереть от голода и жажды, могли быть потрепаны летучими мышами или даже растерзаны дикими зверями…

Тбилиси. Уличная сценка

Древняя Ананурская крепость