Павел Рупасов - 100 вопросов без ответов. ВМФ России

Старпом на корабле — старший помощник командира, назначается из людей сообразительных и расторопных, хорошо знающих корабль и все его заведования. Старпом фактически управляет кораблем и командой. В береговой части старпом называется НШ — начальник штаба. А командир — это «флаг»! Командир, как правило, — человек, вышедший из старпомов, но уже мыслит в масштабах корабля стратегически: глядит на линию горизонта и предвидит, что там в штабах опять «замышляют». «Ну, кто нам сегодня угрожает?» — любил говаривать на утреннем планировании один из начальников кафедры морской хирургии Военно-медицинской академии. И как коллектив — команду корабля — заставить «быстро реагировать», и как весь корабль от ежедневных директив сверху «уберечь» и под удар «не подставиться.

Итак, командир — это флаг и представитель страны (посол), когда корабль в одиночном плавании. Командир — это полномочный атташе, дипломат, нотариус и человек, умеющий самостоятельно принимать решения.

Командиры по своей природной «конституции» бывают разные. Одни дотошные и управление кораблем старпому своему не сильно делегируют. Такие командиры — исполнители, они сами хотят вникать во все заведования корабля, вникать, указывать и ни за что на свете не отпускать «свой драгоценный контроль» над ситуацией внутри корабля. Таких командиров обычно не хватает на всё — и держать внешнюю ситуацию (что происходит снаружи, в «штабах») таким людям тяжело. До «разведки и контрразведки» над штабом бригады кораблей у них руки не доходят. Штабом бригады — за которым его корабль числится (приписан), штабом, которому командир и весь корабль подчиняется, штабом, куда командир ходит на совещания, ежедневные и еженедельные планирования, на «читки документов» и где ему ставят и ставят задачи, где ему раздают «пинки» и «пряники». И пусть задачи эти часто взаимоисключающие и с виду невыполнимые («стой там — иди сюда») и «ваш корабль» в одно и то же астрономическое время находится «вот здесь и вот здесь. Здесь он производит траление мин, а здесь их бомбометание…» То есть, вышестоящим штабом командиру нужно «заниматься», «присматривать» за ним, за его «пульсом и дыханием». Командир корабля ко всему такому привык, его ничего не удивляет, и его корабль «будет находиться в двух географических точках одновременно» и обе задачи выполнит! У военного моряка один путь, не трудный или лёгкий — его путь славный…

Как выполнить «такое»? А хотя бы путем реализации флотского правила «На флоте всё условно, кроме приема пищи».

А когда командир «по конституции» исполнитель, а не стратег, он замучает и старпома своего, и команду неусыпным контролем. А когда «точек контроля» бесконечное множество, то контроль такого командира становится поверхностно неврастеничным (узнаете?), неэффективным и для некоторых ужасно смешным. Над таким «контролирующим все вокруг себя» командиром шутят горько или зло, и всегда за его спиной.

Друзей у такого командира нет. Его друзья, как это заведено у «цивилизованных» народов 21 века, все дома, в кругу семьи и на площадке, где он гуляет со своей собакой. Там он оказывается нормальным человеком. Отзывчивым и добрым…

А на службе и на работе ни с кем дружить нельзя. Таков европейский «дрес-кодекс».

Итак, все указания Нехая быстро и некачественно исполняются. А у Нехая общей начитанности не хватает ни придумать качественное, ни проверить уровень исполнения собственного указания. На флоте, да, делают «липу под красное дерево», но это же музей… Сюда иногда приходят «качественные» люди! Любители и знатоки истории и техники флота!

«Командир» Нехай умеет раздавать распоряжения, но плохо переносит, когда ему нужно просить или медленно выстраивать отношения с коллегами по музею или с соседними музеями/учреждениями, отечественными или заморскими. То есть, когда «иностранец» приезжает, его и не встречают, и не поселяют, и культурную программу ему не организовывают. Так и складывается, что музей иностранных или отечественных респондентов постепенно (неимоверно жалко нам), но значительно подрастерял: «ненужные нам не нужны».

Сила есть у Нехая, сила его личная и большая. А те, кто шепчется за его спиной просто ни самого «хозяина», ни его силу использовать не научились, или уволены, или «рукой махнули», шептуны. На госбюджете ведь все. А госбюджет предполагает постоянство зарплаты независимо от качества работы. Да хоть пусть и зависит — некоторое финансовое стимулирование осуществляется. Однако, ка-чес-тво это должно соответствовать взглядам Руслана Шамсудиновича на музейный «процесс», на развитие и точки приложения сил. А как мы уже приметили, каждый участвующий в строительстве научный и ненаучный сотрудник видит свой образ музея и строит «свой музей».

«Исторический портрет» музея и самого Руслана Шамсудиновича сложится в конце концов (и в конце его времен) из чего? Тоже из текстов, это «его» труды: конференции, парадные альбомы, коллегии, Ассоциация морских музеев, выставки, газета и сайт. Это придуманный им «музейный Олимп», еще масса неучтенного нами материала и событий, и даже наша книга входит в «его портрет».

Ко всему перечисленному прикоснувшись, мы и увидим «портрет». «Прикасаться» ко многому будем, видимо, уже в последующих книгах. Глубина нашей «проработки» исследуемых вопросов, методы и стиль читателю уже понятны. Будем продолжать точечно закладывать «разведывательные шурфы в нескольких местах». Так и будет «объято необъятное».

В идеале что мы хотим? Хотели бы «новейшие процессы». «Скрытые пружины на уме»… Понять.

После Первого музейного съезда (Москва, 1—5 декабря 1930 г.) экспозиция строилась в форме «логических понятий», что означало «музей показывает не вещи, а процессы» [Девять…, 2004]. «Больше сосредотачиваться на рисунках, диаграммах, фотографиях и других материалах вспомогательного характера. Музейная форма экспозиции стала подменяться выставочной» [Девять…, 2004].

Теперь мы хотим рассмотреть в нашей книге «новейшие процессы». И, забегая вперед, начнем с конца: видимо, реалии современной жизни таковы, что людям нужно шоу, люди хотят, в том числе в музее, отдыхать, развлекаться, получать острые ощущения, испытывать чувства (восхищение, удивление и восторг, гордость за Родину, патриотизм), и достигаться в 21 веке это должно массовыми действами. Массовыми — не значит дорогостоящими. «Хлеба и зрелищ» нужно предоставлять наиболее эффективным и экономным способом.

Человек в 21 веке не держит мыслеформу в своей голове «дольше 40 секунд». Далее он начинает отвлекаться, соскальзывать на собственные мысли. Увлечь собеседника по законам современной (и всякой вообще) психологии нужно за 1,5—2 минуты. Чтобы далее держать внимание собеседника, нужно каждые 1,5 минуты его чем-то радовать или удивлять. Такие элементы (шоу) проникли во все виды искусства — в исполнительское и режиссерское мастерство, изобразительное искусство. Это уже прописи. И «это» заметил еще известный исторический персонаж Григорий Распутин, когда актер, исполняющий его роль в одной из многочисленных экранизаций, в сердцах, с отчаянием произносит: «Всем чуда надо!» Да, всем нам нужно «чудо», а иначе зачем же мы заплатили деньги в музее.