Евгений Крушельницкий - О чём поёт государство

(Перевёл И. Тимофеев)

Европейцы осваивали новозеландские острова не без приключений. Когда голландец Абель Тасман попробовал здесь высадиться, то несколько матросов его команды были убиты и съедены. Почти полтора века спустя сюда же прибыл Джеймс Кук на своём «Индеворе» (что значит «попытка», «усилие»). Несмотря на подчёркнутое миролюбие англичан, попытка установить контакт с аборигенами закончился военной стычкой. Прошло ещё почти полвека, прежде чем у европейских поселенцев родился в этих местах первенец. И этому первенцу уже перевалило за пятьдесят, когда ирландский переселенец Томас Брэкен взялся за сочинение гимна.

Обстановка была неспокойная: острова уже объявили британским владением, и сюда устремились тысячи авантюристов. Здесь устраивали стоянки китобои, торговцы везли оружие и спиртное, а миссионеры спасали заблудшие души. Но голоса проповедников терялись среди рабочего шума людей дела. Отсюда везли не только корабельные сосны и экзотическую живность. Европейцам понравился местный обычай сохранять головы умерших родственников, закопчённых особым образом: на таких сувенирах можно было отлично заработать. Спрос сильно превышал предложение, и торговцы договаривались с вождями на головы ещё живых рабов или пленных. К следующему приезду заказ был готов.

Деловые связи вовсе не мешали конфликтам. Местные маори хоть и подписали Договор Вайтанги, согласно которому отказались от борьбы за независимость в обмен на признание их прав, но мира это не принесло. Вооружённые столкновения туземцев с колонистами не прекращались, причем на одного погибшего британца приходилось четверо туземцев. Конечно, все войны рано или поздно заканчиваются миром, но тогда, в 1870-х, когда рождались слова старого гимна, миром здесь и не пахло. К тому же, завезённые болезни косили не меньше, чем оружие, и местное население стремительно сокращалось. Зато прибывали переселенцы: к 1875 г. их было уже 400 тысяч, или в десять раз больше аборигенов, которые сложили оружие только через несколько лет.

Воспоминания о первооткрывателях остались надолго. Когда уже в наши дни европейцы решили устроить праздник в честь тех далёких событий, коренной народ резко высказался против. И даже собираются переименовать острова Кука: «Он был варваром, как и большинство людей времен имперской экспансии. Куда бы он ни шёл, где бы ни находился, везде происходили убийства, похищения, изнасилования и просто много невзгод для коренных жителей, — заявила представительница маори. — Это была не „встреча культур“, а вторжение».

И всё же за минувшие полтора века страна стала совсем другой, одной из самых безопасных и миролюбивых, несмотря на то, что треть населения имеет оружие. При этом едва ли не самая чистая: в общественных местах нельзя курить, а аэрозольная краска продаётся только тем, кто старше 18-и, потому что за самодеятельные художества на стенах здесь ждёт штраф в сотни долларов.

Новозеландцы заботятся не только о чистоте островов, но и о том, что вокруг: проводят антиядерную политику, не боясь испортить отношения с любителями ядерных испытаний на Тихом океане. Словом, времена совсем не похожи на прежние, однако здесь по-прежнему звучит эта старая молитва: «Боже, защити Новую Зеландию».

Заметим, что сегодня в стране имеется два официальных гимна — кроме упомянутого, ещё и британский «Боже, храни королеву». Они равноправны, но второй исполняют только в присутствии монарха или члена его семьи.

«Единство в многообразии»

Встаньте, о, сыны!

Слова и музыка — Т. Шаклейди.

Название «Папуа» происходит от малайского слова «папува», что означает «курчавый». А Новой Гвинеей его назвал первый испанец, посетивший остров: в его жителях он усмотрел много общего с аборигенами африканской Гвинеи. Кто здесь только не руководил — голландцы, немцы, британцы, австралийцы, японцы… Но в 1975 г., когда страна стала независимой от Австралии, то предпочла войти в Содружество наций во главе с британским монархом Елизаветой II. Монарха номинально представляет генерал-губернатор, а своими делами жители управляют сами.

Долгое время этой землёй никто не интересовался, пока Голландия не объявила часть острова своей собственностью, что, впрочем, никак не отразилось на местной жизни. И когда в 1871г. наш учёный-этнограф и путешественник Николай Николаевич Миклухо-Маклай высадился на здешнем берегу, то папуасы считали его не просто «очень большим человеком» (тамо боро-боро), но и сверхъестественным существом, и сложили на эту тему немало мифов.

Миклухо-Маклай побывал там на спаде работорговли, когда многие государства этот промысел запретили. Но учёный видел, как поступают европейцы с жителями таких экзотических земель и обратился к императору с просьбой взять Новую Гвинею под свою опеку. Он хотел устроить здесь под своим началом этнографический заповедник.

Его опасения были небезосновательны: дело не столько в прекраснодушных законах, столько в их соблюдении. Ведь и сейчас, полтора века спустя, 30 июля отмечается Всемирный день борьбы с торговлей людьми, потому что в мире каждый год становятся жертвами работорговцев не менее 4 млн человек, причём только из России и стран Восточной Европы каждый год исчезает около двухсот тысяч. В общем, учёный, когда покидал эти берега, собрал вождей всех окрестных деревень и повелел при появлении европейских судов уводить женщин и детей в горы.

Александр II просьбу об опеке отклонил, и тогда Миклухо-Маклай призвал Германию стать гарантом того, что Новая Гвинея не будет подвергаться колонизации. В итоге Берег Маклая (так Николай Николаевич назвал место, где жил) был в 1884 г. превращён в германскую колонию.

Но вот, наконец, долгожданная свобода наступила, и автор гимна воспел давнюю мечту: «мы счастливы быть свободными…» Сегодня большинство населения живёт так, будто время остановилось. В 1971 г. здесь приняли закон о колдовстве, согласно которому люди, считающие себя заколдованными, не отвечают за свои действия. Это смягчающее обстоятельство в суде, если колдуна убивают. Кого считать колдуном, решают сами пострадавшие, причём часто ошибаются, и потому в 2013 г. закон отменили.