Сергей Асенин - Волшебники экрана. Эстетические проблемы современной мультипликации

Вот почему мультипликация ждет появления выдающихся мастеров силуэтного фильма, исключительно поэтичного и строгого искусства, развивающего традиции старинного театра теней и столь высоко поднятого когда-то Лоттой Рейнигер. Вот почему так ценно умение создавать емкие и в то же время ясные в своей концентрированности образы-символы.

Курт Вайлер. "Норгель и сыновья". Сочетание куклы с рисунком

Примечательны в этом отношении фильмы Андрея Хржановского, созданные по сценариям Р. Хуснутдиновой, "Шкап" и "Бабочка", в которых в лаконичных образах-символах выражены большие мысли о высших ценностях жизни — добре и красоте, о гармонии, столь важной как во внутренней духовной сфере современного человека, так и в окружающем его мирз.

Сила эмоционально-эстетического воздействия мультипликации огромна, об этом свидетельствует все растущая ее популярность у зрителя, связанная и с прогрессом этого искусства, и с пропагандой его достижений в нашей стране и за рубежом, и, конечно, с более глубоким пониманием своеобразия рисованного и кукольного кино.

Для художника, работающего в этой области, особенно важен тот эффект активного раскрепощения, пробуждения творческой фантазии зрителя, которым в высшей мере обладает мультипликация. Недаром многие выдающиеся художники нашего времени подчеркивали особую способность мультипликации захватывать внимание людей самого разного возраста.

Чарльз Чаплин в интервью, данном еще в 30-х годах, например, утверждал, что в Америке "мультипликация является единственным подлинным искусством в настоящее время, потому что в ней, и только в ней, художник абсолютно свободен в своей фантазии и может делать в картине все, что угодно" [119]. Опыты по использованию живописи в рисованном и кукольном кино, которые сейчас ведутся в ряде стран, и "в частности" в Польше, Венгрии и Румынии, показывают, что искусство "движущейся картины", разумеется, не менее выразительно и перспективно, чем искусство "движущегося рисунка". Тем более, что живопись, рисунок, "оживающие" объемные фигурки — все это может свободно и эффектно сочетаться в одном фильме, взаимно дополняя друг друга. Таким образом, мультипликация открывает перед художником совершенно новые возможности общения со зрителем.

Златко Боурек. "Танцевальные мелодии". Фильм-песня — стилизованный рисунок "живет" в ритме популярных народных мотивов

Художественные возможности мультипликации предполагают гораздо большее разнообразие жанров и стилистических направлений, чем то, которое мы видим сегодня.

Мультипликация способна создавать необычное, фантастическое, невиданное, она смело воспроизводит на экране поток воображаемых образов, фантастических представлений. Ее главная сфера — поэтический вымысел. Фантазия художника, не лимитируемая фотомеханическим способом воспроизведения действительности, получает широкий простор для своего выражения.

"История фантастики свидетельствует, — заявили во время проходившей в нашей печати дискуссии о возможностях фантастического жанра известные советские писатели-фантасты А. и Б. Стругацкие, — что она может быть превосходно применена и для создания зримой картины коммунистического будущего… и для художественного исследования индивидуальной и социальной психологии, и для рассмотрения общих философских проблем… и для антимещанского памфлета, и для антивоенной, антиимпериалистической сатиры" [120]. Эта характеристика необычайной широты художественного диапазона фантастического творчества несомненно полностью относится и к богатой сфере художественных возможностей мультипликации.

Мотив гротесково-сатирического сопоставления человека и олицетворяющей современную цивилизацию техники, столь интересно затронутый в свое время Р. Ролланом и Ф. Мазерелем, — чрезвычайно выигрышный и выразительный по фактуре "материал" для мультипликации, единственного из "зримых" искусств, которое умеет "оживлять" неодушевленные предметы. Отсюда колоссальные возможности, которые открываются перед социально-сатирической и научной фантастикой, а также перед научно-художественными мультфильмами.

Образ и понятие в мультипликации часто сближаются, сдвигаются на самое короткое расстояние, и это не только не разрушает художественности мультфильма, но, наоборот, составляет особое поэтическое обаяние подобных картин.

"Кукла выражает не внешность, а идею человека" [121],— говорил Иржи Трнка. Еще в большей степени это относится к рисованному персонажу.

Мультипликация с огромной силой выразительности и точности может воплотить в зримых образах саму диалектику мышления как сложный, непосредственно воспринимаемый процесс. "Главная задача, которая стоит передо мной уже лет 15–16,— создать рисованный портрет моей мысли" [122],— заявил Тодор Динов в одном из интервью, и это мнение разделяют многие режиссеры-мультипликаторы.

Возможность непосредственно выразить отвлеченные понятия в виде зримых образов-метафор позволяет мультипликации с особой естественностью объединять интеллектуальное и эмоциональное начала, вторгаться в сферы науки и научной фантастики дальше, чем это могут сделать другие искусства. По мнению ряда специалистов, мультипликация открывает широкие перспективы "образного перевода научных концепций" на язык кино [123]. Недаром к ее помощи все чаще прибегают научный и учебный фильм.

Для судеб советской мультипликации принципиально важно дальнейшее ее плодотворное содружество с большой литературой. Теперь уже можно не сомневаться, что ей доступны Рабле и Шекспир, Мольер и Гоцци, а из советских писателей — Евгений Шварц и Александр Грин, Юрий Олеша и Михаил Булгаков.

Созданные в последние годы фильмы подтверждают возможность самых дерзких и даже, может быть, неожиданных на первый взгляд решений. Именно таким представляется мне обращение Вадима Курчевского к "Кола Брюньону" Ромена Роллана, замечательной книге французского романиста, пронизанной жизнелюбием и гуманизмом.

Роман Качанов. "Чебурашка". Кукольные персонажи превосходно сочетают сказочную условность и психологизм

Не менее смел один из талантливейших режиссеров-мультипликаторов ГДР Курт Вайлер, обратившийся вслед за Трнкой к Шекспиру и осуществивший постановку полнометражного кукольного фильма по его "Зимней сказке". Несколько фрагментов из этой картины, которые мне удалось увидеть в мастерской Курта Вайлера а Бабельсберге, говорят о том, что смелость замысла здесь сочетается с глубиной осмысления шекспировской драмы и блестящим мастерством ее мультипликационного воплощения. Опыт предыдущих работ режиссера, таких, как "Яблоко", "Блоха в ухе" и особенно фильм "Норгель и сыновья", в котором изобретательно и остроумно была преподнесена в основных моментах чуть ли не вся история торговли и связанных с ней социальных отношений, показывает, что мы имеем дело с художником, который очень широко понимает границы возможностей мультипликации и решительно их раздвигает в своем творчестве.