Сергей Асенин - Волшебники экрана. Эстетические проблемы современной мультипликации

Мультипликация еще не дерзнула на такое же могучее вторжение в мир образов Гофмана — величайшего в истории искусств фантаста, — как это сделала музыка, но, несомненно, что это рано или поздно произойдет. "Гофман необычайно повлиял на литературу. Между прочим, на Пушкина, Гоголя, Достоевского. У Герцена есть восторженная статья о нем. Он появился, мне кажется, ни на кого не похожим" [124],— взволнованно писал о нем Юрий Олеша.

Гарик Соко "Почему у месяце нет платья?" (Студия в Готвальдове). Молодые режиссеры продолжают традиции чехословацкого кукольного фильма

Огромные возможности перед рисованным и кукольным кино, думается, открыло бы освоение такого замечательного современного фантаста, острого философа-памфлетиста и новеллиста, как Рэй Бредбери, подвергшего безжалостному осмеянию непримиримые противоречия буржуазного общества, таких блестящих мастеров фантастики, как Станислав Лем, Айзек Азимов, Артур Кларк, Роберт Шекли.

Как одна из важных, можно сказать, "классических" областей фантастики, мультипликация активно пробуждает творческую фантазию, дерзко и виртуозно используя фантастическую и комедийную условность, смело сталкивает вымышленно-сказочное и документальное, действительное и условное. Тем самым она выполняет роль разведчика новых поэтических континентов, открывающего безграничные просторы художественного воображения, необходимого не только в любой области искусства, но и в любой сфере человеческой деятельности. Мультипликация совершенствует культуру восприятия условного в искусстве, что имеет огромное значение для эстетического развития человека. "Мобильная живопись экрана", как назвал мультипликацию один из художников, со временем несомненно окажет свое благотворное влияние и на изобразительное искусство.

Но, конечно, еще более могут быть велики роль и значение мультипликации как разведчика новых художественных возможностей в самом искусстве кино. Неся в себе предельно сжатый образ-символ, образ-метафору, по самой своей природе соединяя живопись, рисунок, объемную фигурку с возможностями кино, мультипликация как бы реабилитирует изобразительное начало, подчеркивает, делает особенно убедительной его художественную ценность. В этом смысле она является незаменимой лабораторией современного киноискусства. Сохраняя и развивая целый ряд незаслуженно отброшенных интеллектуальных и пластических достижений киноязыка немого периода, мультипликация тем самым оказывает кинематографу в цепом неоценимую услугу, помогая ему лучше осознать богатство своих выразительных возможностей, свою кровную связь с современным изобразительным искусством.

Французские киноведы подсчитали, что в мире за всю историю кино было создано более двухсот полнометражных мультфильмов [125]. Но как бы ни стремились режиссеры ставить такие фильмы, мультипликация, конечно, всегда останется искусством преимущественно "малых форм", и, как к искусству "малых форм", к ней, несомненно, имеют прямое отношение мудрые слова из творческой декларации французских мастеров короткометражного фильма: "Никто не станет измерять значение литературного произведения количеством страниц, картину — ее форматом. Наряду с романом или еще более объемными произведениями существуют поэма, новелла, эссе, которые часто являются как бы ферментом, выполняя функции обновления, привнесения новой крови. Именно эту роль неизменно играл короткометражный фильм. И его смерть явилась бы смертью кино, потому что искусство, если оно недвижно, перестает быть искусством" [126].

В журнале "Искусство кино" (1970, № 7) были опубликованы заметки Тодора Динова о художественной природе рисованного фильма. В них много глубоких мыслей, интересных наблюдений и выводов, причем часть из них, безусловно, рассчитана на спор, на дискуссию. Так, например, желание спорить вызывает утверждение, что "показать внутренний процесс переживания будет требованием несовместимым с возможностями "актера" из мультфильма". Думается, что многие талантливые произведения, с которыми советские мультипликаторы выступили в последние годы, убедительно опровергают этот тезис. Да и сам Динов-художник, автор "Громоотвода" и "Ревности", вступает здесь в конфликт с Диновым-теоретиком. То, что делают сегодня крупнейшие мультипликаторы мира, часто не просто "обозначение" определенного психологического состояния, но точно выписанные характеры, в которых глубоко раскрыт духовный мир — мысли и чувства созданных фантазией художника персонажей. Иржи Трнка говорил, что куклами можно выразить все человеческие страсти.

Ярослава Гаветова. "Песнь". Красочные аппликации создают фантастический пейзаж, характерный для словацкой школы мультфильма

Многое, если не все, упирается сегодня в проблему мультипликационной драматургии, требующей от писателя больших знаний, опыта и искренней любви к этому трудному и, несмотря на фантастику, ювелирно точному искусству.

Метафорические образы рисованного и кукольного фильма очень близки образному строю поэзии, особенно поэзии современной. Вот почему, думается, в ближайшие годы в мультипликацию придут не только новые художники и режиссеры, но и новые поэты. Они смогут внести немало неожиданного и свежего в яркие краски мультипликационного экрана.

В своем исследовании, всесторонне рассматривающем технику мультипликационного фильма, Д. Халас и Р. Мэнвелл пишут, что мультипликация — это вид искусства, возможности которого "еще только обнаруживаются". По их мнению, эти возможности "намного превосходят натурно-игровую кинематографию" [127]. Каждому свое, и, думается, нет необходимости противопоставлять две родственные ветви искусства. Гораздо существеннее другое замечание авторов. Они констатируют, что многие выдающиеся графики и живописцы нашего времени, как, например, Пикассо, должны были признать, что художник, овладевший мастерством мультипликатора, может с помощью этого замечательного вида искусства получить такую широкую аудиторию, которую ему не в силах предоставить никакая картинная галерея. Это признание силы и будущности мультипликации.

Жан Имаж. "Волшебная лампа Аладина". Традиционная экранизация сказки

Знакомство с мультипликационными студиями Чехословакии. Польши, Румынии, ГДР, Югославии, Венгрии, кинофестивали в Мамайе и Загребе дали мне возможность еще полнее осознать колоссальные преимущества мультипликации социалистических стран, ее ведущее положение в современном мировом рисованном и кукольном кино. И дело не только в том, что подавляющее большинство международных премий заслуженно получают мастера социалистических стран. Разнообразие направлений, творческих стилей, художественных индивидуальностей, обилие выдающихся мастеров мирового класса и талантливых молодых режиссеров и художников говорят сами за себя. Занимать достойное место среди достойных — нелегкая задача, требующая творческой смелости и напряженных исканий; об этом, мне думается, никогда не должны забывать наши мультипликаторы.