Вагиф Гусейнов - От Ельцина к…? Война компроматов

Говоря о внутриполитических ограничителях избранной Кремлем стратегии, политологи отмечали, что анализа заслуживало прежде всего явное ужесточение тоца оппонентов Кремля — например, Ю. Лужкова, которым приходилось реально решать проблемы, случайно или злонамеренно обрушиваемые на них президентом и его окружением. К тому же новая стратегическая линия ельцинской команды дела к неприятному для нее итогу.

Наряду с временно действовавшей тенденцией к некоторой консолидации элиты вокруг президента и правительства давало знать о себе и прямо противоположное направление развития ситуации — увеличивалось число жестких оппонентов режима. А это означало, что процесс утраты им своей легитимности продолжался. Были преданы огласке факты, свидетельствовавшие об активизации маневрирования, наблюдавшегося на поле взаимоотношений между командами А. Чубайса и Ю. Лужкова. Особую роль в этих маневрах играла столичная медиа-империя В. Гусинского, находившаяся в дружественных отношениях с Ю. Лужковым, но пытавшаяся стать центром притяжения и для других антикремлевски настроенных политических групп, и особенно для праволиберальных лидеров, отодвинутых от принятия важнейших общегосударственных решений. Так, в популярной программе НТВ «Итоги» от 3 октября определенные реверансы были сделаны в отношении «Союза правых сил». Этот акцент, видимо, объяснялся стремлением руководства НТВ усилить позиции сил и блоков, способных активно противостоять создаваемому Кремлем новому избирательному объединению «Единство».

НТВ активно вело и кампанию против толлинга в алюминиевой промышленности, направленную на подрыв позиций финансово-промышленной группы Л. Черного, с которой поддерживал отношения Б. Березовский. Эта кампания, заказанная, судя по экспертным оценкам, в интересах алюминиевого магната О. Дерипаски, союзника правых, имела явный политический подтекст. О некотором сближении между ОВР и правыми, по мнению ряда экспертов, свидетельствовал и сформированный 29 сентября Национальный антикоррупционный комитет (НАК), который, судя по составу членов, также явился одним из результатов сложных совместных движений «питерской» и «московской» команд, представители которых составили ядро этой общественной организации.

В известной мере как проявление определенной закономерности сплочения антикремлевских сил можно было рассматривать и резкую атаку на Кремль со стороны губернатора Красноярского края А. Лебедя. Он подхватил выдвинутый некоторыми столичными СМИ тезис о виновности Кремля в организации взрывов жилых домов в Москве и Волгодонске, сообщив о своих догадках в интервью французской газете «Фигаро».

Многие комментаторы склонны были объяснять это заявление тем, что у А. Лебедя начали сдавать нервы после целого ряда неудач и нападок, обрушившихся на генерала в последнее время. В частности, неожиданно для себя после начала обострения конфликта вокруг Чечни А. Лебедь оказался в фокусе мощной общественной критики за действия трехгодичной давности, приведшие к подписанию хасавюртовского соглашения. Кроме того, он не сумел сохранить в госсобственности Красноярскую угольную компанию, являющуюся ключевой для контроля над ресурсами края и для аккумуляции финансовых средств для борьбы за президентское кресло.

В связи с отсутствием средств в середине сентября А. Лебедь заявил о неучастии его Народно-республиканской партии в парламентских выборах. Всерьез повредила имиджу генерала и его попытка вместе с финансовой группой «Альфа» подчинить себе экономические ресурсы Ачинского глиноземного завода.

Таким образом, к обвинению окружения Б. Ельцина в наличии незаконных счетов в зарубежных банках, в других признаках коррупции добавлялись новые, еще более серьезные обвинения, за которыми стояла вполне реальная угроза при определенных обстоятельствах превратиться в повод для политического преследования Б. Ельцина и его клана «без срока давности». Хотя, видимо, правы те эксперты, которые считали, что критика А. Лебедем президентской команды не смогла сколько-нибудь существенно повлиять на общественное мнение, а только знаменовала разрыв между красноярским губернатором и президентской командой. Впрочем, для Кремля это было весьма слабое утешение.

Даже если эти высказывания А. Лебедя были лишь символическим жестом для обозначения окончательного «развода» между Красноярском и Кремлем, то и они показывали, как низко упал авторитет власти, если ее могли так поносить представители политической элиты. Не меняла сути дела и версия о том, что те, кто вложил в уста генерала «непозволительные» подозрения, рассчитывали, прежде всего, запугать самого Б. Ельцина и его команду.

Аналитики, придерживавшиеся этой точки зрения, были склонны видеть в заявлениях А. Лебедя отражение общей тенденции, характерной для кругов, близких к Б. Березовскому, к которым, несомненно, относился и А. Лебедь, а также для ряда СМИ, контролируемых этим медиа-магнатом. Речь шла о четкой линии на нагнетание алармистских настроений в связи с возможным будущим, ожидавшим президента и его семью в том случае, если они смирятся с неизбежностью потери власти после президентских выборов 2000 года.

Например, «Независимая газета» обстоятельно изложила версию журналистов «Московского комсомольца» о возможном участии Кремля в организации терактов. Показательно и то, что эти журналисты в своей публикации сослались на некие источники в МВД, руководимом, как известно, людьми, близкими к Б. Березовскому. Та же «Независимая газета» опубликовала обширную статью, в которой развивалась тема ненависти, окружавшей Кремль, и неизбежной печальной судьбы его обитателей после окончания президентского срока Б. Ельцина, кто бы ни пришел ему на смену. Эти информационные выплески явно были рассчитаны на то, чтобы подтолкнуть правящую группировку ещё крепче ухватиться за штурвал и стоять на капитанском мостике до конца. Они отражали, прежде всего, точку зрения кремлевского «теневого центра власти» и были связаны с его нежеланием расставаться с насиженными местами, с ролью, которую этот центр занимал де-факто в процессе принятия важнейших решений, а их непосредственным адресатом служила не столько широкая публика, сколько «капитулянтски» настроенная часть окружения Б. Ельцина, которая склонялась к мысли о необходимости уйти из власти в выгодной сложившейся ситуации или в конституционные сроки. Во всяком случае, были основания предполагать, что адресат внимательно прислушивался к этим суждениям, о чем можно было судить по дайджесту прессы «Мир за неделю», издаваемому, по некоторым оценкам, представителями, имеющими отношение к ельцинскому окружению. В одном из номеров этого издания без комментариев был опубликован перевод интервью А. Лебедя «Фигаро». Эту публикацию можно было расценить как иносказательное разъяснение перед публикой мотивов, которые вынуждали президента и его команду искать способы остаться у власти.