Наталья Морозова - Любимые книги

Ну как представить себе этот маленький спектакль, которым Владимир Ильич одарил своих слушателей! Да, скажем прямо: современникам Ленина выпало большое счастье видеть и слышать этого живого, остроумного, жизнерадостного человека.

Ну а мы, значит, снова внакладе? Да, тут уж, бесспорно, разница колоссальная. И все же хотя бы частично, но и мы можем временами ощутить себя на месте тогдашних слушателей. Тут нам помогут две вещи. Первое – это чтение воспоминаний о Ленине, в которых его облик представлен достаточно многогранно. Второе – это чтение самого Ленина. Сделав для себя правилом постоянно читать его произведения, мы заметим, как постепенно общение с политиком, философом, экономистом будет дополняться общением с живым человеком. Постепенно мы научимся распознавать состояние его души, его настроение, и это, в свою очередь, поможет нам во время чтения ленинских выступлений живее ощутить себя не только читателем, но и слушателем.

Заканчивая эту главу, я все же чувствую, что многих оставила в недоумении. Ничего себе, скажут мне, – «прост»! Это чтобы ощутить его простоту, надо и то прочитать, и это, и в то вникнуть, и о другом поразмыслить… Но что же делать? Не тешить же себя иллюзией, что можно постичь творчество великого человека без всякого труда. Да вспомним еще, в который уже раз, что он не просто «прост», а «прост, как правда». А к правде человек иногда идет всю жизнь, за правду иные и голову кладут.

И все же – да здравствует правда! Пора нам отучиться от приевшихся стереотипов о «добреньком дедушке Ленине», о простом, «как вы и я», человеке, о чрезвычайной легкости для чтения ленинских произведений… Пора понять, что Ленин прост и понятен лишь постольку, поскольку проста и понятна правда истории и правда революции. Вот если эту правду мы действительно хотим постичь, то мы должны сами себе сказать: для постижения этой правды нет более верного, более надежного пути, кроме как через ленинское творческое наследие.

Вот так бы и закончить разговор о ленинской простоте. Но не хочется заканчивать на лозунге. Лучше уж на совете. Помните вопрос студента, мол, читаю, читаю, а понять не могу? А послушаем-ка, как на этот вопрос ответит сам Владимир Ильич. В 1919 году в Свердловском университете он прочел лекцию «О государстве». В самом начале лекции Владимир Ильич предупредил слушателей, что вопрос этот – один из самых сложных, что не стоит смущаться, если не сразу будет все понятно. К некоторым вопросам надо вернуться вновь. Далее. Ленин советует слушателям читать работы Маркса и Энгельса. И вот какой совет дает: «…сразу кое-кого, может быть, и отпугнет трудность изложения, – надо опять предупредить, что этим не следует смущаться, что непонятное на первый раз при чтении будет понятно при повторном чтении, или когда вы подойдете к вопросу впоследствии с несколько иной стороны…» (т. 39, с. 65).

Вот теперь в самый раз вспомнить еще и второе высказывание Горького: «Первый раз слышал я, чтобы о сложнейших вопросах политики можно говорить так просто» [36] Воспоминания о Владимире Ильиче Ленине, т. 2, с. 247. . Видите, с одной стороны, да, «просто». Но ведь с другой – «о сложнейших вопросах». Значит, и мы должны помнить о сложности самих вопросов, значит, и нам тоже, помня совет Ленина, надо перечитывать трудные для понимания места по нескольку раз. И еще: надо читать Ленина и вообще побольше, так как часто мысль, не понятая сразу, станет понятнее, когда мы «услышим» ее от Ильича во второй, в третий раз. Ведь он, как мы помним, не повторял своих выступлений дословно, а потому каждая новая встреча с уже известной мыслью добавляет какой-то новый оттенок, делает мысль объемнее, нагляднее.

Кстати, и в этом отношении нам, сегодняшним, даже легче, чем им, тогдашним слушателям Ленина. Они-то не имели возможности перечитать, да и вообще не могли иметь в руках сразу все творчество Ленина. А мы с вами, имея Полное собрание сочинений Ленина, можем побывать и на его выступлении перед депутатами Советов, и перед партактивом, и перед горнорабочими, и перед крестьянами…

Существует пословица: все гениальное просто. Добавим сюда «маленькую» поправку: чтобы понять гениальную простоту, надо и самим приложить к этому много ума и души.

Наступила пора взяться за последнюю главу. И речь в ней пойдет о последнем, 45-м томе. Строго говоря, он не совсем последний, ибо после него идут еще 10 томов с ленинскими письмами, томов, которых в этой книге я не касалась, но которые – тоже целый мир. Но вот 45-й…

Его бы я одела в красно-черную обложку: именно в нем находятся обжигающие душу строчки:

Январь, 21. Неожиданное резкое ухудшение в состоянии здоровья Ленина.

18 час. 50 мин. Ленин скончался (см.: т. 45, с. 717).

Я не знаю, сколько должно пройти лет, чтобы эта запись выглядела всего лишь историческим фактом, а не страшной трагедией… Мне кажется, очень много. Есть в нашей истории личности, которые стали как бы общими любимцами нации, и разве, например, перестанут когда-нибудь плакать люди, читая или смотря на экране события на Черной речке? Не так ли и морозный день 21 января навеки впитал в себя траур, бездну, разверзшуюся перед нами после ухода самого родного человека.

Мы почему-то стали бояться подпускать к своему сердцу откровенную боль. Помню, несколько раз я пыталась в январе предложить газетам и журналам статьи о последних днях Ленина, но всякий раз мне говорили: мол, зачем нам этот пессимизм, главное, что ленинизм не умер. Да и «Ленин и сейчас живее всех живых»!

Тут я должна заранее просить у читателя прощения, что заканчиваю книгу на самом трагическом материале. Но что поделать, последняя глава – о последнем томе. Это естественно. Но все же, чтобы хоть несколько смягчить тяжесть самого материала, я попробую его соединить с произведением искусства. Так уж получилось, что почти одновременно с теми днями, когда я сквозь слезы читала свой любимый 45-й том, драматург Михаил Шатров по материалам этого же тома писал свою пьесу «Так победим!». Надо ли говорить, что моя встреча с этой пьесой была не просто встречей с искусством, и даже с историей? Это была встреча с моим любимым томом, но – засверкавшим новыми красками от прикосновения руки художника. Вот об этой встрече и пойдет рассказ в этой главе.

Для начала признаюсь, что впервые с пьесой «Так победим!» я познакомилась не в театре. Я вообще люблю пьесы – читать. Читать и перечитывать, вживаться в них, проигрывать в воображении отдельные сцены… И лишь когда вызревает какой-то определенный угол зрения на пьесу, тогда может потянуть и в театр.