Аркадий Ваксберг - Белые пятна

Почти под каждым вторым письмом стояли десятки, а то и сотни подписей. «Очерк читали всем цехом…», «всем отделом…», «всей группой…» — такие строки встречались в письмах множество раз. Откликнулись рабочие и служащие завода «Легмаш» (Орша, Витебской обл.), приборостроительного завода (Чебоксары), завода «Криворожсталь», завода дизельной аппаратуры (Ярославль), Димитровградского автоагрегатного завода имени 50-летия СССР (Ульяновская обл.), Ташкентского химикофармацевтического завода, дважды Ордена Ленина завода «Знамя труда» (Москва), завода железобетонных изделий (Новгород), завода «Буревестник» (Гатчина, Ленинградской обл.), сотрудники производственного объединения «Буммаш» (Петрозаводск), Киевской радиосети, Республиканского патентного фонда (Алма-Ата), треста «Курскпромстрой», Краснодарского центрального почтамта, Московского производственного объединения «Оргтехника», архитектурно-планировочной мастерской (Томск), Оренбургского областного Дома санитарного просвещения, Московского областного краеведческого музея, областной санэпидстанции (Черновцы), члены комсомольского животноводческого отряда колхоза «Заветы Ленина» (Сумская обл.), студенты Орехово-Зуевского пединститута, актеры Государственного академического театра оперы и балета УССР имени Шевченко, Приморского краевого театра юных зрителей имени Ленинского комсомола (Владивосток), Крымской государственной филармонии (Симферополь) и многие, многие другие коллективы.

«Очень хорошо, что рассказанная вами история стала достоянием гласности, — писал участник Великой Отечественной войны, токарь-лекальщик Б. Ф. Данилов (Москва). — Нарушители порядка и их покровители больше всего боятся именно гласности. Втихомолку легче «замазать» неблаговидные делишки… Партийная принципиальность и боязнь так называемого «ажиотажа» не имеют между собой ничего общего».

«Гласность несовместима с равнодушием, — продолжала ту же мысль ветеран партии и труда, первостроитель Комсомольска-на-Амуре Ф. А. Поволоцкая. — Партия зовет сегодня каждого советского человека к гражданской активности. Это значит — к неравнодушию, к заинтересованному участию во всех делах на родной земле. Несмотря на мой возраст, чувствую себя лично задетой, где бы и в чем бы ни проявился беспорядок… Пока справедливость не победит, не смогу успокоиться».

Тема справедливости проходила едва ли не через все письма. Читатели подчеркивали, что справедливость — одно из самых сильных и благородных чувств, воспитанных нашим обществом у каждого гражданина, что наглядная победа справедливости сама по себе служит мощнейшим воспитательным фактором, рождая социальный оптимизм и уверенность в завтрашнем дне.

Наиболее интересную часть почты составили письма читателей-врачей. Она свидетельствовала об исключительно высокой требовательности, которую предъявляют к себе и своим коллегам представители этой высокогуманной профессии.

Хочу заметить, что еще сравнительно недавно читательская реакция на критические газетные выступления была не столь однородной. Стоило хотя бы в самых мягких и обтекаемых выражениях покритиковать, скажем, плохого учителя, как тотчас раздавались возмущенные голоса: «Поклеп на наше славное учительство!..» Стоило затронуть одним недобрым словом нерадивого врача, как тут же слышалось: «Не трогайте медицину!»

Как далеко мы ушли от этого пугливого примитива! От боязни честного и принципиального слова, которая была выгодна лишь тем, кто своим поведением бросал тень на профессию, позорил высокое звание учителя или врача.

Многочисленные письма медиков убедительно показали: истинный престиж профессии и достоинство врача несовместимы с благодушием по отношению к тем, кто нарушил священную клятву Гиппократа.

«Не будем смешивать врача и гражданина с дипломом врача, — делился своими мыслями доктор медицинских наук, профессор В. Ч. Бржеский (Гродно). — Знать анатомию, физиологию, причины возникновения болезней — еще не значит быть врачом. Непременным условием принадлежности к медицинской профессии является любовь к человеку, постоянное стремление быть ему полезным, помогать сохранить и восстановить здоровье. Спасти!.. Ведь недаром покойный академик А. А. Вишневский говорил, что он предпочел бы подвергнуться операции у хорошего человека и среднего врача, а не у среднего человека и хорошего специалиста».

Вот еще один отрывок из этого интереснейшего письма: «Мне трудно подобрать эпитет, которого заслуживает так называемая «экспертиза» по делу об убийстве учителя Потемкина. Она пытается узаконить какие-то несуществующие «типичные врачебные ошибки». Алкогольное опьянение действительно изменяет течение болезни и поведение больного. Это знает любой грамотный врач. Что из этого следует? Лишь то, что при подозрении на опьянение врач должен проявить особое внимание ко всем болезненным симптомам… В данном же случае нельзя даже говорить о врачебной ошибке, поскольку больному было отказано вообще в какой-либо медицинской помощи. Это не ошибка, а преступление!.. Как жаль, что на двери кабинета Старшова нельзя повесить табличку: «Лечиться у этого врача опасно для жизни». Тогда, может быть, есть смысл поступить радикальнее? Лишить врачебного диплома, на который Старшов явно не имеет права».

Взволнованное письмо прислал врач Центрального института травматологии и ортопедии, кандидат медицинских наук В. Абдулхабиров. «Как травматолог-ортопед высшей квалификации ответственно заявляю, что можно спасти почти всех больных с переломом основания черепа, если нет других еще более тяжелых сопутствующих повреждений. Мы спасаем. Только необходимо постоянное наблюдение, грамотное лечение и истинная человеческая чуткость… А честь белого халата надо беречь не защитой «цеховых интересов», а чистотой помыслов, предельной честностью, преданностью нелегкой врачебной профессии, высокопрофессиональными знаниями и умением исцелять больных. К счастью, абсолютное большинство моих коллег — люди с обостренным чувством долга, готовностью в любую минуту дня и ночи прийти на помощь…»

Зрелость мысли, ответственное отношение к профессиональному долгу и сознание высокой ответственности за порученное дело отличали и многочисленные письма-отклики юристов.

«Честно делать свое дело, — размышлял ленинградский юрист Н. Зарубин, — обязанность каждого человека. Применительно к нам, юристам, будь то прокурор или адвокат, следователь или судья, это непреложное для всех правило обретает особый смысл. Ведь мы олицетворяем собой справедливость! Ведь «юстиция» в переводе с латинского это и есть «справедливость». Закон получает свое конкретное выражение и воплощение именно в тех решениях, которые принимаем мы по конкретному делу… Ошибиться может каждый, — продолжает тов. Зарубин. — Но в деле, о котором рассказал очерк «Диагноз», речь идет отнюдь не о следственной или судебной ошибке. Совершенно очевидно стремление «подогнать» случившееся под «нужную» статью. Кому — «нужную»? Тем, кто стремился замять дело. Ведь абсолютно нелепая квалификация того, что совершил Сановников, видна невооруженным глазом. Правомерно ли тогда ограничиваться лишь отменой приговора (в том, что он будет отменен, я не сомневаюсь). А ответственность за нарушение юристами своего служебного долга, за то, что пошли на поводу у беспринципных людей, — неужели она не наступит? Это было бы плохим уроком…»