Людмила Черная - Записки Обыкновенной Говорящей Лошади

В результате парадокс: первая книга о русских в Первой мировой войне, которая широко читалась интеллигенцией, была написана в 1970-х годах, стало быть, более полувека после окончания этой войны. Создал ее А. Солженицын, называлась она «Август четырнадцатого» и дошла до нас в самиздате как вредная нелегальщина. Роман был сугубо патриотическим, восхвалял подвиги русского оружия. Опять же вопреки традициям антивоенного романа.

А между тем после войны 1914–1918 годов во всем мире появилась мощная антивоенная литература, литература протеста, неприятия войны КАК ТАКОВОЙ… Хемингуэй, Ремарк, Олдингтон, Барбюс, Хаксли, Глезер и многие десятки других писателей, еще не забытых или уже забытых, писали о погибшем поколении: о тех, кто погиб от гранат, и о тех, кто уцелел от гранат, но все равно погиб. Все эти писатели показывали бессмысленность войны, бессмысленность массовых смертей.

И так продолжалось до 1939 года, когда началась Вторая мировая война. Началась отчасти по вине европейских политиков, которые так боялись новой бойни, что без конца «умиротворяли» Гитлера («политика умиротворения»). Пошли даже на недоброй памяти Мюнхенское соглашение, хотя, как считается, нацистов тогда еще можно было остановить.

Особой литературы на эту тему, по-моему, не появилось. Страусиная, капитулянтская политика не способствовала созданию шедевров… Но уже стали появляться немецкие антифашистские, а стало быть и антивоенные, романы.

А что в это время происходило у нас в Советском Союзе? Мы строили социализм и одновременно лихорадочно вооружались – готовились к войне. Главные, самые массовые значки в СССР, были значки ГТО, что значило «Готов к труду и обороне», и «Ворошиловский стрелок». Появилась на этот счет и масса стихов и песен. К примеру, «Если завтра война, если завтра в поход…», или «Любимый город может спать спокойно…», или «…Когда нас в бой пошлет товарищ Сталин…». Симонов написал также пьесу «Парень из нашего города»: в ней «парень» шел не в институт, а в военные, как того требовала страна.

Но вот, как сказано, началась Вторая мировая война, Гитлер напал на мирные европейские страны. Войска нацистов смерчем шли по Европе: за шесть недель промаршировали по Франции, оставив позади себя оккупированные Чехословакию и Польшу, Бельгию и Голландию. Прижали к побережью Британский экспедиционный корпус, и он чудом спасся – уплыл чуть ли не на рыбацких суденышках и самодельных плотиках. До сих пор «чудо при Дюнкерке» – загадка, ведь если бы фашисты не остановились, британские войска, посланные на выручку европейцам, были бы уничтожены полностью…

А мы в это время подписали пакт Молотова – Риббентропа, «освободили» Львовщину, часть Закарпатья, Прибалтийские республики – Латвию, Эстонию, Литву…

Но 22 июня 1941 года Гитлер напал на СССР. И началась Великая Отечественная война, которая продолжалась четыре страшных года. И закончилась нашей победой и безоговорочной капитуляцией гитлеровской Германии. СССР и его союзники – Великобритания, Франция и США – добились и Нюрнбергского трибунала, и раздела Германии на три оккупационные зоны.

После Второй мировой войны антивоенная литература в Германии слилась с антифашистской и дала немало крупных писателей: Борхерта, умершего совсем юным; Бёлля и Грасса – лауреатов Нобелевской премии; Цукмайера, Хоххута, Вальзера, Ленца и десяток менее известных имен.

Люди во всем мире в книгах, в театре и в кинематографе (даже в фильмах о любви, в таких как «Мост Ватерлоо» и «Касабланка») говорили о погибших, о разбитых судьбах и проклинали, проклинали войну, развязанную нацистским агрессором.

А что происходило тем временем у нас? У нас все происходило с точностью до наоборот: на ПЕРВЫХ ПОРАХ почти все «инженеры человеческих душ» ВОСПЕВАЛИ ВОЙНУ, подвиги, штабы, генералов, то есть тех, о ком уже Лев Толстой говорил с явной издевкой. Но «наша» война была мудрая, даже гениальная, священная. Сперва на нас вероломно напали, но мы все равно сражались как львы под водительством самого главного полководца всех времен и народов Сталина. А потом начали наступать, ворвались в «логово врага» в Берлин и водрузили свое знамя над рейхстагом! А наши военные союзники сидели, поджав хвост, и откупались тушенкой. Это говорил даже умнейший Эренбург, как выяснилось, блистательный военный журналист, «агитатор», «горлан» и «главарь» – не хуже Маяковского, только в другом жанре. Но после войны его грубо одернули – очень он стал популярен. И Эренбург надолго сник.

Он и Твардовский, написавший «Теркина», – единственные, кому хотя бы удалось, не фальшивя, передать АНТИФАШИСТСКИЙ пафос и праведный гнев народа Советского Союза в этой войне.

Характерно, что никто из советских писателей-корифеев ни за четыре года Великой Отечественной войны, ни после ее окончания не создал мало-мальски приемлемых художественных произведений: потуги Шолохова («Они сражались за родину») и Алексея Толстого (статьи в газете «Правда») не в счет. Явно неудачен был и роман Фадеева «Молодая гвардия». А Федин, Леонов, насколько я знаю, даже не брались за перо, чтобы увековечить Великую Отечественную войну.

Остались только книги неизвестных дотоле писателей: повесть Некрасова «В окопах Сталинграда»; повесть Булата Окуджавы «Будь здоров, школяр», но последняя появилась уже в годы оттепели; повесть Казакевича «Звезда» и рассказ «Двое в степи».

Даже так называемая «лейтенантская проза», в частности книга Григория Бакланова «Последняя пядь» (самый конец 1950-х), не передавала всего ужаса войны 1941–1945 годов, самой жестокой и сокрушительной из всех войн, какие знала история. И наконец, запрещенный роман-эпопея Гроссмана «Жизнь и судьба», на мой взгляд, даже приблизительно не отражал трагизма войны для простого человека [10] В мемуарах Эренбурга «Люди, годы, жизнь» перечислены и другие книги о войне. Книга А. Бека «Волоколамское шоссе» и книга Валентина Катаева «Сын полка». .

Интересно также, что и в правдивых военных произведениях того времени «крамола» заключалась только в том, что истинными героями становились не партийные начальники, а беспартийные чудики, не образцовые дисциплинированные парни, а прямо-таки «контры» или полублатные молодцы. Во всех первых хороших книгах именно война показывала, КТО на ЧТО СПОСОБЕН, то есть выявляла НАСТОЯЩИЕ качества людей. Мотив, совершенно чуждый антивоенной литературе Запада, где война ВСЕГДА – кровь, грязь и бессмыслица.

Правда, сразу после войны появились прекрасные стихи Александра Твардовского, Бориса Слуцкого, того же Окуджавы, Винокурова, Ваншенкина, Давида Самойлова и еще многих хороших и разных поэтов. Была «Землянка» Суркова и «Враги сожгли родную хату» Исаковского – пронзительные, горестные стихи! И средние поэты сумели написать замечательные стихи.