Клаус Хольцманн - Россия. Снова эксперимент

Но продолжим линию Проханова, продолжающего в той же книге ставить вопросы Путину. Не в силах скрыть постигшего его разочарования в путинском «топтании на месте», он целой главе дает название «Тридцать вопросов Путину». А что касается «топтания на месте», то этот термин скорее отражает настроение увлеченного кинозрителя, увидевшего на экране некое чудо и с нетерпением ждущего продолжения серии чудес. Но в жизни все иначе, и остается лишь повторить, что в нынешней системе лимит на чудеса исчерпан, но остается надежда на медленное поступательное движение вперед. Мы не будем приводить здесь все поставленные в главе вопросы, многие из которых обращены к будущему и четкий ответ на них могут дать разве что нострадамусы, если кто-то в них верит. Но часть вопросов затрагивает почему-то и прошлое. На них можно попытаться ответить.

Процитируем первый из них [52, стр. 155]: «Осознает ли Президент, что он, офицер спецслужб, изменил советской присяге и пошел в услужение к Собчаку, лютому разрушителю СССР, КГБ и армии? Насколько справедливы обвинения Путину в экономических махинациях в период его работы в мэрии Санкт Петербурга?» Этот вопрос распадается на несколько отдельных. Начнем с Собчака, обратившись к источникам. На стр. 463 [26] рассказывается о встрече Собчака в коридоре Ленинградского университета с Путиным, занимавшим там пост помощника ректора по международным вопросам. Произошло это в 1990 году. Сам Собчак с мая того же года стал председателем Ленинградского городского Совета и чуть позже членом бюро обкома КПСС (см. стр. 462). Еще в период учебы Путина между этими двумя лицами сложились доверительные отношения, поэтому при той встрече Собчак «сразу предложил ему перейти в Ленсовет…». Он как раз набирал себе команду. После некоторого раздумья предложение Путиным было принято. Обратите внимание: все это происходило в 1990 году. О каком распаде СССР могла тогда идти речь? И каким образом Собчак попал в разряд «лютых разрушителей» с опережением событий? А если обратиться к тем событиям распада Союза, то вспомним об упомянутом ранее «факторе Кравчука», послужившем катализатором этого процесса. Тогда из центра еще делались попытки изменить настроения Кравчука на отделение Украины. Именно с этой миссией и был направлен в Киев никто иной, как Собчак. Фрагмент переговоров был показан по телевидению и являл собой неприглядную картину улюлюкания националистически настроенных депутатов, сопровождаемую одобрительными улыбками самого Кравчука. Возвратившемуся в Москву Собчаку оставалось лишь доложить Верховному Совету о безуспешности переговоров и непреклонном стремлении Украины к отделению.

Мы уже упоминали о неприглядных сторонах деятельности Собчака на посту мэра Санкт-Петербурга, но, учитывая все изложенное в предыдущем абзаце, следует признать версию Проханова о «разрушителе» Союза, да еще и КГБ, и армии, взятой, как говорят в народе, «от фонаря». И тем более неправомерно винить Путина в переходе на службу в структуры Собчака еще до распада Союза. Совершенно ни при чем здесь и разговоры о нарушении присяги советского офицера. И тут явное несовпадение по времени. Напомним, что Путин вышел из КГБ сразу после августовского путча 1991 года, да и саму присягу он давал уже не существующему советскому государству.

Что касается вопроса о справедливости обвинений Путину «в экономических махинациях в период его работы в мэрии Санкт-Петербурга», то обратимся к другому источнику [27, стр. 51]. Там написано: «Петр Авен (министр внешнеэкономических связей) дал статус уполномоченного комитета Министерства внешнеэкономических связей РФ внешнеэкономическому комитету правительства Санкт-Петербурга, председателем которого тогда был никому не известный В.В.Путин». Значит, операции с вывозом сырья за рубеж не были самочинными, хотя многие источники сообщали, что такие операции проводились еще при советской власти, т. е. еще до прихода Авена в правительство РФ. Но Путин пришел на работу в мэрию в самом конце августа 1991 года, а появление Гайдара в правительстве (тогда еще РСФСР) произошло в самом начале ноября того же года. Тут же Гайдар обзавелся своей командой, в состав которой входил и П. Авен. Много ли мог успеть Путин за этот промежуток времени? Тем более, что огласку получило дело уже в период после получения мэрией статуса уполномоченного от Авена. Оно относится к программе экспорта сырья в обмен на продовольствие. Возникла эта программа в связи с чрезвычайными обстоятельствами, когда под угрозой голода оказались именно Москва и Петербург. О причинах этого уже было написано ранее с некоторыми подробностями, как этот вопрос решался в Москве. Теперь мы добрались и до Петербурга.

В Петербурге осуществление указанной выше программы сопровождалось скандалом. Группа депутатов Петросовета во главе с М.Салье и Ю.Гладковым представила в прокуратуру материалы «о незаконно выданных мэрией лицензий на вывоз за границу сырья и цветных металлов» [26, стр. 173]. В числе виновных назывался Путин, и депутаты даже требовали от Собчака его отстранения от должности. Прокурор Санкт-Петербурга В.Еременко признал представленные материалы недостаточными для возбуждения уголовного дела «и ограничился направлением на имя мэра А. А. Собчака представления, в котором предложил обратить внимание на «некорректно составленные договоры КВ С (Комитета внешних связей. — К. X.) и неверное оформление некоторых лицензий» [там же].

В этой истории нет полной ясности о поступлении продовольствия в Петербург. Одни источники утверждают, что продовольствие поступило лишь частично, а на остальном кто-то нагрел руки. Сам Путин утверждает, что «некоторые фирмы не выполнили главного условия договора — не завезли из-за границы продукты или завезли не в полном объеме. Они нарушили обязательства перед городом» [там же, стр. 444]. Другие источники утверждают, что продовольствие вообще не поступило. Эта версия менее правдоподобна, и этим мы можем себя успокоить, ибо не было сообщений из Питера о фактах смерти от голода. А если было бы их хотя бы несколько, пресса не преминула бы их широко растиражировать. И для удовлетворения любопытства Александра Андреевича склонимся к первой версии. Ответ, конечно, не исчерпывающий. Он и не может быть таковым, когда речь идет о российском бизнесе. Из жизни на постсоветском пространстве мне хорошо известно, что тот, кто каким-то образом связан с бизнесом, всегда идет на грани. Не обманешь ты — обманут тебя. Вот и подвели Путина фирмачи. Но он хоть знает, какие. Он мог даже с ними затеять тяжбу. А то нередки случаи, когда с фирмой заключают договор и, сталкиваясь с его невыполнением, обнаруживают исчезновение договаривающейся стороны. Фирма оказалась либо однодневкой, либо глубоко спряталась за фасадами других фирм.