Коллектив авторов - О фантастике и приключениях (О литературе для детей. Выпуск 5-й)

Отклонения от целесообразности в использовании фантастического образа и прямые его извращения существуют. Это явление у нас еще недостаточно изучено.

Об этом можно пожалеть, так как никакие громкие филиппики, построенные на неясных, часто противоречивых предпосылках, не могут дать тех преимуществ, какие дает внимательный, вдумчивый анализ вызывающего законную тревогу литературного факта.

Суть проблемы, однако, не только в том, что закономерности изображения «фантастического человека» не продуманы до конца. До сих пор не решен основной вопрос научно-фантастической литературы о природе фантастической идеи, о содержании фантастического образа.

Достижимое или желаемое? Вероятное, правдоподобное или невозможное? Даже отбросив «или», поставив вместо него «и», мы вряд ли найдем у писателей-фантастов единое мнение по этому вопросу. Отсутствие ясных позиций в понимании сути фантастического образа заметно отражается на темпах развития научно-фантастической литературы. Особенно остро сказывается это в драматургии, где фантастика, не теряя своеобразных черт, ей присущих, должна быть выражена «объемно», в трех измерениях, как реальная действительность.

К сожалению, научно-фантастическая театральная драматургия и кинодраматургия у нас почти полностью отсутствуют. Немногое, что имеется, либо не отвечает своему назначению, либо находится на дальних подступах к решению проблемы. Миллионами людей утрачивается вследствие этого возможность усилить мысленное или одномерное (через иллюстрацию) восприятие фантастических образов их объемным зрительным восприятием: обстоятельство тем более удивительное, что блестящие технические ресурсы театра и кино открывают в этом отношении безграничные возможности.

В 1952 году издательством «Искусство» были опубликованы две пьесы И. Луковского: «Тайна вечной ночи» и «Гибель дракона». Одна из них имеет гриф «научно-фантастическая пьеса», но по содержанию и характеру обе они стоят в одном ряду.

Научный стержень пьес, по мысли их автора, заключается в том, что в одной — темой служит открытие огромных количеств радиоактивного элемента плутония на большой глубине, на дне Тускароры, в Тихом океане, а в другой — находка легендарного китайского цветка джи-тшау, содержащего неведомый еще человеку элемент экайод, способствующий омоложению и продлению жизни. Фантастичность темы следует из того, что в действительности залежи плутония в Тихом океане пока не открыты.

Вокруг этих событий развертывается серия приключений. В одном случае американцы и сотрудничающие с ними нацистские ученые стремятся овладеть советским мощным батискафом и добытыми им результатами подводных исследований. В другом — 99-летний американский миллиардер Дюфеллер предпринимает аналогичную попытку в отношении советской геологической экспедиции, которой удалось найти чудодейственный цветок джи-тшау. Вот, в сущности, и все. На сцене зритель видит ряд детективно-авантюрных эпизодов, для которых плутоний и джи-тшау служат лишь внешним поводом. Научное и фантастическое остаются за кулисами.

Совершенно очевидно, что к научно-фантастической драматургии эти пьесы отношения не имеют. Это пьесы приключенческие. Несколько иначе обстоит дело в неопубликованном научно-фантастическом звуковом киносценарии А. Беляева «Когда погаснет свет».

Здесь автор со свойственной ему сюжетной остротой, выпуклостью образов, юмором рисует картину бесперспективности нужного человечеству открытия в условиях капиталистического общества.

Американец доктор Никольс открывает способ «потенцирования» человеческого организма, укрепления его путем введения искусственных радиоэлементов. Благодаря этому в теле человека создается постоянный очаг лучистой энергии, поднимающей все функции организма на высшую ступень. Потенцирование уничтожает усталость, укрепляет одряхлевший организм. Становится ненужным сон. Ученый мечтает сделать свое открытие общим достоянием. Опыты на животных проходят успешно. Но первая же попытка проверить действие потенцирования на человеке становится для ученого и его «подопытного» трагедией.

Автор выбирает почти гротескный путь раскрытия темы. Счетовод частной торговой фирмы, Паркер, доведен до изнеможения напряженной, отупляющей работой на арифмометре. Ему грозит увольнение. Узнав об открытии доктора Никольса, он решает подвергнуться потенцированию. Результат поразителен. Паркер начинает работать с непостижимой быстротой и неутомимостью. Он приобретает расположение администрации, получает прибавку, имеет, наконец, возможность осуществить давнишнее желание — жениться. К его несчастью, происходит непредвиденное Никольсом осложнение. Длина волны одного из радиоэлементов оказалась близкой к рентгеновской. Вследствие этого тело Паркера начало светиться в темноте, стали видны очертания скелета, сердца и других внутренних органов. Ужас, наводимый Паркером на окружающих, ведет к тому, что «человека-привидение» выгоняют со службы, от него отказывается невеста; появление на улице становится для него небезопасным. Дальше следуют невзгоды безработицы, эксплуатации «светящегося человека» владельцем паноптикума Сантано, попытки бизнесменов купить у Никольса его открытие для целей наживы, привлечение его к суду, когда он отказался от сделки. Во время исполнения одного из наиболее эффектных номеров Сантано, «танца смерти», Паркер вдруг перестает светиться. Сила радиоактивного элемента оказалась исчерпанной. Паркер снова безработный, но с ним его невеста, его Мэг…

В этом сценарии необыкновенные качества человека предстают перед зрителем в своей, так сказать, фантастической реальности. Демонстрация Паркером невероятной работоспособности носит, правда, условный характер: ускоренные движения, показанные в немногих кадрах, не успевают создать впечатления чего-то исключительного. Но загадочное свечение, вокруг которого вращаются все последующие события и возникает ряд драматических положений, придает действию фантастический колорит.

Фантастика становится здесь «зримым» элементом сценического повествования. Однако, неся в себе черты необычности, она все же не выходит из границ возможного. Фантастический человек беляевского сценария — это обычный, рядовой человек нашего времени. Непредвиденная случайность временно наделила его небывалым свойством: свечением. Свойство исчезает, и остаются обыкновенный человек и не решенная до конца научная проблема. Фантастическое, таким образом, оказалось случайным эпизодом, не усиливающим научный замысел Никольса, а тормозящим его реализацию. Сама же научная идея в ее конкретном воплощении осталась за рамками сценического действия.