Николай Злобин - Киселёв vs Zlobin. Битва за глубоко личное

Киселёв: Во-первых, Путин в день, когда внес кандидатуру Медведева — 7 мая, — встречался с правительством и дал высокую оценку работы не только кабинету министров, но и персонально премьеру за «командную работу… за самоотдачу, ответственность и добросовестный труд». Путинские характеристики очень точны. Одной из заслуг правительства Медведева, например, президент считает создание «новой макроэкономической реальности с низкой инфляцией». Дорогого стоит. Люди всё услышали. Идеальный ли Медведев премьер? Нет, не идеальный. Уверен, что и президент это видит. Просто у Путина сейчас лучшей кандидатуры нет. Когда появится кто-то лучше, президент распустит правительство и выдвинет новую кандидатуру премьера. Если пока он этого не делает, значит, Медведев по сумме качеств и в условиях данного набора обстоятельств его устраивает. И Путин здесь в своем праве. Остальное — мнения наблюдателей, которые тоже в своем праве. Просто у государственного деятеля, тем более у главы государства, и у наблюдателя — разный уровень ответственности и могут быть даже разные мотивы. Это нужно понимать.

Во-вторых, что касается цен на бензин, то правительство в рамках своей компетенции рыночными методами их быстро стабилизировало.

Злобин: Короче говоря, мне кажется, что демократия — это не процесс голосования, это скорее процесс контроля власти со стороны российского общества. Вот есть ли этот контроль российского общества над властью? Не контроль власти над обществом — а обратный контроль? Ты говоришь, что России надо восстанавливать государство. Надо. Но государство всегда устойчиво, когда стоит на двух ногах. Государство контролирует общество — гражданское общество, и общество в целом, контролирует государство. Одна нога у России выстроена — это вертикаль власти. А вторая-то где? Нет, например, закона об отзыве депутатов. Нет закона о лоббизме. Много чего нет. Вот что мешает принять закон об отзыве депутатов? И, шире, — закон о статусе депутатов. Или о статусе различных чиновников. Какое правовое положение у Администрации Президента страны? Есть закон о ней? Нет.

Киселёв: Статус Президента Российской Федерации и администрации президента регулируется Конституцией страны. Так, статья 80 гласит, что президент «определяет основные направления внутренней и внешней политики страны». То есть речь фактически идет о выработке политической линии, неких импульсов для правительства, которое, как ветвь исполнительной власти, эту линию обязано реализовать. Хорошо ли, плохо ли оно это делает — вопрос оценок. Но Конституция определяет, что система власти действует именно так. Относительно внешней политики в статье 86 четко сказано, что глава государства «руководит внешней политикой». Собственно, так оно и происходит. Никаких двусмысленностей. Кроме Конституции статус президента регулируется и несколькими законами, например «О гарантиях Президенту РФ» или «О государственной охране». Действует и «Положение об Администрации Президента РФ». Это подзаконный акт, где нюансы деятельности администрации расписаны подробно.

Статус депутатов тоже определен Конституцией, а еще Законом «О статусе члена Совета Федерации и статусе депутата Государственной Думы Федерального Собрания РФ» (от 1994 года с последующими поправками), где детально оговариваются и причины прекращения депутатских полномочий — от нарушения депутатской этики до элементарного отлынивания от работы, от обнаружения счетов в зарубежных банках до участия в коммерческих предприятиях и незаконных доходов. Все прописано подробнейшим образом. Кроме того, у каждого депутата есть общественная приемная, приемные дни и даже специальные временные разрывы в парламентских сессиях для работы в регионах. Таким образом, обратная связь налажена. Плюс, конечно, свою роль здесь исполняет пресса. Закон об отзыве депутатов избирателями — ну, наверное, не мешало бы такой принять. Лично я абсолютно ничего против не имею, хотя и необходимости особой не наблюдаю. Собственно, в России много чего еще нет. Не вижу какой-то фатальной проблемы в этом. Отсутствие каких-то, возможно, актуальных законов не мешает нам сейчас преследовать чиновников и избранников народа самого разного уровня и отдавать их под суд за коррупцию. Без каких-либо ограничений в этом смысле.

В Америке — другая крайность. Там под видом общественного контроля президента страны или оскароносного режиссера могут смешивать с грязью в угоду чьей-то политической, лоббистской выгоде или феминистским капризам. Часто это принимает столь уродливые формы, что вызывает здесь то сочувствие, то смех. И уж точно малопривлекательно в смысле копирования.

Злобин: Все, что ты сказал, — это очень хорошо, но я могу привести целый ряд аргументов, которые говорят о том, что государство вроде бы укрепляется и строится, но только с одной стороны — с точки зрения контроля государства над обществом. Контроль государства над обществом в последние годы действительно сильно вырос. А усилился ли контроль общества над государством, над чиновниками за последние десять лет? В чем это выражается? Где конкретно это есть? Можно прийти, например, в отделение полиции и сказать: «Я журналист, дайте мне данные по преступности в вашем районе»? Или, например, в налоговую на Рублевке: «Кто здесь живет — давайте посмотрим их налоговые декларации?»

Киселёв: Можно. И обязаны предоставить в ответ на запрос. Если речь о чиновниках, то эта информация, как мы уже говорили, открыта, и крайние сроки ответа на запрос журналистов государством определены. Семь дней. Максимум. Не вижу проблемы.

Злобин: Ну что ты, нет, конечно, российскому журналисту такое в голову не придет — заявиться без всякого письма, без того, чтобы главный редактор заранее позвонил и каким-то чудом договорился. Тебе, наверное, приходится выполнять такую работу — куда-то звонить и просить, чтобы твоему журналисту дали информацию. А почему он должен просить эту информацию? Она принадлежит ему, как и любому налогоплательщику. И, к слову, — может получить эту же информацию не журналист, а просто любой налогоплательщик? То есть со второй ногой государства как дела обстоят? Мне кажется, далеко не лучшим образом.

Киселёв: Да, информацию нужно запрашивать. И это отработанная процедура. Претензии к тому, что есть процедура как таковая, — натяжка с твоей стороны. Знаешь, в английском языке есть даже известное изречение: «Демократия — это прежде всего процедура».

Возвращаясь к «майским указам» — Путин сам неоднократно о них говорил, в том числе непосредственно перед выборами рассказывал об уровне их выполнения и о тех усилиях, которые он как президент предпринимал для этого. В основном — как он сказал — они выполнены, хотя и «не до последней запятой». Но если бы их не было, этих указов, и если бы мы не преследовали поставленные там цели, мы бы сделали в этом направлении еще меньше. То есть Путин здесь был достаточно самокритичен. Но надо сказать, что указы-то были выпущены в 2012 году, а мы помним, что произошло в 2014-м, когда Соединенные Штаты стали, как скромно выразился Обама, «брокерами» государственного переворота на Украине. Потом были введены антироссийские санкции, на Украине разразилась гражданская война, Россия столкнулась с откровенно враждебным окружением и ей пришлось взять на себя решение задач, которые абсолютно не предполагались к решению тогда, когда Путин выпускал «майские указы».