Игорь Ротарь - Войны распавшейся империи. От Горбачева до Путина

О времени, когда у власти были ополченцы, Галина отзывается хорошо: «Серьезные люди были, и порядок при них был». В то же время она соглашается с тем, что «сепаратисты» зря пугали людей «бандеровцами»: «Мы их так боялись, а украинские солдаты тоже нормальными хлопцами оказались».

По мнению Галины, за «стрелковцев» летом в Славянске было больше половины населения, но сегодня людям уже важнее, чтобы эта «долбаная война кончилась, а то сейчас же ополченцы вернутся, и что ж опять <���…>!» — закончила свой монолог очень эмоциональным и нецензурным выражением эта уставшая от всего происходящего, но не потерявшая бодрости духа украинка.

Кстати, предостережения бармена Влада оказались не напрасны. Неожиданно в центре города ко мне подошли двое людей в форме: «Здравствуйте, мы из СБУ, давайте посмотрим, что вы за человек». Протягиваю незнакомцам свою аккредитацию, выданную мне в пресс-центре АТО, где, как уже сказано, было написано zhurnalist. Однако этой «ксивы», оказывается, недостаточно: сотрудники СБУ долго и придирчиво изучают мой российский паспорт. Объясняю, что постоянно живу в США и прибыл на Украину из этого государства. Тогда эсбэушники становятся более приветливыми, но отпускают меня с миром, только переписав номер моего мобильного телефона.

Понятно, что в такой атмосфере сложно рассчитывать на полную откровенность обывателей: они прямо говорят, что за высказывания в поддержку сепаратистов у них могут быть «крупные неприятности». Но, судя по намекам и интонациям моих собеседников, у меня создалось твердое впечатление, что очень большое число местных жителей по — прежнему не поддерживает украинские власти и симпатизирует ополченцам.

Косвенным подтверждением этому является и «война» лозунгов на стенах домов. Так, мне несколько раз приходилось видеть надпись «Слава Украине», где первое слово было старательно закрашено белой краской. А в городском парке прямо на тротуаре были даны «характеристики» как «Правому сектору», так и депутату-радикалу Олегу Ляшко.

Другим индикатором «предательских» настроений жителей Славянска являются скромные результаты бурной деятельности проукраинских общественных организаций. Так, каждое воскресенье патриотично настроенные жители города устраивают автопробег во славу Украины, а затем проводят митинг на центральной площади города (стоит ли говорить, что их оппоненты о таком сегодня не могут даже мечтать). Увы, зрелище получается не слишком внушительным. На митинг собирается меньше 100 человек — то есть приходит на него примерно каждый тысячный житель Славянска.

Разрушения под Славянском

Узнать больше о настроениях горожан я решил в мэрии Славянска. Пока я дожидался в приемной мэра, мне удалось поговорить с его помощниками. От них я узнал, например, что от России вскоре не только «отпадет Сибирь и Дальний Восток, но на враждующие княжества, распадется и европейская часть Московии».

Увы, мэр срочно уехал на совещание и принять меня не смог. О проблемах города мне рассказывал сотрудник отдела политики администрации Славянска Олег Бегунов, сидящий возле компьютера с заставкой: «Славянск це Украйна!» Олег на меня произвел впечатление незашоренного и думающего молодого человека, но одно из его высказываний меня несколько покоробило. Отвечая на мой вопрос о том, сколько людей в городе, по его мнению, поддерживают сепаратистов, он ответил, что «ватников» в Славянске около 30 процентов. Слово «ватники» Олег произнес с брезгливым презрением. Как я понял молодого чиновника, все, кто сомневается в принципе территориальной целостности Украины, не просто нарушают закон, но и являются людьми с пониженным уровнем интеллекта и нравственности.

Но Олег все же лицо официальное, да и достаточно культурное. От других украинских активистов, не обремененных чиновничьими портфелями, я слышал более определенное: «быдло», «недочеловеки».

Между тем к «пятой колонне» в Славянске прибавились и часть беженцев, многие из которых отнюдь не симпатизируют «незалежной».

Все беженцы могут получить гуманитарную помощь как от государства, так и от частных организаций. Если человеку нечем платить за жилье, то ему выделят комнату в санатории.

Настроения у прибывающих в Славянск беженцев весьма разные. Многие из них так устали от войны, что им уже все равно, кто победит. Немало тех, кто сочувствует ополченцам, но, пожалуй, не меньше и горячих сторонников незалежной Украины. Самую, наверное, интересную, «гибридную» позицию мне довелось услышать от пожилой четы беженцев из Горловки. Вот такой у нас состоялся диалог.

Памятник Ленину в Славянске

— Вы за кого?

— За Украину. Если бы нас Россия к себе взяла — тогда другое дело, но это нереально. А в каком-то непонятном непризнанном образовании типа Приднестровья мы жить не хотим.

— А к Путину как вы относитесь?

— Ну, для нас он агрессор. Но, с другой стороны, обстоятельный такой мужчина, умный, решительный. Не то что наши так называемые президенты.

Дорога из подконтрольного украинским войскам Артемовска в Донецк в мирное время занимала часа полтора. Но в 2015 году все изменилось. Такси взять не удалось, и я отправился в путь на автобусе. Но доехал на нем только до первого украинского блокпоста. Дальше была очередь часов этак на пять. Догадался пойти пешком до машины в голове очереди: «Подкиньте до Донецка, я вам 800 гривен дам».

За рулем сидела старушка лет семидесяти, а на заднем сиденье расположился ее муж. Взять с меня деньги симпатичные пенсионеры категорически отказались.

— Да как же мы с вас деньги возьмем?! Вы же нам помочь едете! Вот мы, люди старой советской закалки, мы ДНР поддерживаем, а наша дочка, наоборот, за Украину. Она в Виннице журналисткой работает. Спорим с ней, конечно, но все равно общаемся — дочь есть дочь! Хотите ей сейчас позвоним, она вам свою точку зрения расскажет?

Мои словоохотливые благодетели везли с контролируемой украинской армией территории 100 штук яиц, 5 килограммов сахара, 30 бутылок минералки и еще что-то по мелочам. Из-за блокады, установленной Киевом, цены в «самопровозглашенной» в два-три раза выше, чем в «незалежной», вот и приходится «челночить» хотя бы для себя. Дело это очень тяжкое, очереди около блокпоста, где нет ни туалета, ни других элементарных удобств, занимают не один час.