Игорь Ротарь - Войны распавшейся империи. От Горбачева до Путина

— Меня зовут Сергей. Я беженец из Макеевки. Я дал себе обет каждый день прямо на холоде молиться по 6 часов в день за мир в Украине. Ведь ни у Порошенко, ни у Путина, ни у Обамы ничего не получается! Ну кто, если не я?!

Возразить мне ему было, в общем, нечего.

Кстати, в наши дни Святогорский монастырь переживает нелегкие времена. Дело в том, что монастырь принадлежит Украинской церкви Московского патриархата, и поэтому в украинских СМИ про него распространяют самые нелепые слухи. Например, после бегства из Киева Виктора Януковича сообщалось, что он прячется в Святогорской Лавре, где находится крупный российский диверсионный центр. Все это, конечно, чушь, но заметим все же, что монахи, например, не стали публично «предавать анафеме» «агрессора-Россию» или «террористов», сохраняя «нейтралитет».

Интересно, что охрану монастыря осуществляет так называемый Святогорский казачий полк (по украинским законам — общественная организация). Фотографировать казаков мне не разрешили, а вот с их атаманом Виталием Кушиным зимой 2015-го мне удалось поговорить.

Господин Кушин сообщил, что уволился из Вооруженных сил СССР после «предательского беловежского соглашения», так как не хотел присягать на верность Украине. Этот человек не скрывает, что является сторонником воссоздания «Российской империи» и считает распад Советского Союза делом рук предателей. Ну, и как вы думаете: нанял бы настоятель для монастыря такую охрану, если бы его и командира казаков взгляды были диаметрально противоположными?

Святогорский монастрь расположен в Славянском районе, и не является секретом, что, когда райцентр был занят ополченцами, местные священники Московского патриархата оказывали им всяческую поддержку. К примеру, на баррикадах вместе с «сепарами» зачастую стояли с иконами местные старушки. Выполнить этот «священный долг» женщин призвали настоятели городских храмов.

Периодически появлялись там и сами батюшки. Наиболее заметную роль в организации сопротивления «киевской хунте» играл священник Виталий Веселый. Батюшка также был известным в городе поэтом.

Вот одно из его стихотворений:

Вот как раз за «взгляды», полагают многие приверженцы УПЦ Московской патриархии, украинские власти скоро и начнут их «раскулачивать», то есть передавать их храмы УПЦ Киевской патриархии. Спрашиваю у служительницы расположенного на центральной площади Славянска Свято-Духовского собора: принадлежит ли эта церковь Московской патриархии?

Этот, казалось бы, безобидный вопрос вызывает у женщины бурную реакцию: «Относимся к Московскому патриархату. И будем относиться. Не дождетесь!»

«В истории все повторяется дважды, один раз в виде трагедии, другой раз в виде фарса». Этот афоризм Гегеля (который, правда, нередко приписывают Карлу Марксу) я вспомнил, когда перечитывал «Белую гвардию» очевидца киевской смуты 1918 года Михаила Булгакова.

Увы, великий русский писатель был монархистом и ненавидел не только большевиков, но и сторонников украинской независимости. К последним он относился даже хуже. Первых он хотя бы отчасти уважал, а вторых воспринимал как полуопереточные, но крайне неприятные и опасные фигуры. Причем самое «страшное», что Михаил Афанасьевич даже не считал украинский самостоятельным языком.

Вот, например, цитата доктора Турбина (отчасти прототипа самого писателя) из «Белой гвардии»: «Я б вашего гетмана за устройство этой миленькой Украины повесил бы первым!.. Кто терроризировал русское население этим гнусным языком, которого и на свете не существует? Гетман. Кто развел всю эту мразь с хвостами на головах?»

«Сволочь он, — с ненавистью продолжал Турбин, — ведь он же сам не говорит на этом проклятом языке! А? Я позавчера спрашиваю эту каналью, доктора Курицького, он, изволите ли видеть, разучился говорить по-русски с ноября прошлого года. Был Курицкий, а стал Курицький… Так вот спрашиваю: как по — украински «кот»? Он отвечает: «Кит». Спрашиваю: «А как кит?» А он остановился, вытаращил глаза и молчит. И теперь не кланяется».

Не берусь утверждать, что фарсом была именно нынешняя украинская революция, но сходства с событиями 1918 года действительно много.

«Велик был и страшен год по Рождестве Христове 1918, от начала же революции второй. Был он обилен летом солнцем, а зимой снегом, и особенно высоко в небе стояли две звезды: звезда пастушеская — вечерняя Венера и красный, дрожащий Марс» — так начинает «Белую гвардию» Михаил Булгаков.

Как отмечает директор Музея Булгакова в Киеве Людмила Губириани, практически на сто процентов совпадают временные события романа и нынешней украинской революции.

«Действия в «Белой гвардии» начинаются 12 декабря 1918 года и заканчиваются в ночь на 3 февраля. Зима 1918–1919 годов была такой же холодной и снежной, как нынешняя, а мы, киевляне, знаем, как удивительно красив Киев, утопающий в белом мохнатом снегу», — рассказывала Людмила в марте 2015-го.

В советское время дом, где жила семья Булгаковых в Киеве, описанный в «Белой гвардии», не был музеем, но сюда со всего Советского Союза приезжали поклонники великого писателя (в том числе и автор этих строк). Дочка бывшего домовладельца (Булгаковы снимали лишь полдома) — прототипа Василисы из «Белой гвардии» — проводила в то время неофициальные экскурсии и делилась своими детскими (впрочем, очень сомнительными) воспоминаниями.

В годы независимости дом Булгаковых стал государственным музеем, а около него был поставлен памятник великому писателю. Однако сдается, что, если бы автор «Мастера и Маргариты» и «Белой гвардии» был жив, то ему бы вряд ли понравилась атмосфера, царящая около его «родового гнезда».

На доме Булгакова водружен украинский флаг — тот самый, с которым входили в 1918 году в Киев глубоко презираемые писателем петлюровцы. В самом музее один зал используется как выставочный, и когда я его посетил, то там как раз готовилась экспозиция по антитеррористической операции в Восточной Украине. Родная улица писателя — Андреевский спуск — также выглядит совсем не так, как в его время.

Патриотические граффити рядом с домом Булгакова

Сегодня здесь создана пешеходная зона. Стены домов исписаны патриотическими граффити, а на самой улице бойко торгуют украинской и антимоскальской символикой. Здесь продаются обложки к паспортам «щирого украинца», половой коврик с изображением российского оккупанта, а также много других вещей, полезных настоящему патриоту. В таком окружении музей российского монархиста выглядит как некая причуда истории. И, не удержусь от банальности, думаю, что Михаил Афанасьевич переворачивается в гробу.