Олег Базалук - Коррупция в Украине: ментальность правителей и судьба народа. Геофилософия Украины

5 октября 1995 года Верховная Рада Украины, по инициативе милицейских чиновников и при поддержке Леонида Кучмы приняла закон «О борьбе с коррупцией». Этот закон неоднозначностью формулировок и сложившимся в Украине выборочным правосудием, позволял милиционерам генерала Кравченко вмешиваться в деятельность любого бизнеса. Количество проверок бизнеса резко увеличилось. К бизнесменам стали приходить милиционеры из элитных только созданных подразделений (например, управление по борьбе с организованной преступностью в Украине (УБОП)) и на основе часто не достоверных и непроверенных источников информации вмешиваться в работу предприятий. Работа адвокатов оказалась малоэффективной, потому что милиционеры не следовали нормам закона, а преследовали совершенно иную цель — напугать хозяина бизнеса и договориться с ним о долевом участии. Милиционеры в открытую заявляли предпринимателям, что «крышевать» бизнес теперь будут они, а не бандиты, и в качестве доказательства, приводили довольно весомые аргументы.

Расскажу про «весомость» этих аргументов на своем опыте.

Осенью 1996 года почтальон вручил мне повестку из Управления по борьбе с организованной преступностью в Харьковской области (УБОП). Это новое подразделение в структуре Министерства Внутренних дел Украины, которое обладало неограниченными полномочиями. В преступной среде убоповцев боялись, так как все, кто попадал в их поле зрения, становились или инвалидами (с отбитыми почками, поломанными ребрами и другими увечьями), или пропадали, или что реже, все же попадали за решетку. Однако в большинстве случаев, это касалось потерявших человеческий облик вымогателей («рекитёров»), разбойников и грабителей. Я ограничивался минимальным участием в организации теневого бизнеса «краматорских» (одна из структур «донецких») и все больше времени уделял науке. У меня родилась вторая дочь, поэтому время распределялось так: наука, семья и лишь потом бизнес.

Повестка меня немного смутила. Мое посредничество обходилось без всяких бумаг и подписей, строилось только на личных отношениях, поэтому никакой доказательной базы у правоохранителей против меня в принципе не могло быть. Я никого из своих клиентов не обманывал, мои масштабы деятельности в сравнении с другими схемами по углю, газу и нефти, были совершенно копеечными, поэтому я поехал в Харьков практически с чистой совестью.

В 10.00 утра я зашел по повестке в здание УБОП к следователю капитану Колесникову. Около 20.00 меня под руки бережно вывели из здания (я с трудом мог передвигаться) и оставили на улице. Превозмогая боль, я с трудом добрался до своей машины. На следующее утро мне сделали в больнице рентген: обнаружили три сломанных ребра, внутренние кровоизлияния, разорванные сосуды глаз и многое другое. Я не мог разговаривать, сидеть и есть. Месяц я восстанавливался после «душевной» беседы в УБОПе. Как потом оказалось, из четырех стадий пыток, которые существовали в этой организации на тот момент, две стадии я прошел.

Что же со мной произошло? Следователи знали, что я не бандит, а бизнесмен, но долго не могли поверить, что кроме сельского хозяйства я больше ничего не знаю. избивая и пытая меня, они хотели узнать про другие источники доходов «краматорских», услышать фамилии бизнесменов, сколько они зарабатывают, где хранят деньги. Однако я действительно не вникал в чужие схемы. В последний год я до минимума свел свои знакомства среди «донецких», потому что, с одной стороны, занятия наукой занимали слишком много времени, с другой, того что я зарабатывал мне хватало прокормить семью и обеспечить свои научные проекты.

В тот день, выдержав нечеловеческие боли (меня в первый, но не в последний раз в жизни так избивали) я убедил сотрудников УБОПа в своей искренности. Буквально за два часа до того, как меня вывели из УБОПа два крепких сержанта, со мной лично пришел побеседовать начальник отдела полковник Чикало. Очень вежливо и душевно он объяснил мне, что время бандитов прошло. Что если я хочу жить дальше без проблем, то нужно продолжать делать то же самое, но только под их контролем. Он убеждал меня, что от работы с ним и его людьми я извлеку двойную пользу: 1) они эффективнее смогут решать возникшие проблемы; 2) они обладают намного большими возможностями, чем бандиты, ведь они законная власть.

Я попытался было возразить полковнику, что я маленький человек, я посредник. Если председатели колхозов и покупатели вдруг узнают, что я поменял «крышу», да еще «на милицейскую» (милицию не любили с первых лет независимости Украины), они могут отказаться работать со мной и перейдут к другому посреднику.

- А вот это уже не твои заботы — успокоил меня полковник Чикало. Он взял у меня список колхозов, с которыми я работал и покупателей, которым я продавал товар. Затем полковник Чикало познакомил меня с человеком, который будет держать со мной связь и помогать в развитии моего бизнеса. Пока я восстанавливал свое здоровье после «задушевной» беседы, пока заживали синяки, которые не позволяли мне выйти на улицу, меня уже ждали не только мои «клиенты», а еще целый список «принудительно-желающих» председателей колхозов, которые желали работать только со мной. Они предлагали мне свою продукцию по ценам, ниже которой в Украине просто не существовало. В это же время не менее внушительная очередь покупателей настойчиво стремилась по максимально завышенным ценам скупить у меня все, что мне предлагали колхозы. Полковник Чикало оказался волшебником: он действительно делал гораздо больше, чем могли позволить себе «донецкие».

С милицией я работал на тех же условиях, что и с бандитами — получал свои 10% за посредничество. Однако за счет возросшей маржи и количества сделок мой заработок поднялся больше, чем в два раза. В моей жизни практически ничего не поменялось: я по-прежнему тратил основную часть своего времени на научные исследования особенностей эволюции психики человека в масштабах Земли и космоса, готовил к изданию свою первую научную монографию, но зарабатывать я стал значительно больше. Сотрудники харьковского УБОПа устранили целый ряд посредников: двоих посадили для отчета, остальных «убедительно» попросили сменить вид деятельности. Весь их бизнес перешел ко мне. Так захотел полковник иван Чикало.

Милицейские чиновники переориентировали денежные потоки не только на Донбассе, а и по всей Украине. На моих глазах за несколько лет, те, кто заработал миллионы при Леониде Кравчуке, разорились и стали нищими. их ошибка заключалась в том, что они не смогли перестроиться под новые правила ведения бизнеса. Они наивно рассчитывали на то, что украденные миллионы защитят их от произвола новой власти. Однако новая власть не церемонилась и не считалась с былыми заслугами. Правила диктовались с самого верху, поэтому несговорчивых миллионеров первой волны, сменили более понятливые и сговорчивые ставленники новой власти.