Сергей Медведев - Парк Крымского периода. Хроники третьего срока

Так что если даже российский десант и не был спланированной силовой операцией, подобные слухи возникают не на пустом месте. Во-первых, России не впервой «гибридно» вмешиваться в социальные движения в Европе, организуя митинги и пропагандистские акции, работая через СМИ, умело подогревая антииммигрантские настроения, взаимодействуя с праворадикальными и неофашистскими движениями, поддерживая одиозных популистов и сепаратизм европейских регионов. Подобно тому как СССР со времен Коминтерна вел подрывную деятельность в странах Запада, Россия проникает в трещины и расколы европейского общества, пытается ослабить Запад изнутри, объясняя это тотальной «информационной войной», и встревоженные европейцы видят российских ультрас именно в этом свете.

Во-вторых, футбольные болельщики действительно являются одним из боевых отрядов власти, которая испытывает неодолимую тягу к разным группам ряженых, имитирующим силу: казаки, байкеры, фанаты. Представителей этих суровых мужских братств зовут на чаепития в высокие кабинеты, приводят как пример патриотизма, выдают им гранты на развитие гражданского общества, а при случае отправляют на «русские марши» и натравливают на митинги оппозиции и отдельных несогласных. При этом футбольные хулиганы так же далеки от традиций футбола, как латексные байкеры «Хирурга» с хоругвями и ленточками — от бунта и свободы «беспечных ездоков», а пузатые казаки с приклеенными чубами, профессиональные борцы с геями и театральными постановками — от чести и славы русского казачества; это все фейки эпохи Путина и Пелевина. В условиях тотальной симуляции «общественности» в современной России протестные контркультуры становятся носителями унылого официоза, казенного патриотизма и прикормленными грантополучателями.

И наконец, российские фанаты (по меньшей мере те, что попадают в объективы фотокамер) — готовые продукты официальной пропаганды, воспроизводящие на своих майках и телах весь карикатурный китч эпохи Крыма и «вставания с колен»: футболки с «вежливыми людьми» и «своих не бросаем», буденовки и ушанки со звездой, баннеры с оскаленными медведями и славянскими зигфридами. И как апофеоз всего этого патриотического треша — гигантский, в полтрибуны, триколор с надписью «VSEM PI..DEC»: для них это, видимо, является национальной идеей новой России.

Впрочем, началось это бесчинство еще задолго до Крыма: самые хамские проявления великодержавного шовинизма и расизма российские фанаты традиционно приберегали для зарубежных выездов. В Чехии российские хоккейные болельщики развертывали баннеры с танками и обещанием повторить 1968 год, а в центре Варшавы футбольные фанаты устраивали в 2012 году шествие в честь Дня России, едва не спровоцировав грандиозное побоище с польскими ультрас. На футбольных и хоккейных трибунах в полный рост поднимается накачанный пивом и науськанный пропагандой русский ресентимент, берет символический реванш советская империя: да, мы потеряли великую державу и так и не научились играть в футбол, но мы еще можем стульев наломать и «по щам надавать» европейцам, «отбуцкать» их, как однажды выразился фанатским словцом Владимир Путин. И в конце концов, не он ли делился народной мудростью, почерпнутой из нелегкого детства в питерских дворах: бить надо первым? Фанаты в Марселе точно так и поступили, и в этом смысле они достойные посланники державы: футбольное хулиганство в гибридной России — дело государственной важности.

Термин «околофутбол» точно отражает суть происходящего: Россия, несмотря на «взрослые» бюджеты команд и сборной, несмотря на покупку мировых звезд (типичная стратегия поверхностной модернизации), осталась середняком в мировой табели о рангах как по уровню национального чемпионата, так и по выступлениям сборной — накануне старта чемпионата Европы наша страна занимала 29-е место из 50 в мировом рейтинге ФИФА. Но при этом у нас очень быстро и органично прижилось фанатское движение по британской модели: книги английского теоретика футбольного хулиганства Дуги Бримсона получили в фанатской среде культовый статус. Не став футбольной супердержавой, Россия преуспела в гибридном «околофутболе», выплескивая на международную арену свою укорененную и общественно признанную культуру насилия.

Но тем же гибридным «околофутболом» Россия занимается и на Украине, не ведя открытой войны, но делегируя туда хорошо подготовленные группы боевиков, и в Сирии, вмешиваясь в чужую войну ради демонстрации силы, и в Европе, делая ставку на популизм, сепаратизм и раскол. «Околофутбол» — это подмена честной игры, настоящей работы, кропотливого выращивания институтов силовыми акциями и демонстративным хулиганством. У нас все государство уже не первый год играет в «околофутбол», и хулиганы в Марселе — лишь его сборная на выезде.

По дороге на родину с майских каникул на пересадке в Мюнхене русский мир встретил меня легким матерком и толпой загоревших, возбужденных соотечественников, нагруженных пакетами с покупками. Вечерний рейс «Аэрофлота» был забит под завязку, место на полках для багажа в экономклассе было в большом дефиците. Иностранец средних лет попытался пристроить наверх свой чемоданчик в относительно свободное отделение, как вдруг сидящий через проход от меня мужичок в поло, летевший с женой и ребенком, встал и, оттолкнув его, захлопнул крышку багажного отсека, сказав на русском: «Не трогай, у меня там хрусталь!» Пассажир пожал плечами и пошел искать другие полки.

Став соседом этой русской семьи на три часа, я поневоле наблюдал, как они по-хозяйски обустраивались на борту, пренебрегая всеми правилами воздушного этикета: до самого взлета жена говорила по мобильному, затем они достали и незаметно разлили бутылочку виски из дьюти-фри, за ужином муж откинулся до отказа в своем кресле, так что заднему пассажиру поднос с едой уткнулся в грудь, а когда в туалеты образовалась очередь, жена с ребенком без тени смущения раздернула шторки между салонами и проследовала в бизнес- класс.

Впрочем, наблюдения за соседями лишь ненадолго отвлекали меня от более серьезного занятия — чтения недавно выпущенного издательством «Территория будущего» сборника «Государство. Право и политика» политолога Карла Шмитта — «Гоббса ХХ века», «коронованного юриста Третьего рейха». Все каникулы книга пролежала на дне спортивной сумки, и лишь в последние часы отпуска я решил наверстать упущенное. С первых страниц я был поражен сходством с сегодняшними днями. Тексты Шмитта были написаны в начале 1930-х годов, когда Веймарская республика оказалась в глубоком конституционном кризисе и стояла на пороге фашизма. Юрист Шмитт предлагал подчинить право конкретным задачам политики, противопоставляя абстрактной легальности правового государства «субстанциальную легитимность», источником которой является единый народ. В центральной работе книги, «Гарант конституции», Шмитт призывал заменить плюралистическую партийную систему тем самым «субстанциальным порядком» с единой государственной волей, для чего, по его мнению, необходима диктатура президента в качестве гаранта конституции.