Эрнест Буйвид - Латвийский путь: к новому кризису (Сборник статей)

Корейский путь вверх

С 1910 и до 1945 года Корея была колонией Японии. Чтото развивать в своей колонии Япония не собиралась, задачей колонии была поставка риса и сельхозпродуктов на стол метрополии. К 60-м годам это была бедная сельскохозяйственная страна с национальным доходом 80 (!) долларов на душу населения в год. Это уровень беднейших стран мира, в районе 170го места в мировом рейтинге, вроде Нигера или Гвинеи-Бисау. Отсюда она начала путь наверх.

За 2006 год Корея занимает в мировом рейтинге ООН 26 место 150 стран она уже оставила позади. И на душу населения она производит ВВП на 20 500 долларов (по курсу ППС, 2004 г.). Латвия в том же рейтинге на 45 месте, Россия на 65. Вот, что такое успешное развитие экономики. Его в мире называют Южно-Корейским чудом. Называют праволиберальные сторонники свободной рыночной экономики, которые своё экономическое развитие вручают «невидимой руке рынка» и терпеливо ждут, когда само вырастет, как Буратино в сказке. Но чуда никакого нет, всё очень просто в Корее развитием своей экономики уже 45 лет руководит государство, направляя его туда, куда оно наметило ещё в 1962 году. Но для этого государство должно иметь голову, а не молчаливое улыбающееся украшение своего имиджа.

Корейская «Голова» автор и конструктор корейского пути Пак Чжон Хи

Он был корейским президентом, генералом и диктатором. Он пришёл к власти в 1961 году, так как это было принято в Корее с помощью военного переворота. Пак Чжон Хи получил в своё полное распоряжение беднейшую страну и решил её обустроить. Своя всё же, и не на пару лет пришёл. Надо было строить. С нуля.

Вся промышленность Кореи состояла из нескольких швейных и авторемонтных мастерских, пары цементных заводиков и велосипедной фабрики. Теоретики рыночной экономики говорят, не надо суетиться и переживать. Все, что необходимо постепенно возникнет само. Только не надо мешать рынку. Его невидимая рука о вас позаботится. Что-то вроде христианского обещания счастья на том свете. За терпение. Но Пак Чжон Хи в своё время увлекался Советским Союзом, наблюдал советский опыт и решил применить его и превратить Корею во всемирную промышленную мастерскую, с мощной ориентированной на экспорт, промышленностью, способной конкурировать на мировом рынке. Способной самой зарабатывать на том, на чём зарабатывали в Корее западные страны. Это была заявка на место в «золотом миллиарде». По тогдашнему состоянию корейской экономики мысль фантастическая. Если не учитывать опыт советской индустриализации. Генерал поставил задачу нужна корейская индустриализация.

«Программа целевого развития»

Пак Чжон Хи был генерал, он понимал, что для победы нужны кадры и ясная задача им. В то, что нищие корейские крестьяне или велосипедная фабрика могут на «свободном рынке» стихийно вырасти в мощные концерны, необходимые для завоевания позиций для Кореи на мировом рынке, он не верил. Он решил их создать. Действовал он как настоящий генерал.

Первым делом он определил отрасли экономики, которые следует развивать. Всё развить не по силам. Были выбраны семь отраслей: машиностроение, электроника, текстильная промышленность, чёрная металлургия, цветная металлургия, нефтехимия, кораблестроение. Мы тоже о таких мечтаем иногда.

Следующий вопрос кадры. Генерал перешерстил действующие в Корее фирмы и их владельцев и руководителей и целенаправленно отобрал из них около тридцати перспективных, которые можно было надеяться развить до ведущих национальных концернов. И начал их развивать. Он был генерал и диктатор, мешать ему в этом было некому, советники МВФ отсутствовали, да они ещё и не успели сочинить свои рекомендации. Создаваемые генералом концерны в Корее получили название «чеболь».

Так родилась «Программа целевого развития». Её функционирование обеспечивалось специальными законами. Этим отраслям и отобранным предприятиям оказывалось предпочтение в снабжении ресурсами, они пользовались преимущественными налогами и другими льготами. Государство их кредитовало финансы и банки в Корее были национализированы и создаваемые чеболь получали кредиты под 3 % годовых. Государство не преследовало получение денежной банковской прибыли такая прибыль приводит только к инфляции, стояла задача индустриализации. И государственная поддержка своих приоритетных отраслей была не копеечная в 60-х годах она составляла около 15 % ВНП, а в начале 80-х уже до 46 % (!). Для сравнения государственная поддержка приоритетных отраслей в Латвии 1,5–2 %. Наивно ожидать от этого государственного эффекта, просто для разговоров.

Одновременно государство жестко регулировало конкуренцию в приоритетных отраслях, принуждая к объединению частные компании или к уходу с данного рынка. Мы всё время делаем обратное так нам велит ЕС, ему не нужны сильные конкуренты в Латвии, пусть лучше поёт. Государство нередко шло даже на прямую компенсацию убытков «избранных экспортеров», главное было их развитие. А любое развитие стоит денег. Хорошее развитие стоит больших денег.

Для того, чтобы развитие шло на базе достижений передовой науки и технологии, в 1966 г. был создан Корейский институт науки и технологий, а в 1967 г. целое Министерство по науке и технологиям. До сих пор финансирование науки составляет 3 % ВВП, если считать проценты в 8 раз больше латвийского, а в деньгах в 25 раз больше на душу населения, чем у нас. Передовое производство дорого стоит. А цель всего этого планирование и осуществление национальных проектов в области развития науки и технологий с целью повышения уровня научных исследований и технологических разработок. В их число вошли программы, призванные увеличить как государственные, так частные инвестиции в эту сферу, и подготовить высококвалифицированный персонал для работы в области науки и технологий. Серьёзное дело. Ничего такого и близко нет в Латвии. Хотя мы тоже могли бы для своего развития построить какой-нибудь «Латвийский институт науки и технологий», вместо «Замка света». Если бы хотели.

Особо стоит отметить, что льготы и содействие, предоставляемые государством, привели к образованию высокомонополизированной производственной, особенно экспортной структуры. Создание такой структуры и было целью государства только она способна войти на заполненный мировой рынок и занять там такое место, какое устраивало генерала. Уже в первой половине 80-х годов доля 30 крупнейших южнокорейских конгломератов в корейском экспорте превысила 50 %, они легко конкурировали на мировом рынке. Мелочь там конкурировать не может.

Вопрос цен решался очень просто, в Корее чеболь конкурентов не имели, но все концерны были ориентированы на мировой рынок, и для его завоевания должны были держать цены ниже мировых. Генерал за этим следил. Он вообще очень активно руководил этой корейской индустриализацией и ежемесячно проводил совещания, где рассматривал её ход и все возникающие проблемы.