Александр Севастьянов - Преступник номер один. Уинстон Черчилль перед судом Истории

Однако, «чем больших успехов достигало Белое движение, тем менее его руководители нуждались в таких сомнительных союзниках, как еврейские политические деятели; это объяснялось преимущественно антисемитизмом, которым были заражены войска, да и большинство населения страны; не сумев выработать привлекательных для масс лозунгов, руководство белых сквозь пальцы смотрело на антисемитскую пропаганду, рассматривая ее, сознательно или неосознанно как средство мобилизации масс» [247]. Офицерская белая среда также стремилась избавиться от еврейских «товарищей по оружию», всячески дискриминируя и выдавливая их вовне. И белые вожди ничего не могли, да и не хотели с этим поделать (подробности ниже).

Совсем иначе обстояло дело в лагере красных. Будницкий сформулировал – лучше не скажешь: «Революция предоставила евреям невиданные ранее возможности, в том числе возможность стать властью. Революция дала возможность не только «претерпевать», но и творить ее. Тысячи «пареньков из Касриловки» эту возможность не упустили. «Кожаные куртки» оказались им вполне по плечу. Они стали самыми верными солдатами революции – пути назад у них не было» [248].

Кожаные куртки – атрибут чекистов, как известно. Руководя большевистской политической полицией, евреи не только противодействовали белой угрозе, но и вообще стали главной скрепой нарождающейся новой советской государственности. Переоценить этот факт невозможно. Чекисты были важнейшим отрядом в Гражданской войне, а в чем-то и ее локомотивом, наряду с партией большевиков. Соответственно, чекисты-евреи одновременно воевали на двух фронтах: как на гражданском, классовом, так и на этническом. Особенно сильно это выразилось после победы красных и формального окончания Гражданской войны в 1920–1921 годах (фактически она кончилась много позже). Ну, а во время войны чекисты использовали против белых все возможные средства, и роль евреев здесь была очень велика, достаточно вспомнить многочисленные заговоры, которые они пытались организовать против главнокомандующих Врангеля (подробности ниже) и Деникина [249].

Однако евреи сражались не только в первых рядах этого специфического отряда, но и непосредственно на фронтах. Будницкий указывает: «Многие евреи проявили себя в годы Гражданской войны в качестве небесталанных военачальников. Командующими армиями были видные деятели партии большевиков унтер-офицер М. М. Лашевич (Гаскович) и Г. Я. Сокольников (Бриллиант), менее известный унтер-офицер Т. С. Хвесин. Если для них это были не более чем эпизоды в партийно-советской деятельности, то для сына провизора, бывшего студента-химика Базельского университета и токаря на военном заводе в Одессе И. Э. Якира Гражданская война стала началом блистательной военной карьеры. В партию большевиков он вступил в апреле 1917 года. Гражданскую войну начал командиром красногвардейского отряда, закончил командующим армией. Начальником стрелковой дивизии стал подпрапорщик, полный георгиевский кавалер и кавалер двух орденов Красного Знамени С. П. Медведовский, начальником кавалерийской дивизии Червонного казачества прапорщик, георгиевский кавалер и кавалер двух орденов Красного Знамени Д. А. Шмидт (Д. А. Гутман). К этому списку можно добавить десятки имен начальников штабов армий и дивизий, командиров дивизий, бригад и полков» [250].

Будницкий – случайно ли? – забыл упомянуть о комиссарах, каждый из которых представлял собой, по расхожему мнению участников Гражданской войны, «пистолет у виска военспеца». Как разъясняет исследовавший вопрос А. Г. Кавтарадзе, «учреждение «института военных специалистов»… вызвало необходимость создания «института военных комиссаров», в задачу которого входили контроль за деятельностью «военных специалистов» и обеспечение таких условий, при которых была бы исключена всякая возможность каких-либо с их стороны акций, направленных против Советского государства» [251]. Между тем, следует иметь в виду, что военспецы были по большей части русскими, а комиссары – евреями. Как указывает американский исследователь Дэвид Дюк, работавший с донесениями американских разведчиков из России эпохи Гражданской войны, хранящимися в Национальном архиве США: «Таблица, составленная в 1918 году Робертом Вильтоном, корреспондентом газеты «Лондон Таймс» в России, показывает, что в то время было 384 комиссара, включая 2 негров, 13 русских, 15 китайцев, 22 армян и более 300 евреев» [252]. Эти цифры красноречивы.

Впрочем, мы сейчас поведем речь о более широком, массовом и низовом явлении, позволяющем вновь говорить об этнической войне.

Еврейские вооруженные формирования на стороне большевиков возникали неоднократно, в разных местах и по разным поводам. Имеется, например, копия записки в Политотдел 12-й армии Западного фронта, подписанная комиссаром и политработниками 40-го стрелкового Украинского полка (лето 1919 года), относительно сформированного в Одессе полка, состоящего на 80–85 % из евреев. Забавно, что политработники смотрели в корень, утверждая: «В тот момент, когда контрреволюция главным своим оружием здесь на Украине избрала антисемитскую агитацию, существование полка, состоящего исключительно почти из евреев, является преступлением пред Великой Революцией, так как наше появление в какой-либо деревне является живой антисемитской пропагандой. Там, где крестьяне уже подготовлены к тому, чтобы Советскую власть считать властью «жидов», – появление такого полка, состоящего в большинстве своем из евреев, страшно скверно отзывается на психологии крестьян, и если он еще колебался и сомневался в том, что, мол, «жиды» хотят захватить власть, то появление нашего полка убеждает его в этом». Еще забавнее, что соседство «еврейского полка» деморализовало другие красные части, ибо крестьяне попрекали красноармейцев тем, что они «жидовские защитники». «Дело доходит уже до того, что даже рабочие-русские, поступившие в полк в Одессе отказываются служить в полку, потому что он «жидовский», и в ближайшие дни дезертируют». Резюме записки в том же духе: «Товарищи, мы считаем преступным, явно контрреволюционным, что такие полки существуют на фронте, ибо десятки тысяч воззваний не сделают того, что делает одно появление нашего полка…» [253].

Видимо, тут речь идет о том самом полке евреев-добровольцев, который пришлось отозвать с григорьевского фронта, чтобы не настраивать против советской власти русских красноармейцев и окрестное крестьянство.

Не следует, однако, преуменьшать значение еврейских формирований, против чего свидетельствуют показания белогвардейцев, в том числе видных. Так, «по словам проф. Н. Н. Алексеева, некоторое время в 1919 году служившего рядовым в армии белых в Крыму, украинские мужики, мобилизованные красными, представляли из себя толпы баранов, которые массами сдавались в плен, чтобы потом столь же легко сдаться большевикам «при малейшем их успехе». Опасными же соперниками были различные коммунистические, матросские и еврейские полки». О батальонах еврейских коммунистов, «шедших в бой с голубым национальным знаменем», писал генерал Кубанского («волчьего») конного корпуса Андрей Шкуро, взявший, между прочим, в плен один из таких батальонов в 1919 году. А сам главнокомандующий Вооруженными силами Юга России генерал Деникин «при встрече с представителями еврейских общин 26 июля (8 августа) 1919 года говорил, что армия настроена против евреев, поскольку ей приходится «сражаться лицом к лицу с еврейскими коммунистическими легионами». Чтобы рассеять недоумение членов еврейской делегации, назавтра им была доставлена «Сводка сведений о еврейских частях, действующих на южном фронте» за подписью начальника разведывательного отделения штаба главнокомандующего полковника Реснянского. В списке частей со стопроцентным еврейским составом значились Одесский добровольческий отряд, два кавалерийских полка и конный отряд; к формированиям, где евреи составляли от 30 до 50 % личного состава, были отнесены большинство инженерных частей, половина коммунистических рот при полках, войска корпуса ВЧК и карательные отряды. В Одессе, согласно сводке, действовала двухтысячная еврейская боевая дружина, а в дополнение к ней – еврейская студенческая дружина, 1-й еврейский сионистский полк численностью до двух тысяч человек и т. д. и т. п.» [254].