Михаил Делягин - Империя в прыжке. Китай изнутри...

Кроме того, революция ожиданий, естественная после длительного периода массового улучшения жизни, с лихвой компенсирует демографическую революцию с точки зрения «принуждения к обновлению» как общества, так и власти.

Хотя этот момент еще не наступил, забывать о его неизбежности, пусть даже и в отдаленном будущем, не представляется разумным, — хотя бы потому, что социальные потрясения в Китае неминуемо окажут серьезное воздействие на его соседей, и в первую очередь таких богатых и слабых, как сегодняшняя и завтрашняя Россия.

Пока же Китаю в целом удается соответствовать потребности в постоянно ускоряющемся развитии, что уже создает трудно разрешимые трудности как для зарубежных, так и для собственно китайских аналитиков. Они попросту не успевают осмыслить скорость его изменения, — в результате многие (в том числе кажущиеся «задним числом» вполне очевидными) последствия «возвышения Китая» оказываются совершенно неожиданными не только для его соседей, но и для него самого.

Разумеется, это создает новые, дополнительные риски. Справедливости ради следует отметить, что, по крайней мере, с 2005 года (когда для Китая стала полной неожиданностью революция в Киргизии, в силу доминирования в ней китайских инвестиций во многом воспринимавшейся в нем как его «задний двор») эти риски в полной мере сознаются не только эффективной частью китайских аналитиков, но и китайским руководством.

Фраза «наше влияние в мире значительно опережает осмысление нами его последствий даже для нас самих» стала обычной для доверительных бесед с китайскими аналитиками, по крайней мере, после волнений в Тибете, приуроченных к Пекинской олимпиаде 2008 года, — а, осознав проблему, китайцы искренне, последовательно и целеустремленно стараются ее решить.

Кстати, отношение китайского руководства к проблемам, естественное с точки зрения здравого смысла, является весьма необычным для современного постмодернистского мира. В самом деле: российское руководство в заметной своей части превращает проблемы управляемого им общества в инструмент личного обогащения. Американское руководство раздувает свои национальные проблемы до глобального уровня и заставляет платить за них своих конкурентов и союзников (которые часто оказываются одними и теми же). Европейцы сживаются с проблемами и пытаются превратить их в элемент индивидуального комфорта или не замечать их. И только китайцы вполне искренне стремятся их решить.

Возможно, именно этим вызваны как их успехи, так и вызываемое этими успехами во всем остальном мире искреннее удивление и восхищение.

4.2.2. Двигаться все быстрее, поедать все меньше!

Скученное население Китая испытывает нарастающий, в отдельных случаях приобретающий катастрофический характер дефицит природных ресурсов.

Его недра исключительно богаты редкоземельными металлами (по оценкам, запасы составляют более трети мировых, по некоторым позициям Китай является монополистом), — однако переработка их руд крайне ресурсоемка и лишь усугубляет общее тяжелое экологическое положение.

Бурное экстенсивное развитие кардинально обострило эту проблему и привело к тому, что Китай начал буквально задыхаться от нехватки пахотных земель, питьевой (да и просто пригодной для орошения) воды и, лишь в третью очередь, энергии.

Тщательное комплексное исследование недр, проведенное с середины 90-х годов, не привело к открытиям, принципиально изменившим бы ситуацию. [57] (В отличие, скажем, от Ливии, в которой подземное море питьевой воды, найденное под песками Сахары, создало возможность превращения Каддафи в благодетеля всего региона, понятные политические последствия чего стали одной из причин формирования усилий Запада по его свержению.)

Негативное влияние обостряющегося дефицита природных ресурсов на социально-экономическое и человеческое развитие Китая не вызывает сомнений.

По оценкам, предельная антропогенная нагрузка на территорию современного Китая (то есть максимальное количество населения, которое может там жить без наступления экологической катастрофы, делающей ее непригодной для проживания человека) составляет 1,8 млрд. чел. Официальная статистика, по которой в Китае живет 1,36 млрд. чел., причем население с начала 2000-х годов растет незначительными темпами (примерно на 7 млн. чел. в год), не должна вызывать чрезмерный оптимизм. Насколько можно судить по осторожным высказываниям китайских коллег, реальное население Китая (из-за слабости его учета в отдаленных и сельских районах и массового стихийного сопротивления принципу «одна семья — один ребенок») несколько превышает 1,5 млрд. чел., — и находится, таким образом, в опасной близости от критического порога.

Последствия этого весьма наглядно проявляются и в повседневной хозяйственной деятельности.

Еще в середине 2000-х годов известны случаи закрытия комбинатов (в том числе как минимум одного крупного металлургического, инвестиции в который превысили 7 млрд. долл.), построенных региональными властями без согласования с национальными. Причиной закрытия были не административно-политические разногласия, а возникновение в случае функционирования этих комбинатов неприемлемой и не просчитываемой (или не просчитанной) с регионального уровня нагрузки на природную среду Китая в целом.

Ориентация китайской энергетики на наиболее дешевый в его условиях уголь уже в 2010 году привела к достижению железными дорогами на ряде направлений предельно допустимой нагрузки. Рост потребности в энергии из-за бурного развития привел к исчерпанию их пропускной способности и вынудил заняться как расширением использования газа и повышением эффективности электростанций и энергетики в целом, так и модернизацией железных дорог.

Даже на северо-востоке страны один из авторов данной книги видел обширные территории с руинами деревень, брошенных из-за засоления почв. С высоты земля казалась слегка присыпанной снегом или же тронутой инеем, так что пришлось приложить определенное интеллектуальное усилие, чтобы вспомнить, что на дворе август и, значит, за бортом самолета раскинулась не зимняя сказка, а подлинная экологическая катастрофа.

Один из пожилых ученых решил показать тому же автору пригородное водохранилище, в героическом выкапывании которого (разумеется, вручную) он принимал участие в студенческие годы. Надо было видеть растерянное лицо этого мудрого человека, когда он увидел огромное пространство глубокого, но практически пустого водохранилища, частью вообще высохшего, а частью превратившегося в мелкое болотце.

Он не просто осознал тщетность своих юношеских усилий, — он воочию убедился в том, что снабжение водой крупного города, в котором он живет, и сама его жизнь, и жизнь его семьи, несмотря на все выдающиеся успехи Китая, — а во многом как раз благодаря этим успехам, — висит на тонкой нити, практически никак не защищенной от превратностей судьбы.