Егений Рябцев - Чеченские лабиринты. Устами журналистов. Книга 1

Игорь угрюмо уставился в одну точку. То что он услышал сейчас от корреспондента газеты «Известия» Ярослава Шимова о событиях в чеченском селе Самашки выглядело удручающе:

«.. Нет практически ни одного уцелевшего здания, на стенах — следы от пуль, несколько домов остались без крыши. Судя по всему, именно по ним велся артиллерийский огонь…

… Гораздо больше домов, сохранивших крышу и стены, но выгоревших дотла изнутри. Их вид подтверждал многочисленные свидетельства самашкинцев, которые говорили, что российские военнослужащие заходили в дома и поджигали их.

По словам же военных, именно на центральных улицах села они встретили наиболее ожесточенное сопротивление. Офицер МВД на посту около Самашки сообщил, что потери российских войск составили около полутора десятка человек убитыми. Жители села, кстати, тоже не отрицали, что дудаевцы в Самашках не были, но в тот день, когда федеральные войска вступили в село, они якобы уже покинули Самашки, спецназовцы расправились только с мирными жителями…

… Я видел, например, несколько сожженных тракторов. «Трактор — не танк, — сокрушались его хозяева, — его-то зачем было жечь?!»

Самым страшным местом в Самашках считался близлежащий лес. По утверждениям местных жителей, многие их односельчане спасались от войск именно там. Но прилетели военные вертолеты и выпустили по лесу множество ракет… В лесу до сих пор много неубранных трупов, ходить туда опасно из-за мин и неразорвавшихся ракет…

— ... Все, с кем я говорил в селе, — заявлял корреспондент, — уверены, что эта война, увы, надолго! И самое печальное: многие чеченцы открыто признавались, что после случившегося в их родном селе, они готовы взять в руки оружие, чтобы мстить…»

— Неужели прокуратура объективно не расследует зверства спецназовцев в Самашках? — ужаснулась Наталья.

— Маловероятно, — возмутился Игорь. — А как понимать издевательства басмачей над русскими, пытки, насилие… Понимаешь, как скот в загон загоняли людей к себе на работу, называли это «рабством». В наш-то век! И тут на тебе — поголовное истребление чеченцев войсками!.. Запутанная история, черт ногу может поломать… Вместо судилища нужен честный суд над всеми, кто замарался в крови… Я вот знаю казачьего полковника Петра Севостьяновича Косова. Он 8 лет был советником президента Ингушетии Аушева. Петр побывал тогда в Самашках и рассказывал, что танки федералов поджигали мальчишки. Войска расстреляли сельских жителей. Чеченцы называют 700 убитых, Косов сам лично насчитал 110 трупов и дал интервью зарубежным телеканалам. Косов видел наших солдат — грязных, оборванных, голодных. Он спросил у военных офицеров: — Зачем вы стреляете? Те отвечали: «Узнайте у командиров, нам что прикажут, то мы и делаем.»

Наглое и безумное усмирение Чечни нагоняло на Игоря страх и тоску. «Человек — это сверхэлектронный космический лайнер, но не такой мудрый, как я предполагал, — размышлял Москаленко. — В каждом корабле есть свои недостатки, легко портящиеся приборы, требующие особой осторожности и заботливого внимания. Какую же функцию в человеческом устройстве выполняет ненависть? Чеченское население у новых вождей было возведено в ранг высшей расы, к жителям иных национальностей сквозило явное пренебрежение. При Гитлере в Германии ведь тоже установили порядок, где немцы считались людьми с «голубой кровью», а остальные шелупонь всякая. Джохар обезьянничал, как и Ельцин, даже не об-щеголяли друг друга по наименованию государственных апартаментов и верховной «генсековской» должности: «Белый дом», «президент»… Организаторы выборов и там, и в России откопали из истории то ли Древнего Рима, то ли Древней Греции, что не есть важно, сколько граждан придет голосовать. Дудаев копировал на первых порах отца Е.Б.Н., чтобы с помощью митингов и опошления жития прошлого вскарабкаться на трон и… забыть все обещания, данные народу на «горлапанском» уровне. Начался по прошествии выборов «кромешный» ад, ну и пусть! Любой желающий и находчивый чеченец мог вырыть котлован, где тянулся бензокеросин — или соляркопровод, прострелить трубу, поставить хомут с краном и качать нефть налево и направо… Головорезы распоясались не на шутку: запугивали, угрожали, избивали, поджигали, обстреливали и убивали русских, армян, евреев, отнимали за бесценок, скупали дома целыми кварталами. Пьяные молодчики на фирменных иномарках хватали девушек прямо на улицах, увозили в места гульбищ и после надругательств иных зверски истязали до смерти, иных опозоренных эти паскуды отпускали с миром….»

Где, спрашивал Москаленко, тогда был Ельцин, Ерин, Грачев, «правозащитник» Ковалев и другие им подобные? Почему они отчужденно взирали три года, когда над четырехсоттысячным российским населением издевались мракобесы, насильники и грабители?

Да, не поминайте лихом, что воевали не умением, а числом. При строгом и правдивом расследовании гражданской войны вскрываются вопиющие факты. В пух и прах разбились планы военных стратегов. Например, два-три боевика бывало засядут в многоэтажных домах, но их накрывали огнем, очищали весь густонаселенный квартал с мирными жителями. Коварство и подлость проявляли дудаевцы, устанавливая орудия около больниц, детских домов…

Наказание, вид имо, неотвратимо настигнет всех, когда остынет «кровожадная» бойня и наступит отрезвление политиков. Правосудие будет жестоким и бескомпромиссным — в назидание всем.

Кто же государственные преступники? И те, кто оставил и продал оружие Дудаеву, и те, кто бесчинствовал там…

Надо приговорить Высшим Судом Истории к осуждению военной репрессии в Чечне и предать их анафеме. Надо найти тех, кто иезуитски скрыты, тех современных Торквемад, которые оказываются в тени и спокойно получают ордена и новые звезды на погоны.

Тон разбирательству обязан задать честный, незапачканный кровью правитель, ибо не исключено народное восстание против федеральных российских войск и дудаевских формирований.

Стиснув зубы, Игорь, как побитый, затравленный пес, негодовал от дальнейшей информации. Елена Супонина, корреспондент газеты «Сегодня» находилась от увиденного в Грозном в состоянии глубокого потрясения:

«.. Жительница этого полумертвого города медик Белла Б. говорила: «Я не дудаевка, но российские солдаты настроили против себя многих. В городе сейчас две опасности. До сих пор российские омоновцы средь бела дня могут взять чеченца. Люди пропадают бесследно, особенно страшно, когда стемнеет. Вторая проблема — это мины, в больницу не перестают попадать больные с осколочными ранениями».

В ответ на вопрос о том, получали ли грозненцы зарплату, даже те из жителей Грозного, кто исправно ходил на работу, лишь смеялись над моей наивностью. Каждый крутился как мог. Продавали свой скарб, и то, что удавалось захватить из оставшегося в соседних квартирах. Вовсю процветал бартерный бизнес с солдатами. Кто-то, пробивая и заклеивая нефтетрубы, забирал нефть, как березовый сок, и в некоторых домах стоит сильно смахивающий на самогонный аппарат по «переработке» нефти и бензина, которым и торговали на обочинах дорог.