Егений Рябцев - Чеченские лабиринты. Устами журналистов. Книга 1

Иван Михайлович вздохнул только и опустил еще ниже плечи. Сын грустно наблюдал за ним. Что ни день, то удары, причем с самой неожиданной стороны. Политическая трескотня, теракты, бредовые идеи не сходили со страниц прессы. Верещали о Чечне все кому не лень. В цепкие лапища стресса попали многие, кому не привыкать быть у черта в подручных.

В телерейтинге газеты «Труд» «Чем вас обрадовал или огорчил телеэкран на минувшей неделе?» кинодраматург Аркадий Инин сурово и иронично высказал свое ощущение чеченского мира:

«Я глупый человек. Это объяснил мне по ТВ вице-премьер Ичкерии Мовлади Удугов: «Кто считает, что Россия в Чечне потерпела поражение, тот глупый человек». Кстати, ТВ весьма наглядно демонстрировало реальную ситуацию: шикарные костюмы, роскошные лимузины, самоуверенные лица чеченских победителей и растерянно суетящиеся фигуры российских политиков.

Нам говорили с телеэкрана: «Теперь чеченские выборы пройдут демократически, а не под дулами российских автоматов». А то, что они пройдут под дулами чеченских автоматов — это демократия? Нам говорили: «Теперь Россия ведет себя цивилизованно, как Испания в Стране басков, как Англия в Ольстере». Но разве в Басконии нет испанских солдат, а в Ольстере нет солдат английских? И вообще, если нам твердят, что Чечня — неотрывная часть России, то почему из России выводят свои войска?

На НТВ Виктор Черномырдин грозно заявил, что если кто-то чего-то у нас потребует, то это ни у кого не пройдет. А следом Аслан Масхадов спокойно требовал от России миллиарды контрибуцией. Но разве Черномырдин и Масхадов впервые встретились в эфире НТВ? Разве вчера они не подписали соглашение?

Против этой безумной, губительной для России политики протестовали Зюганов, Лукьянов, Жириновский… В хорошенькую компанию я попал! Но что же делать, если даже такой боец, как Лужков, бессильно разводил руками: мол, это, конечно, прискорбно, но так уж вышло…»

У Москаленко был вид, который говорил: нет покоя в душе-океане. Жена до боли сдерживала себя. Сдержала. И в глазах он всегда читал категорическое: «Прости нас, грешных, праведный Бог, пусти наши души в небесный Чертог».

— Я милиционер и мне надо работать и жить по Закону, — сдержанно заговорил Игорь. — Здесь генеральный прокурор России Юрий Скуратов действовал, как юрист, верно. Он сообщил о возбуждении уголовных дел как против незаконных вооруженных формирований Дудаева, так и около тысячи уголовных дел против «гвардейцев» Ельцина. Арестован вице-премьер правительства Чечни Ганте-миров за воровство около 20 миллиардов. Возбуждена уголовка по факту фиктивной сделки, заключенной между министром сельхоза Чечни Сайхановым и московской фирмой «Торгсин». Они договорились о поставке в Чечню семенного картофеля на сумму более трех миллиардов рублей. А ни одной картофелины в Чечню так и не привезли. Зато махинаторы федеральные деньги конвертировали в доллары, а затем перевели в банки Бельгии, Испании и Германии. Скуратов привел еще один пример того же толка. Правительство России решает о закупке для Чечни сельхозоборудования на сумму 70 миллиардов рублей. В «Агропромбанке» открывают счета, с которых как бы предполагалось вести финансирование. Далее Минсельхоз Чечни заключает договор с некоей фирмой «Кредит-Информ» (как потом оказалось — ложной) и переводит деньги из банка на счет этой фирмы. Как вы, вероятно, догадываетесь, в дальнейшем деньги обналичиваются и похищаются. Так это делалось в Чечне…

Профессору и впрямь стало жаль прокурора: действительно, разве он был виноват, что Закон, если писан, то не читан, если читан, то не понят, если понят, то не так… Око за око — таково, правило кровной мести, которая до сих пор существует испокон веков на Кавказе. О том, что месть все еще правит бал по сей день, поведала читате-лям газета «Труд» и Ирина Ивойлова:

«Большинство россиян узнало об этом с началом чеченской войны, хотя такой способ сведения счетов издавна практиковался не только чеченцами, но и горными грузинами, абхазами, черкесами, ингушами.

Этот «варварский», на наш взгляд, обычай на деле издавна служил поддержанию родовых отношений и сдерживал в регионе рост преступности. Только отчаянные головы решались на тяжелые преступления, особенно убийства, зная, что расплата не замедлит себя ждать. Принцип «око за око» сохранился у многих народов и сегодня. Допустим, чеченец убил соплеменника за то, что тот, как ему кажется, обесчестил его сестру. Благо, если девица не возражала и совратитель готов на ней жениться. В этом случае скорая свадьба решает все проблемы. А если нет? Тогда мужчина оскорбленной стороны брался за обрез, и проливалась кровь. Обычно имя «мстителя» известно всей округе. Далее все происходит по такому сценарию, описать который можно только в общих чертах.

«Для того чтобы решить участь преступника, собирались старики из обоих родов, — рассказывал сотрудник института Востоковедения, кавказовед Алексей Кудрявцев, — причем самые уважаемые». Как определить, кто уважаемый, а кто нет? Формально — по старшинству. В действительности — не только. Учитывалось образование старца, если оно есть, и религиозность, и личные заслуги, и обстановка в его семье: всели сыновья «при деле», богато ли живут, хорошие ли невестки и многое другое. Понятно, что не все люди к преклонному возрасту сохраняют ясность ума, но даже те старики, про которых за глаза могут сказать, что они не в себе, имеют право принять участие в обсуждении. Другое дело, что к их мнению мало кто прислушивался. Как можно скорее старейшины выясняли все обстоятельства убийства и выслушивали всех к нему причастных. Они же и выносили приговор — быть или нет мести. Если речь идет об изнасиловании, за которое отомстили, или о «кровнике» — человеке, который ли-шил жизни кого-то из семьи обидчика своего рода, дело на том, скорее всего, и заканчивалось.

Если убийство совершено в драке или по злому умыслу — виновный обречен. Вряд ли его семье удавалось откупиться деньгами и помириться с теми, кого он «задел». Срока давности кровавая месть не имеет, и даже спустя много лет семья обидчика расплатится сполна за злодеяния предка.

Кому мстить, если убийца ударился в бега? Ни в коем случае нельзя мстить женщине — его жене, например. Наказываются лишь мужчины, даже в том случае, если виновница трагедии — женщина. В первую очередь мишенью становятся близкие родственники — муж, брат, сын — у всех народов по-разному. «Годятся» двоюродные и троюродные братья. Как только юноша достиг 15-летнего возраста, он считается взрослым человеком, способным отвечать за свои поступки, а значит, и может стать объектом мести.

Как быть, если потерпевший не убит, а только покалечен? В идеале месть должна быть соразмерной содеянному. В жизни пострадавшая сторона обычно воздает сторицей. Хорошо, когда удавалось договориться о материальной компенсации. В былые времена ее размер определяли по размеру раны, насыпая около нее зерно. Сколько зерен уместилось, столько голов скота должны пригнать во двор покалеченного. У народов, которые имели свою знать — черкесов, абхазов, — существовали разные «правила игры» для дворян и простолюдинов. Последние не имели право откупиться деньгами, платой была только жизнь. Дворяне могли предлагать деньги за убитого крестьянина, и противоположная сторона была обязана с этим соглашаться.