Дарья Златопольская - Настоящее. Диалоги о силе, характере, надежде [litres]

И не только эта фраза. Там же есть еще грандиозная фраза: «письмо Татьяны предо мною, его я свято берегу. Читаю с тайною тоскою, и начитаться не могу».

Сразу фантазия включается: значит, оно одно-единственное за всю жизнь, и сколько же ты времени его читаешь? Уже, получается не день, не два, не неделю, не месяц, а где-то далеко, сидя в кресле-качалке где-нибудь на Адриатике или в Ницце. И ты один. И ты читаешь это письмо. Оно уже истрепалось. И что же придумывает режиссер? Я достаю это письмо из портмоне, а девчонки письмо выхватывают, пытаются тоже читать – и разрывают.

Они приносят мне обрывки письма. И я начинаю укладывать их, и получается такой портрет из обрывков письма. Его я вешаю на стену. И ты понимаешь, что оно было настолько уже ветхое, что просто разлетелось. Это не девчонки его порвали. Это время, когда Онегин читал и начитаться не мог.

И ты понимаешь: боже мой, одна фраза! «И начитаться не могу». И «счастье было так возможно»!

Д. З. Я знаю, что вам очень нравится книга «Великий Гэтсби» [106] «Великий Гэтсби» (1925) – роман американского писателя Фрэнсиса Скотта Фицджеральда (1896–1940). Его заглавный герой – загадочным образом разбогатевший Джей Гэтсби, который пытается вернуть старую любовь. Фицджеральда. Но ведь Гэтсби – это человек, который все время играет какую-то роль, он самого себя придумал, и даже имя у него ненастоящее…

Д. К.Да, но в то же время про Гэтсби в романе замечательно сказал Ник, герой, от лица которого идет рассказ: «Если мерить личность ее умением себя проявлять, то в этом человеке было поистине нечто великолепное, какая-то повышенная чувствительность ко всем посулам жизни… Это был редкостный дар надежды, романтический запал, какого я ни в ком больше не встречал и, наверно, не встречу» [107] Перевод с англ. Е. Калашниковой. . Я уже от себя добавлю, что в Гэтсби был какой-то не просто романтический запал, а действительно трагический романтизм, который в итоге и привел его к страшному финалу. А еще была его болезненная, странная, колоссальная преданность чувству, которое когда-то, когда он был совсем молодой, ему довелось испытать и которое в конце концов его уничтожило.

Но с другой стороны, я представляю те редкие дни, когда они с главной героиней, Дейзи, были вместе, снова встретившись после долгого перерыва, когда она проводила в его доме все дни, когда он поменял прислугу на прислугу, которая умела молчать… И думаю, что, может быть, в то время они были по-настоящему счастливы, и, может быть, эти минуты, эти секунды счастья оправдывают его желание жить в выдуманном мире.

Д. З. Вы поставили в МХТ имени Чехова спектакль по пьесе Александра Вампилова «Прошлым летом в Чулимске», которую я очень люблю. Вы сказали, что это пьеса о том, как человеку жить. Вы для себя какой-то ответ на этот вопрос – «как жить?» – в процессе работы над пьесой нашли?

С. П.У меня много и вопросов, и ответов по поводу этого произведения. В нем есть трагичность существования, тотальное человеческое одиночество и попытки от него избавиться. Вот огромная перспектива любой человеческой жизни. А еще Вампилов, как многие русские писатели, много размышлял о совести, «когтистом звере, рвущем сердце», как говорил Пушкин. Ну, а я уж подключился и попытался тоже на эти темы поразмышлять.

Главная героиня пьесы Валентина все время чинит палисадник, а его все время ломают, потому что удобнее через него пройти. А она все равно хочет, чтобы там росли цветы. Она, конечно, идеалист. Обычно люди слишком быстро становятся реалистами. Иногда нас этому даже учат – тому, что нужно быть реалистами. Но часто бывает, что такая верность своей несбыточной мечте приводит к осуществлению чего-то совершенно иного. Например, другой герой пьесы, Шаманов, к моменту встречи с Валентиной – уже разочарованный, циничный, жизнью битый человек. Но чем заканчивается пьеса?

Она его возрождает.

И получается, что порой стоит верить во что-то, что кажется абсолютно несбыточным. Потому что, может, это зажжет где-то что-то еще. Может быть, в этом тоже есть смысл?

Так и есть. Потому что все равно мы живем, пока в нас существует некая утопия. Это держит нас на плаву.

Вспомним про Петра Наумовича Фоменко [108] Петр Фоменко (1932–2012) – российский театральный режиссер, педагог, основатель московского театра «Мастерская Петра Фоменко». Сергей Пускепалис учился на курсе Петра Фоменко на режиссерском факультете в ГИТИСе. . Он внедрил в сознание мировой театральной действительности мысль о том, что есть идеальный театр, он существует. И теперь, когда мы сталкиваемся с какими-то происшествиями в театре, мы понимаем, что это не главное. Что есть все равно идеальный театр, где царит дух товарищества, коллегиальности, разума, достоинства, хулиганства, озорства, жизни. Это есть все. А не дрязги и соперничество.

Это ощущение внутреннее, эта утопия, которую он внедрил в наше сознание, для меня – спасательный круг. Это все равно что театр у Буратино за нарисованным очагом. Он есть, и мы к нему все стремимся. Пока ты живешь с этим ощущением, тебе и жить легче. И всем вокруг тебя – тоже.

Д. З. Книга, которую вы считаете если не главной книгой в истории человечества, то, по крайней мере, одной из главных для формирования человека, – «Робинзон Крузо». Вы эту книгу экранизировали и сами любили в детстве. Как вам кажется, то, что случилось с Робинзоном Крузо, это действительно на 100 % неудача или «наказание», как это воспринимает он сам? Или же можно сказать, что в какой-то степени Робинзону даже повезло, что в его жизни случился опыт, который помог ему в конечном счете найти себя?

С. Г.Ну все-таки мало кто хотел бы получить такой прекрасный опыт. Во-первых, я думаю, Робинзона Крузо спасала надежда. Если бы ему сразу сказали, что он здесь на 28 лет, я думаю, он не вынес бы. Но он надеялся каждый день на спасение, на то, что появится корабль. Это, конечно, облегчало его жизнь. А потом он даже увлекся этой жизнью.

У вас есть удивительный эпизод в самом начале фильма. Когда Робинзон Крузо появляется на дальнем плане, он несет на себе крест, на котором он пишет, в какой день его выбросило, и где ставит зарубки, отмеряя свое время на острове. Появляется маленький человечек на фоне этого моря…

Похожий на Христа.

…Который тащит на себе свой деревянный крест. Получилось ли так случайно, что вдруг этот дополнительный смысл возникает, или в этом и была ваша идея?