Алек Эпштейн - Ближайшие союзники? Подлинная история американо-израильских отношений. Том II. Эпоха дипломатии: сорок лет «борьбы за мир»

Американские дипломаты не скрывали своих надежд на скорое завершение израильско-сирийских переговоров, которые были возобновлены в совсем небольшом городке Шепердстаун (Shepherdstown) в штате Западная Вирджиния, США в начале января 2000 года. Б. Клинтон пишет, что мог туда добираться из Белого дома примерно за двадцать минут. Президент лично отправился в Ше-пердстаун, для того чтобы официально открыть эти переговоры. По его словам, «Эхуд Барак… начал терять терпение из-за разногласий с Арафатом по поводу статуса Иерусалима и уже давно сказал мне, что готов вернуть Сирии Голанские высоты, если Израиль сохранит там свою радиолокационную станцию раннего обнаружения и контроль над одной третью водных запасов Тивериадского озера, которое также называют Галилейским морем» [230] Здесь и далее цит. по: Bill Clinton, Му Life, рр. 883–888. . В Израиле, как известно, принято иное наименование — озеро Кинерет.

«Барак стремился заключить мир с Сирией, выражая уверенность в том, что это решаемая задача, — замечал Б. Клинтон, скромно упоминая: — К январю я уже более трех месяцев работал над подготовкой переговоров с министром иностранных дел Сирии Фаруком аль-Шараа лично и с президентом Асадом по телефону. Он был болен и хотел вернуть Голаны при своей жизни… Асад предполагал сделать преемником своего сына Башара и в дополнение к своему убеждению, что Сирии нужно вернуть назад все земли, принадлежавшие ей до 4 июня 1967 года, должен был заключить такое соглашение, которое одобрили бы те силы в стране, в чьей поддержке нуждался его сын».

Болезнь X. Асада и инфаркт, перенесенный министром иностранных дел Ф. аль-Шараа осенью 1999 года, побудили Б. Клинтона и Э. Барака действовать интенсивнее. Президент США послал X. Асаду письмо, в котором указывал, что, по его мнению, Э. Барак согласится заключить соглашение, если будут достигнуты договоренности о демаркации границы, контроле над водными запасами Тивериадского озера и создании радиолокационной станции раннего предупреждения на Голанских высотах. Э. Барак и Б. Клинтон надеялись, что, получив назад Голаны, у X. Асада больше не будет стимула оказывать содействие боевикам из «Хизбаллы», которые атаковали Израиль со своих баз в Ливане. Э. Барак тоже хотел достичь мирного соглашения с Ливаном (как указывалось в одной из предыдущих глав, договор, подписанный 17 мая 1983 года, не был ратифицирован и не вступил в силу), потому что собирался вывести оттуда израильские войска. Как верил Э. Барак, мирное соглашение обезопасило бы Израиль от нападения отрядов «Хизбаллы» с территории Ливана и в то же время позволило бы избежать впечатления, что Израиль вывел свои войска из-за этих атак. При этом и израильским, и американским руководителям было очевидно, что никакое соглашение с Ливаном недостижимо без участия и согласия Сирии.

«Начало переговоров в Вашингтоне было трудным, так как Шараа сделал агрессивное публичное заявление», — признавал Б. Клинтон. Сирийцы требовали начатье того, на чем остановились переговоры в 1995 году, — а именно с устно высказанной готовности И. Рабина вернуться к границам 1967 года при условии, что будут удовлетворены некоторые требования Израиля в сфере обеспечения безопасности и водных ресурсов. Израильские уступки, в 1995 году казавшиеся максимально возможными и сделанные в полной тайне от израильского общества и парламента, на переговорах в конце 1999 — начале 2000 года, стали восприниматься как уже согласованная начальная точка, от которой и требовалось проявлять дальнейшую «гибкость». Видя, что переговоры могут взорваться, едва начавшись, президент Б. Клинтон решил, что именно он будет устанавливать, в каком порядке будут рассматриваться различные проблемы: определение границы, безопасность, распределение запасов пресной воды и мирный договор. Интересно, как вели себя американцы: по свидетельству президента Б. Клинтона, «Мадлен Олбрайт и Деннис Росс пытались придумать какой-нибудь хитрый способ выяснить, намерен ли Барак выполнять тайное обязательство Рабина». И в этот раз ключ к успеху американцы видели в давлении на израильских участников переговоров.

Хотя Э. Барак и настаивал на том, чтобы переговоры начались как можно раньше, его не могли не беспокоить политические последствия отдачи Голанских высот. Он хотел получить какое-то «прикрытие»: возобновление переговоров по Ливану с сирийцами при участии ливанцев; заявление, по крайней мере, одного из лидеров арабских государств о нормализации отношений с Израилем; предоставление Соединенными Штатами четких гарантий безопасности, а также согласие на создание демилитаризованной зоны свободной торговли на Голанах. Понимая внутриполитические трудности, перед которыми стоял Э. Барак (не забудем, что фракция возглавлявшейся им Партии Труда состояла из всего 24 депутатов Кнессета), 19 декабря 1999 года Б. Клинтон позвонил X. Асаду и попросил его одновременно с обсуждением вопроса о Голанах возобновить переговоры по Ливану и помочь вернуть Израилю останки трех его воинов, которые уже двадцать лет числились пропавшими без вести во время войны в Ливане. Удовлетворить вторую просьбу X. Асад вроде бы согласился, и в Сирию была делегирована команда судебно-медицинских экспертов, которые, однако, не обнаружили останков там, где они, по предположениям израильтян, должны были находиться. По первому вопросу X. Асад дал уклончивый ответ, заявив, что переговоры по Ливану возобновятся только в том случае, если будет достигнут определенный прогресс в двусторонних израильско-сирийских переговорах. Вести переговоры по урегулированию ситуации в Ливане параллельно с переговорами об условиях израильского отступления с Голанских высот X. Асад был не готов, фактически держа и Ливан, и Израиль в заложниках.

X. Асад хотел получить обратно всю территорию Голанских высот, по свидетельству Б. Клинтона, соглашаясь оставить Израилю небольшую полосу земли шириной лишь примерно десять метров на самом берегу озера Кинерет. Понимая, что защитить столь узкую полоску земли и удерживать ее невозможно, члены израильской делегации настаивали на том, чтобы эта зона была расширена. X. Асад требовал, чтобы Израиль покинул Голанские высоты в течение восемнадцати месяцев, Э. Барак же считал минимальным сроком эвакуации три года (не забудем, что на тот момент в одном только городе Кацрин, строительство которого было начато в 1974 году, проживали более шести тысяч человек). Кроме того, Э. Барак и сопровождавшие его члены делегации считали крайне желательным, чтобы на станции раннего оповещения на Голанских высотах могли работать сотрудники-израильтяне, сирийцы же соглашались лишь на то, чтобы ее обслуживали американцы или персонал ООН. Израиль требовал гарантий относительно количества и качества воды, которая поступает с Голанских высот в Тивериадское озеро, и Сирия давала на это согласие, но при условии, что получит аналогичные гарантии для воды, поступающей с территории Турции, что было крайне затруднительно гарантировать, учитывая, что турецкие представители никак не были вовлечены в переговоры, шедшие в Шепердстауне. Израильтяне также, естественно, хотели установления полноценных дипломатических и торговых отношений между двумя странами, считая, что они могут быть установлены сразу же, как только начнется вывод войск, сирийцы же утверждали, что если это и может произойти, то только после полной передачи Голанских высот под их контроль.