Алек Эпштейн - Ближайшие союзники? Подлинная история американо-израильских отношений. Том II. Эпоха дипломатии: сорок лет «борьбы за мир»

Согласно тогдашней американской стратегии [271] См. ее анализ в статье: М.Б. Гамов, «Комплексная программа США по переустройству ближневосточного региона» // портал Института Ближнего Востока, 19 мая 2003 г. , на первом этапе после свержения режима Саддама Хусейна в Багдаде к власти должен был прийти режим, который сможет играть в зоне Персидского залива и на Ближнем Востоке роль, отвечающую интересам США, и станет союзником Вашингтона. Одна из целей такого сотрудничества могла заключаться в том, что новый Ирак будет помогать Америке приуменьшить роль Ирана и Саудовской Аравии в ОПЕК и на мировом нефтяном рынке. Другая цель связана с палестинской проблемой. Когда в новом Ираке будет править режим, близкий США, анти-израильская направленность его политики станет минимальной.

Второй этап должен был быть связан с тем, что с приходом к власти в Ираке нового режима Сирия окажется в полном окружении. Она располагается между Израилем, Турцией (страной — членом НАТО, поддерживавшей в то время и политическое, и военно-техническое сотрудничество с Израилем), Иорданией и «новым» Ираком (режимами, которые, как ожидалось, не должны были ставить под сомнение американское лидерство на Ближнем Востоке). Давление на Башара Асада в связи с продолжением его противостояния с Израилем и в связи с оказанием им поддержки интифаде, палестинским и ливанским исламистским и радикальным националистическим группировкам (таким, как ХАМАС, «Исламский джихад», «Народный фронт освобождения Палестины», «Демократический фронт освобождения Палестины», «Хизбалла» и др.) должно было, по замыслу американской администрации, привести к изменению политики сирийского руководства. По оценкам стратегов Пентагона и Совета национальной безопасности, Башар Асад, поставленный перед выбором между противодействием давлению, создающему угрозу самому существованию его режима, и выполнением требования американцев прекратить поддержку палестинским и ливанским группировкам, будет вынужден выбрать первый вариант, то есть откажется от оказания помощи антиизраильским группировкам. После этого американцы считали, что смогут надавить на руководителей Сирии и Израиля с целью заключения межгосударственного мирного договора на основе принципа «территории в обмен на мир».

После этого естественным образом должен был наступить третий этап, в ходе которого ХАМАС, «Исламский джихад», «Хизбалла» и другие аналогичные организации, будучи лишенными поддержки какой-либо из приграничных Израилю стран, станут менее способными вести вооруженную борьбу против еврейского государства. Предполагалось, что организации палестинского сопротивления и «Хизбалла» не смогут эффективно продолжать борьбу против Израиля, что неминуемо приведет к иссушению второй интифады.

В условиях, когда интифада фактически захлебнется, должен был наступить четвертый этап: не обладая достаточной силой для дальнейшего противостояния Израилю, администрация Арафата будет вынуждена пойти на компромисс и заключить мирное соглашение с Израилем, правительство которого, в свою очередь, будет подготовлено американцами к готовности к щедрым уступкам.

Сегодня очевидно, что американцам удалось реализовать только первое звено этой стратегии, и то — с огромным трудом и не в полной мере, тогда же администрация США смотрела на будущее Ближнего Востока с существенно большим оптимизмом.

Учитывая, что американцам и их немногочисленным союзникам удалось свергнуть режим Саддама Хусейна и установить контроль над всей территорией Ирака, а Ариэль Шарон и руководимый им тогда блок «Ликуд» 28 января 2003 года триумфально выиграли всеобщие выборы (получив вдвое больше мандатов, чем их ближайший конкурент — лучшее соотношение за всю историю страны), создалась ситуация, которая в целом благоприятствовала реализации американской стратегии. Американская администрация решила воспользоваться сложившейся обстановкой, чтобы попробовать реализовать те идеи, которые президент Дж. Буш-мл. озвучил во время своего выступления 24 июня 2002 года.

30 апреля 2003 года Государственный департамент США опубликовал план, получивший название «Дорожная карта урегулирования палестино-израильского конфликта». Официально этот план выдвигался причудливым квартетом международных посредников в составе США, Российской Федерации, Евросоюза и почему-то ООН, в которую, вообще говоря, входят и США, и РФ, и все страны Евросоюза… В «Дорожной карте» постулировалось, что ее цель — «окончательное и всеобъемлющее урегулирование палестино-израильского конфликта до 2005 года, как это было заявлено в речи президента США Джорджа Буша от 24 июня 2002 года». «Урегулирование палестино-израильского конфликта, основанное на принципе мирного сосуществования двух государств, будет достигнуто только путем прекращения насилия и терроризма, когда у палестинского народа будет руководство, решительно действующее против террора, желающее и способное на практике построить демократическое государство, основанное на терпимости и свободе, и путем готовности Израиля сделать все необходимое для создания этого государства», — утверждалось в «Дорожной карте» [272] См. ее текст в книге: Программы урегулирования палестино-израильского конфликта: Три года после переговоров в Кемп-Дэвиде и Табе (Москва: Институт изучения Израиля и Ближнего Востока, 2004), стр. 64–72. . В «Дорожную карту» были включены такие пункты, как «отказ от насильственных действий с обеих сторон, создание палестинских государственных институтов (в том числе, «переформирование» существовавших силовых структур), прекращение создания Израилем новых поселений на территориях, предназначенных для будущего Палестинского государства. План предполагалось выполнить в три этапа к 2005 году, когда должно было завершиться формирование Палестинского государства. При этом в «Дорожной карте» фактически не затрагивались ни вопрос о статусе Иерусалима, ни проблема палестинских беженцев и их потомков. В сущности, план «Дорожная карта», который Госдепартамент США рассматривал в качестве основного документа, выводящего Ближний Восток на путь мира, повторял недостатки, приведшие к краху «процесса Осло». В обоих случаях о самых важных проблемах фактически не было сказано ничего, их решение откладывалось на неопределенный срок, хотя не было никаких оснований считать, что в будущем найти решение этих проблем будет легче, чем в настоящем. При этом установленные в «Дорожной карте» временные рамки закладывали под этот документ мину не такого уж и замедленного действия — так, выполнение весьма значимого первого этапа было ограничено маем 2003 года! [273] Подробнее см.: А.Д. Эпштейн, Почему провалилась «Дорожная карта»? (Москва: Институт Ближнего Востока, 2006), стр. 13–24.