Алек Эпштейн - Ближайшие союзники? Подлинная история американо-израильских отношений. Том II. Эпоха дипломатии: сорок лет «борьбы за мир»

В интервью Ари Шавиту, одному из наиболее оригинально мыслящих авторов влиятельной газеты «Хаарец», в котором А. Шарон говорил о необходимости в будущем пойти на «болезненные уступки», он сказал: «Если мы придем к ситуации истинного мира, подлинного мира, гарантированного мира для будущих поколений — то нам придется осуществить болезненные уступки. Не взамен обещаний — но только взамен подлинного, реального мира» [277] Ари Шавит, «Шарон остается Шароном» // Еженедельное приложение к газете Хаарец, 12 апреля 2001 г. [на иврите]. . Именно в надежде на «подлинный, реальный мир» израильские силы оставили в 1994–1997 годах не только Газу и Хан-Юнес, но и такие важные для еврейской истории города, как Иерихо, Шхем и Хеврон (в последнем Израиль сохранил контроль лишь за небольшим еврейским кварталом). Большинство израильтян были готовы и на дальнейшие уступки ради достижения подлинного, реального и долгосрочного мира. Но весной 2004 года даже сам А. Шарон не пытался утверждать, что его план односторонней, не согласованной с палестинцами и не закрепленной в каком-либо мирном договоре, эвакуации из Газы и Северной Самарии являлся шагом в этом направлении.

Программа по уходу из Газы и Северной Самарии являлась частью согласованного с американской администрацией «пакета». Немалая проблема, однако, состояла в том, что эта программа А. Шарона очевидным образом противоречила его собственным многочисленным заявлениям, сделанным в предшествовавшие годы. Так, в 1989 году на церемонии закладки поселения Пеат-Садэ он сказал, что «поселения района Гуш-Катиф — это защита юго-западной границы Государства Израиль, и правительство Израиля [тогда существовало правительство национального единства, и А. Шарон занимал в нем пост министра промышленности и торговли] заявляет в свете создания этого поселения, в качестве политической декларации всему миру, что мы останемся здесь навсегда». «Участь Нецарим такая же, как участь Негбы и Тель-Авива, эвакуация Нецарим приведет к эскалации террора и к усилению давления на нас», — говорил Ариэль Шарон, выступая на заседании Комиссии Кнессета по иностранным делам и обороне 23 апреля 2002 года [278] Процитировано в газете Маарив от 24 апреля 2002 г. [на иврите]. . Премьер-министр не особенно внятно аргументировал изменение собственной позиции на противоположную, и это не могло не беспокоить многих израильтян. Однако А. Шарон счел, что главный адресат, которого он должен убедить, — это не кто-либо в Израиле, а президент США, к которому он и направился в середине апреля.

Встреча А. Шарона с Дж. Бушем-мл. состоялась в Белом доме 14 апреля 2004 года, спустя два дня после того, как президент США там же принимал X. Мубарака. В ходе встречи с А. Шароном Дж. Буш-мл. практически полностью поддержал программу т. н. «одностороннего размежевания», назвав ее выдвижение «историческим и смелым шагом». Хотя Дж. Буш-мл. подчеркнул, что «США не будут предопределять итоги переговоров, что это — дело самих [вовлеченных в них] сторон, он вместе с тем сделал два очень важных заявления. Во-первых, президент указал: «невозможно ожидать, что в рамках окончательной договоренности будет реализован полный отход Израиля к линии размежевания, установленной перемирием 1949 года». Во-вторых, он отметил, что арабским беженцам и их потомкам должно быть обеспечено право на возвращение в Палестинское государство, но не в Израиль [279] Statement by the President и President Bush Commends Israeli Prime Minister Sharon's Plan. Remarks by the President. The White House, Office of the Press Secretary, April 14, 2004. . Дори Гольд (Dore Gold), бывший в 1997–1999 годах постпредом Израиля в ООН, в целом справедливо отмечал, что фактически своими заявлениями Дж. Буш-мл. «похоронил» «параметры Клинтона». Во-первых, в то время, как «параметры Клинтона» обуславливали сохранение израильского контроля над поселенческими анклавами в Иудее и Самарии территориальной компенсацией за счет суверенной территории Израиля, Дж. Буш-мл. о территориальной компенсации даже не упоминал. Во-вторых, согласно «параметрам Клинтона», возвращение в Израиль была одной из возможностей решения проблемы арабских беженцев 1948 года и их потомков, Дж. Буш-мл. же подчеркнул, что эти люди могут возвращаться в Палестинское государство, когда оно будет создано, а не в Израиль. В-третьих, понимая уязвимость его предложений с точки зрения нужд обеспечения безопасности Израиля, Б. Клинтон говорил об американских «гарантиях безопасности Израиля», в то время как Дж. Буш-мл. указывал на то, что Израиль должен при любом урегулировании сохранить возможность самостоятельно обеспечивать нужды своей безопасности [в оригинале — Israel's capability to deter and defend itself by itself. [280] Dore Gold, “Bush Erases the Clinton Parameters” // Jerusalem Issue Brief Vol. 3, No. 21, April 15, 2004.

Во время визита А. Шарона в Вашингтон премьер-министр Израиля и президент США обменялись письмами, значение которых в контексте двусторонних отношений весьма значительно.

«Палестинская администрация с ее нынешним руководством не предприняла никаких шагов, соответственно своим обязательствам в рамках “Дорожной карты”, — жаловался А. Шарон. — Террор не прекращается, не были осуществлены реформа сил безопасности и реформы в структурах власти. Государство Израиль продолжает платить высокую цену за непрекращающийся террор. Израиль обязан сохранять способность самозащиты и сдерживающую силу против своих врагов, поэтому мы оставляем за собой право защищать свое государство от террора и предпринимать шаги против террористических организаций» [281] Здесь и далее цит. по: Letter from Prime Minister Ariel Sharon to US President George W. Bush, April 14, 2004. .

Вышеприведенное описание ситуации (в целом весьма адекватное) подводило А. Шарона к главному: к декларации о фактическом отказе от «Дорожной карты» и ее замене совершенно другой программой, имевшей иную внутреннюю логику: «Придя к выводу, что в настоящий момент нет палестинского партнера, с которым можно продвигаться к мирному урегулированию, и что нынешняя тупиковая ситуация не способствует достижению общих целей, я принял решение инициировать постепенный процесс размежевания, в надежде уменьшить разногласия между Израилем и палестинцами. Программа размежевания призвана улучшить безопасность Израиля, стабилизировать политическую и экономическую ситуацию. Она позволит нам передислоцировать наши силы более эффективным образом, пока ситуация в Палестинской автономии не позволит нам полностью реализовать “Дорожную карту”».

А. Шарон включил в свое письмо два, в целом заведомо неверных, положения. Указав, что его инициатива, в рамках которой «Израиль предполагает провести передислокацию вооруженных сил и всех израильских поселений в секторе Газа, а также произвести передислокацию военных сил и небольшого числа поселений в Самарии», предпринимается «не в рамках “Дорожной карты”», глава правительства Израиля указал, будто она «не противоречит “Дорожной карте”». На самом деле программа «одностороннего размежевания» разительно контрастировала с «Дорожной картой»: если последняя базировалась на логике конструктивного взаимодействия Израиля и ПНА под патронажем международных посредников, то план А. Шарона как раз никакого взаимодействия с ПНА не предусматривал вообще, не будучи шагом в направлении какого-либо урегулирования. «Дорожная карта» построена на принципе постепенного сближения сторон, тогда как само название «одностороннее размежевание» свидетельствовало о полном отсутствии стремления к такому сближению. В ходе переговоров с Кондолизой Райс 28 января 2004 года доверенный советник Ариэля Шарона Дов Вайсглас озвучил позицию, согласно которой план «одностороннего размежевания» не отменяет «Дорожную карту», а должен послужить стимулом к ее реализации, настаивая на том, что невозможно продвигаться по пути реализации «Дорожной карты» до тех пор, пока палестинцы не начнут выполнять свои обязательства по прекращению террора и расформированию террористической инфраструктуры. Эти тезисы А. Шарон и его приближенные повторяли после этого при каждой удобной возможности.