Юрий Поляков - Засекреченное будущее

К своему стыду, поддавшись уговорам Замшева, я написал тогда краткую ободряющую аннотацию к «Весне для журналиста» (хотя за одно такое название надо было убить). Но предупредил автора, что иду на это в первый и последний раз, а также порекомендовал ему во избежание нового позора писать только о том, что он знает. Например, о музыкантах. Начинающий прозаик благодарно закивал и сел за работу. Да, в отличие от русского языка, музыкальную среду Замшев знает. Отец — композитор, мать — сотрудница аппарата Союза композиторов. Максим Адольфович закончил Гнесинку по классу английского рожка. Но как говорится, знание предмета не освобождает от умения писать по-русски.

И вот еще вопрос: что бы сделал, обнаружив свои косяки, умный литератор? Он бы сказал примерно так: «да, в первом варианте у меня попадались огрехи, но я упорно работаю над стилем, и в новой редакции, вышедшей отдельной книгой, ляпы решительно мною устранены». Но даже самостоятельно улучшить свой текст бедный сын композитора оказался не способен, а только — в «содружестве с редакторами „Азбуки“». Заметьте, не с одним редактором, а с целой, видимо, бригадой редакторов.

Что же касается вопроса о том, кто и сколько выпил, то я бы не стал на месте «Замшелого» поднимать эту тему. Еще у всех на памяти, как в алкогольном отчаянье он бил окна Московской писательской организации, браня евреев и призывая русский народ перековать орала на мечи…

И совсем уж последнее. Мои тексты я всегда пишу сам, как, впрочем, и Замшев, если судить по кошмарному уровню его сочинений, включая приведенный выше комментарий обиженного автора. В отповеди, которую лауреат писал в ночи и явно без помощи редакторов, тоже с русским языком беда. Где вы слышали выражение «новая редакция для книги»? М-да, «вечная весна» для репортера продолжается…

Юрий Поляков

Сентябрь 2020 г.

От восьмидесятилетнего журналиста Минкина я ожидал если не профессионализма, то хотя бы возрастной рассудительности. Увы, ни того, ни другого в его пространном, как отчетный доклад, тексте мне обнаружить не удалось. В британском парламенте, чтобы в лицо не называть оппонента вралем, используют эвфемизм «Вы слишком экономите правду, коллега!» В этом смысле журналист Минкин — редкий эконом! Не утомляя читателя возражениями на все его витиеватые обличения и разоблачения, коснусь лишь тех мест, где «экономия правды» зашкаливает и выглядит откровенной напраслиной.

Чаще всего автор МК, изнемогая от жажды справедливости, попросту меняет местами причину и следствие. Так, он пишет, что я «обиделся» на театр им. Вахтангова за то, что мой спектакль «Козленок в молоке» в 2015 году был исключен из репертуара, и в ответ стал разнузданно критиковать прославленный коллектив. Однако все случилось с точность «до наоборот». Впервые предположение о том, что худруку Римасу Туминасу, видимо, не интересна современная Россия, я высказал еще в феврале 2011 года в связи с премьерой «Ветер в тополях» в программе «Контекст», которую вел в ту пору на канале «Культура». Скандал был еще тот! Даже из Минкульта звонили, мол, не трогайте мастера! Ведь Туминас принадлежит к числу «неприкасаемых». А материал, где осуждалась русофобская выходка актера в спектакле «Евгений Онегин», вышел в ЛГ задолго до того, как Минкультом было принято странное решение о поглощении театра Рубена Симонова «вахтанговцами». Это легко проверить по подшивке ЛГ. Так что не я сводил счеты, а, напротив, меня наказали за критику, меня и зрителей, очень любивших «Козленка», сыгранного 568 раз, в том числе и на сцене театра имени Вахтангова. Эконом Минкин утверждает, что видел «Онегина» раз десять и не заметил никакого там русофобского жеста. Возможно. Зрительское внимание избирательно. А я вот всегда замечаю не только русофобские, но и юдофобские выходки. Почувствуйте разницу!

Еще я не раз критиковал театр им. Вахтангова за отсутствие современных отечественных пьес, чем эта сцена ранее славилась. Я писал примерно так: если видному литовскому режиссеру не интересна современная Россия, стоит ли вообще ему возглавлять русский академический театр? Приглашенный режиссер — это пожалуйста, но худрук — совсем другое дело. Я и сейчас придерживаюсь такого же мнения. Ну, посудите сами! Нынче человек с двойным гражданством (скажем, РФ и Литвы) не имеет права занимать у нас пост даже мелкого госчиновника или главного редактора газеты. А вот человек с двойным гражданством (Литвы и Евросоюза), выходит, может, руководить в Москве академическим государственным театром. Это как? Я не понимаю… У нас своих талантливых деятелей мало? Ну, так давайте в Третьяковскую галерею назначим кого-нибудь из Латвии! Там есть отличные музейщики. Кстати, неприличный жест все-таки из «Онегина» убрали, а на малых вахтанговских сценах начали ставить современную отечественную драму. Какую — другой вопрос. Выходит, критика моя была небезосновательна и подействовала? Справедливости ради скажу, ЛГ не только ругала Туминаса. К примеру, юбилейный спектакль-коллаж «Пристань» наш рецензент оценил очень высоко.

Далее, эконом Минкин сообщает доверчивым читателям еще одну небылицу: мол, тогдашний министр культуры требовал от Крока сохранить «Козленка» в репертуаре, так как Поляков — (со)автор инсценировки романа В. Мединского «Стена». Правдоподобно? На первый взгляд, вполне. Но о какой инсценировке речь? О той, которую поставили в Малом театре? Но ее написал режиссер-постановщик Бейлис. Это можно прочесть на афише. В Смоленском театре автором пьесы по мотивам романа «Стена» стала местная писательница и завлит М. Парамонова. Это тоже есть в афише. Откуда же звон? Объясню: Татьяна Васильевна Доронина давала мне на рецензию, как автору театра, материал, присланный В. Мединским в МХАТ имени Горького, и я ответил, что из него может получиться хороший историко-героический спектакль для молодежи, но материал к мхатовской сцене должен адаптировать тот, кто будет ставить. Пригласили Валерия Беляковича. Едва начав работу, он умер, и проект не состоялся. А звонил Мединский Кроку, так как накануне министр громко пообещал «симоновцам», что их лучшие спектакли останутся в репертуаре «вахтанговцев». «Козленок» был, по всеобщему мнению, лучшим, но злопамятный Крок, сам не видевший постановку, отверг робкие увещевания министра. Ну, и где здесь всесильный административный ресурс? Все эти обстоятельства я подробно излагал в публикациях, которые обильно цитирует эконом Минкин, но только те места, которые вписываются в его версию. Как это называется с точки зрения профессиональной журналистской этики, думаю, всем ясно.

В одном месте эпического минкинского доклада, мне показалось, что автор, наконец, решил вернуться на почву реальности. Да, в самом деле, в январе 2018 года в МК было опубликовано открытое письмо в мой адрес, подписанное народными артистами-вахтанговцами и примкнувшим к ним директоров Кроком. Инвектива, доложу вам, странная, какая-то неряшливо-оскорбительная. Я написал ответ, выложил его на моем сайте и отправил в МК, но затем отозвал. Почему? Да, мне позвонили из администрации президента и убедительно попросили не публиковать ответ в популярной газете. Я отозвал мою отповедь из номера. Вполне сознательно. До этого места Минкин излагает события близко к реальности, правда, изнывая от ненависти. Но дальше снова начинается «экономия правды». А суть в том, что ответ меня попросили отозвать, так как сложилась достаточно пикантная ситуация. Подписанты: Этуш, Маковецкий, Князев, Крок, а также я, адресат их гнева, оказались доверенными лицами В. В. Путина. Все как один. Избирательная кампания меж тем торжественно стартовала. Согласитесь, нелепо: склока в стане «всей президентской рати»!