Юрий Поляков - Засекреченное будущее

В большом искусстве страшная утрата!
Когда музей закрылся на обед.
Украли раму с «Черного квадрата» —
Позарился преступник на багет.
По счастью вор был не искусствовед.

Без паспорта жил Паниковский,
Немытый, смешной старикан.
А Познер совсем не таковский:
Живет с паспортами трех стран.
На Западе в тихой канаве
Сидел бы, как старый гундяй,
У нас же на Первом канале
Дает он Кремлю нагоняй.
И лысиной модной блистая
(Как мыслями кто-то иной)
Он щурится, «пиплу» вдувая,
Что нам «не свезло» со страной.

Снова доллар жирнее.
Снова евро дороже.
Что, банкир стал беднее?
Не заметно по роже…

Эх, дурашка ведомая —
Рот обиженной гузкой.
Коль такая «свидомая»,
Что ж рифмуешь по-русски?
Обложив нас проклятьями,
Млеешь перед европами…
Не хотите быть братьями,
Оставайтесь холопами!

Сели с другом. Взяли по сто грамм.
Выпили, немного закусили.
И пошли бы тихо по домам,
Если бы мы жили не в России.
Ну а дома все нехорошо.
Слева в челюсть на второй минуте.
Я бы из семьи давно ушел,
Если бы в Кремле сидел не Путин.
Утро, как заблеванный вокзал.
На меня супруга смотрит криво.
Я бы к люстре петлю привязал,
Если бы не возвращенье Крыма!

Кошмар на улице Парижа:
Сирены, выстрелы, разлад…
И опускает нос всё ниже
Нелепый президент Олланд.
Мне жаль тех карикатуристов!
Ирония — высокий дар.
За злую шутку — смертный выстрел…
Несоразмерный гонорар!
Я сам смешлив. И так занятно
Втыкать сарказма остриё
Во всё, что чуждо, непонятно,
Что по природе не твоё.
Да будет нам та кровь уроком.
Уймись, веселый ум, остынь!
Не смейся над чужим пророком
И не оскверняй чужих святынь…

Юность мы даром растратили,
К черновикам наклонясь.
Ах, молодые писатели,
Вы не похожи на нас!
Как плодовито-отзывчивы
И коллективно-новы,
Как на зоила обидчиво
Стаей бросаетесь вы!
И потешаясь над буками,
Вросшими в письменный стол,
Вы за фуршетного «Букера»
Смените веру и пол.
В кайф вам тусить и пиариться
Да в Интернете галдеть.
С вами тягаться — запариться, —
Лучше в тени посидеть.
Слушая, как вы из «ящика»
Кроете власть и жучил.
Вроде, почти настоящие…
Кто б вас писать научил!

Вчера ходил в консерваторию
(Бывает иногда со мной)
Там слушал музыку, которую
Не зря считают неземной.
Не знаю, с вами совпаду ли, но
От Вагнера впадаю в транс.
Когда ж отравят Губайдуллиной,
Спасают Моцарт, Бах и Брамс…

Прощайте, товарищ Лимонов —
Писатель, нацбол и плейбой!
Не став вожаком миллионов,
Вы все же остались собой.
В трясине гнилых компромиссов,
В которой мир Божий увяз,
Остаться собой — это вызов,
Как с негром… в романе… у Вас…
Хоть в прошлом: и слава застенка,
И шумных подполий тщета,
Прощайте, подросток Савенко!
В России Вас будут читать…

Хватит вопрошать: «Доколе?!».
Рвать себя за волоса.
На электоральном поле
Происходят чудеса!
Всё мы потеряли, вроде:
Земли, сбереженья, честь,
Но пошла молва в народе:
Партия такая есть!
Демос в радости запрыгал,
Верить в лучшее горазд:
«Вы слыхали, Стивен Сигал
В лоб „За правду“ сразу даст!»
Поп-расстрига Охлобыстин
Как вернулся на амвон:
Всю линейку вечных истин
Лохам растолкует он.
И — кругом великолепен,
Наша гордость на века —
Беллетрист Захар Прилепин
Нам устроит День Сурка.
Возвещая перемены,
Оборотистый комбат
Лохотрон обыкновенный
Превращает в банкомат…

Конституцию исправив
И премьера поменяв,
Самоих себя поздравив
И Европе попеняв,
Встав на новую дорогу
И поклявшись: «Не сверну!» —
Будем дальше с веком в ногу
Разворовывать страну.

Спрос на маски страшно вырос.
И пилюли нарасхват.
К нам грядет коронавирус,
Фармацевтов друг и брат.
Смертью веет из Китая!
Телевизор аж охрип…
Не печалься, Русь Святая.
Водкой лечат даже грипп!

Вот не дали Батьке газу.
Это что ж — на дружбе крест?
И к Москве стал ближе сразу
Пограничный город Брест.
Нет, конечно, мы не трусы,
Но всегда, во все века
Первым делом белорусы
Поднимались на врага.
Нефть, да газ, да мирный атом…
Словно здравый смысл дразня,
Гоним деньги супостатам.
На хрена Москве друзья?

Мать в эфире перемать…
Надо ж так схлестнуться им!
Спорят, стоит ли вставлять
Русских в конституцию.
Мол, народец, есть такой,
Тихий — пианиссимо.
Если ж помянуть строкой,
Слишком возгордимся мы.
Нас, хлебавших лаптем щи,
Обуяет мания…
Русским лучше воз тащить
Без упоминания.

Голова важнее тулова.
Так, а не наоборот.
Но смотрю я на Трегулову,
И сомнение берет…
Уж не знаю, кем ей велено
Недот ы комок опять
Славить и Марата Гельмана
В Третьяковке выставлять.
Для чего? Для устрашения?
Не хватает крепких слов.
Значит, снова поношения,
Клизмы вместо куполов?
Надоело парню шляться и
Побираться за бугром.
За такие инсталляции
Били на Руси багром.
Знать, сбывается пророчество
Про страну для дураков…
И во гробе заворочался
Бедный Павел Третьяков!

На «Сбербанке» погорев.
Грустный, как покусанный.
Хочет сляпать Герман Греф
Интеллект искусственный
По подобью своему…
Он всерьез иль тешится?
Если повезет ему
Всем нам впору вешаться!

Какой уж на ночь заварил я травки?
Теперь не вспомню. Но глубок был сон.
И снилось мне, что я строчу поправки
Пером гусиным в Основной закон.
Жар конституционный чуя в теле,
Я был в своих наказах прям и прост:
«Чтоб мы транзитом не осиротели,
„Отец Державы“ будет главный пост!
Орел двуглавый, чтоб смотрели вдаль мы
Уверенно и чтоб цвела страна,
Сжимать обязан в лапах ветку пальмы
И грозную ракету „Сатана“,
Как предостереженье супостату…»
А под конец я написал во сне:
«Земля у нас обильна и богата
Для всех, а не для тех, что при казне!»