Игорь Шнуренко - Человек взломанный

«Всегда будут люди, которые предпочитают быть учеными вместо того, чтобы быть хозяевами своей судьбы и которые с радостью дадут подвергнуть себя злейшему виду интеллектуального и институционального рабства в том случае, если им будут хорошо платить и если рядом будут люди, которые будут проверять их работу и петь им хвалу. Греция развивалась и прогрессировала потому что она могла положиться на услуги не желающих трудиться рабов. Мы будем развиваться и прогрессировать с помощью многочисленных желающих рабов в университетах и лабораториях, которые снабжают нас таблетками, газом, электричеством, атомными бомбами, замороженными обедами и, время от времени, некоторыми интересными сказками. Мы будем обращаться с этими рабами хорошо, мы даже будем к ним прислушиваться, потому что они порой рассказывают интересные истории, но мы не должны позволить им взвалить свою идеологию на наших детей под покровом «прогрессивных» теорий образования. Мы не должны позволять им обучать научным курьезам как если бы это были единственные существующие фактические заявления. Это отделение науки от государства может быть нашим единственным шансом преодолеть хаотическое варварство нашего научно-технического века и достичь уровня человечности, на который мы способны, но никогда его до конца не реализовывали».

В 1968 году по науке как институту был нанесен удар слева. Парижский май отменил все авторитеты, и во время оккупации Сорбонны звучали призывы о том, что в «освобожденном обществе» любые научные иерархии должны быть ликвидированы и заменены равным обменом труда и услуг. Наука, как и все общество, подлежала радикальной трансформации. В одной из листовок говорилось:

«Мы отказываемся быть учеными, оторванными от социальной реальности. Мы отказываемся быть использованными для извлечения прибыли правящим классом. Мы хотим ликвидировать разрыв между работой по созданию концепции, рефлексией и организацией… Учащиеся и студенты, безработная молодежь, в прошлую пятницу боролись бок о бок на баррикадах не для того, чтобы сохранить университет на службе буржуазии: это целое поколение будущих руководителей, которые отказываются быть планировщиками нужд буржуазии и агентами эксплуатации и подавления рабочих».

Критике подвергалось технократическое государство в целом, безотносительно его формы, социалистической или капиталистической. Атака шла на разделение умственного и физического труда, на технократию с ее научными методами управления, с ее разрывом между замыслом и исполнением. Фейерабенд считал, что наука должна перейти в ведение общества, с решением академических вопросов демократическим путем: «Отделение церкви от государства должно быть дополнено отделением науки от государства».

Сегодня именно это и случилось, но совсем не так, как предполагал Фейерабенд. Наука не перешла из рук «репрессивного» государства и его «машины подавления» в руки самоуправляемого, как мечталось философу, общества. Власть над наукой заполучили корпорации. Через гранты, ставшие существенным, если не главным источником финансирования научных учреждений, они могут контролировать направление научных исследований. Серьезная часть научных исследований производится корпорациями напрямую — особенно это касается разработок в областях высоких технологий, таких, как биотехнологии или искусственный интеллект.

Кроме этого, глобальные финансовые институты в прямом смысле этого слово владеют мировым рынком научных публикаций. Сегодня он поделен между двумя платформами, Web of Science и Scopus. Web of Science содержит примерно 160 миллионов статей, представленных более чем девятью тысячами ведущих академических учреждений, корпорациями и правительствами всего мира. Здесь сконцентрирована работа миллионов ученых в сотнях областей науки на протяжении последних 115 лет.

Другая платформа, Scopus, представляет из себя базу данных аннотаций и статей более 36 тысяч научных и отраслевых журналов, а также научных книжных серий от более чем 11 тысяч издателей. Главные сферы интереса Scopus — это биология и связанные с ней науки, социальные, естественные науки и все что относится к медицине. Scopus обеспечивает аннотирование статей ведущими экспертами, их рейтингование по разным методикам и поиск в базах данных патентов.

Web of Science и Scopus отличаются некоторыми параметрами — например, база данных Scopus охватывает материалы лишь с 1966 года, в то время как WOS предоставляет доступ и к ресурсам предыдущих десятилетий. Но в целом эти структуры дополняют друг друга и, вполне можно сказать, поделили между собой научный мир.

Одобрение этими двумя платформами той или иной работы — статьи, монографии, диссертации ученого — необходимо для ввода ее в серьезный академический дискурс, от этого сегодня практически полностью зависит положение, в том числе материальное, ее автора. В России одобрение Web of Science или Scopus — ключевой фактор оценки деятельности и самих ученых, и научных учреждений, которых они представляют.

Поэтому представляет большой интерес, кто ими владеет, кто направляет их деятельность и пожинает плоды превращения науки в отрасль бизнеса.

Платформа Web of Science принадлежит компании Clarivate, которая базируется в Филадельфии и Лондоне. Ее акции торгуются на нью-йоркской бирже, а рыночная капитализация, по последним данным составляет около 9 миллиардов долларов. Компания была создана группой финансистов, купивших в 2016 году подразделение научной аналитики одной из крупнейших мировых медийных корпораций, британской Thomson Reuters. Покупателями стали инвестиционная фирма Onex Джерри Шварца с штаб-квартирой в канадском Торонто. Она имеет под управлением 33 миллиарда долларов активов, вкладывая деньги в такие сферы как финансовые услуги, ритейл, промышленность, здравоохранение, высокие технологии, СМИ и телекоммуникации. Джерри Шварц — известный инвестиционный банкир, работавший в одном из ведущих западных финансовых институтов Bearn Stearns, а затем основавший ряд компаний.

Фирменный стиль Onex, по отзывам экспертов, отличается стремлением к полному контролю, резкому снижению издержек и операционной реструктуризации. Этот стиль, разумеется, был перенесен и в управление научными ресурсами. С союзником Onex дело еще интереснее. Это весьма уважаемая когда-то британская финансовая корпорация Barings. Она была куплена за один фунт стерлингов голландским банком ING после скандала со своим трейдером Ником Лисоном, который поставил фирму на грань банкротства. Лисон не делал ничего необычного для Barings, он — разумеется, в обход законов, а как иначе? — просто занимался обычным трейдерским делом: высокорискованными спекуляциями на восточных финансовых рынках. За это его поощряло начальство, оно же закрывало глаза на двойную бухгалтерию и другие нарушения. Однажды Лисону не повезло, и он проиграл сотни миллионов долларов вкладчиков.