Герман Устинов - Смена эпох

Воины-автомобилисты, солдаты Саланга… Не сильно ли это сказано об их пусть тяжелом, но сугубо мирном труде? Подразделение занимается доставкой исключительно строительных грузов. Лес, доски, трубы, кирпич, цемент — вот чем наполняются в Хайратоне их «шаланды» (это имя уже давно дали они своим длинномерным «КамАЗам», способным плыть по скалистым волнам Саланга с ношей в 14–16 тонн).

Все так, но жить и работать им выпало в условиях необъявленной войны, ведущейся жестоко, изощренно, продуманно. Душманы постоянно стремятся вывести из строя дорогу Кабул — Хайратон, обстреливают с гор колонны, отбивают отставшие машины. Засада, огневая очередь, атака, бой могут ожидать тебя за каждым витком серпантина. Значит, надо быть предельно бдительным, постоянно находиться в боевой готовности, уметь постоять за себя, за доверенное тебе добро. Твой единственный спутник в дороге, друг и защитник — автомат должен быть таким же надежным, как и мотор твоей машины.

Когда подразделение еще только набирало опыт, засада ждала их колонну под Хинджаном, недалеко от перевала. Едва миновали пост охранения, по машинам хлестнули из пулеметов. Старший колонны лейтенант Станислав Мокшанцев сразу понял: проскочить до следующего поста не удастся, навязывают бой. Он дал приказ остановиться и отбить нападение. Их было немного, чуть больше двадцати человек, но они действовали столь решительно и дружно, что банду удалось рассеять, отогнать в горные дыры.

Вернувшись домой, ребята на своем комсомольском собрании решили сделать одну машину именной в честь Михаила Пастухова, погибшего в бою. Право ездить на ней предоставляется лучшим водителям подразделения.

Сержант Чернега был награжден медалью «За боевые заслуги». Прошу рассказать ее историю.

— Дело, в общем-то, простое. Под Гардезом в «зеленке» (такое прозвище получили густые рощи, виноградники, сады вдоль дороги — излюбленное место душманских засад) окопались бандиты. Хотели взять нашу колонну. Мы решили не отбиваться всеми силами, вести машины дальше. А чтобы обеспечить движение, создали небольшую группу. Я находился в ее составе. Вышли из опасности нормально, не потеряв ни людей, ни технику. За это и был представлен к медали.

… Каким только методам подрывной борьбы не обучают в пакистанских спецлагерях наемных бандитов чужеземные советники, опытные мастера диверсий и террора! Присылаемые на Саланг выпускники «душманских университетов» применяют здесь все более современное оружие, все чаще прибегают к минированию, массированным обстрелам. Поэтому приходится серьезно заботиться о безопасности движения по трассе, всесторонне учитывать изменяющийся характер необъявленной войны.

Работа на машине замыкания ответственная. Сюда направляют ребят, технически одаренных и с хозяйственной жилкой. Они должны быть предусмотрительными и запасливыми, им надо всегда иметь под рукой необходимый набор запчастей, тросов, канатов, сцепок, автопокрышек и много чего другого. Им необходимо уметь определить характер и размеры поломки, а главное, в считанные минуты устранить ее. И что говорить, их работа требует немалого личного мужества: машина замыкания часто, много чаще других вынуждена отставать от колонны и подвергаться реальной опасности.

Как-то зимой везли из Хайратона кирпич. Попали под обстрел. Чья-то машина потеряла управление и сползла по горной стене на один серпантиновый виток ниже. Водитель успел выпрыгнуть. Колонна, не останавливаясь, шла дальше, а на месте аварии осталась «спасательная команда»: оренбуржец Сергей Гришков со своей машиной замыкания, его земляк Юрий Беседин, крепкий, знающий шофер, ездивший тогда на грузовике имени Пастухова, еще один водитель и лейтенант Игорь Несын. Меньше чем четырьмя машинами пострадавший «КамАЗ» вытащить было нельзя.

Беседин и Гришков слезли вниз, выгрузили кирпич, закрепили четыре упряжки канатов, и снова наверх. Едва душманы поняли, что добыча может уйти от них, они вновь открыли бешеный огонь. Несмотря на сильнейшую пальбу, ребята начали тянуть упавшую машину на гору. И спасли. И догнали колонну.

Больше года ездит Гришков на машине замыкания. Сам водитель, сам ремонтник, сам, если прижмет случай, «курок» (то есть автоматчик). Десятки раз приходилось отстреливаться, когда вдвоем-втроем догоняли колонну после устранения поломки.

— Куда собираешься идти после армии, Сережа? — спрашиваю я.

— В дорожный техникум. Моя дорога теперь ясна — буду автомехаником.

… Позади шесть дней пути. Ребята только что вернулись из рейса, привезли полные «шаланды». Все парни пыльные, чумазые, просоленные семью потами. Сейчас в Афганистане жара, на пустынных участках трассы, считай, половина дороги 50 градусов в тени. Откуда тень в пустыне? А в кабине окна и дверцы наглухо закупорены, потому как чуть приоткроешь — ворвется раскаленный воздух песков.

Ну ничего. Сейчас они сходят в баньку, попьют вволю свежего чая. А потом каждый, как бы ни устал, достанет заветную баночку с кисточкой и краской и нарисует на кабине своей машины новую звезду.

Стоил этого рейс.

Провинция Кунар. Кишлак Барикот. Эти географические названия чаще других мелькали в штабных разработках, боевых предписаниях и военных сводках афганской армии. Не захватив Барикот с бою, душманы решили взять его измором. Они окружили это маленькое селение в пограничной с Пакистаном провинции Кунар несколькими рядами осадных траншей, заминировали все дороги и подходы, ведущие к нему из глубины страны, и повели методичный обстрел сосредоточенного в старинной барикотской крепости армейского гарнизона. Огнем из тяжелых орудий им помогали со своей территории пакистанцы.

Осада длилась много недель. Гарнизон нес тяжелые потери, которые лишь частично удавалось восполнить с воздуха. Выход оставался один: направить сюда крупные части, разгромить банды и вызволить защитников Барикота.

Тогда-то и обратилось к советским саперам командование афганской армии: «Помогите провести боевые колонны. На подступах к Барикоту вся земля напичкана взрывчаткой. Одним нам не справиться».

Инженерно-саперному подразделению Георгия Гиля достались двадцать восемь километров горной дороги — двенадцать в ущелье Безымянном и шестнадцать в ущелье Печ-Дара.

Днем и ночью, несколько суток подряд, практически без отдыха шли впереди колонны солдаты подразделения. Они скрупулезно, как часовщик сломанные часы, изучали каждый квадратный сантиметр дорожного полотна. Первыми двигались вожатые минно-розыскной службы со своими четвероногими помощницами. За ними саперы с миноискателями, щупами, ломами и лопатками. Последним опытный «чистильщик» сержант Гнатышин. Пройдут, проверят, обезопасят километр дороги и дают сигнал колонне: можно продвинуться.